«Что с Лизой, где вы?» — спросил холодный голос
«И тебе приветик! Это вот совсем не твое дело…» — было начала я ….
«Моя дочь — это моё дело… И не тебе указывать…»
«И вообще откуда ж ты узнал?»
«Приехал к вам, а вас не было. Консьерж сказал…»
«Ну и что тебе даст знание, где мы???»
«Диктуй адрес — и просто умолкни…»
«Да задолбал ты — я повысила голос — являешься, когда хочешь, делаешь, что хочешь.»
«Маша! — прорычал он — я с тобой не в бирюльки играюсь, не говоришь адрес — скажи где вы?»
«Не скажу!» — чуть ли не показала телефону фигу.
«Хорошо, я все равно узнаю, до встречи!»
И бросил трубку.
Тоже еще… Замучаешься искать. Лизку прокапали, и она уже присела на постельке, а потом опять одарила меня взглядом своих удивительных серых глаз, и обняла… Нет, она не такая, как он, не будет такой, я ее воспитаю другой. Вдруг за спиной я услышала шум. Лоток со стерилизованными инструментами в коридоре с треском перевернулся. «Вы куда? К кому?», — закричала медсестра «У нас сейчас нельзя посетителям». Не слушая протесты медсестры в палату вошел он — Алекс Искра.
Надо отдать должное спокойно так вошёл, вроде случайно проходил мимо.
«Ты?» — я была удивлена.
Он даже не удостоил меня взглядом и сразу потянулся к Лизе, а она к нему, обнялись.
После сеанса отцовской нежности, он все-таки соблаговолил взглянуть в мою сторону — «Что у нее? Зачем ты притянула в этот клоповник? Сейчас же перевожу вас в нормальную клинику»
«Во-первых — возразила я, — у нее ацетон, во-вторых, мы на ночь, наверное, поедим уже домой — кризис прошел, а в-третьих, кто ты такой, чтоб указывать, что делать, когда и с кем?».
И тут он подошёл ко мне вплотную и просто глядя в глаза прорычал по слогам: «Я ТЕ БЕ СКА ЗАЛ — немного выдохнул — хочешь ты того или нет, я буду в жизни Лизы и в твоей попутно. Я так же буду принимать решения по поводу моего ребенка, нравится или нет. Маша, и не смей, сейчас и тут закатить истерику, я предупреждаю…» Глаза стали почти черными от злости.
Я лишь слабо улыбнулась: «Уходи, сейчас тебе тут не место, кризиса нет и нечего мне показывать свои зубы — тоже еще серый волк, еще час и мы едем домой»
«Я подожду и отвезу вас!» — он и не собирался уходить.
«Мы возьмём такси и сами доедем, не маленькие!» — ну надоел уже.
«Я буду ждать у входа и, не дай Бог, ты попытаешься сбежать или обмануть меня».
«Ладно-ладно, господин Искра, извините за каламбур, но от Вас самого искры летят, мы выйдем и привезёшь, только жди»
Тут в палату зашла лечащий врач: «Так почему посторонние палате, да еще и верхней одежде?»
«Мой муж уже уходит» — я сделал акцент на слове "уходит".
«Бывший муж» — обернулся он.
Я шла с Лизкой на руках к воротам больницы и меня уже ждал джип. В темноте я видела только огонек от сигареты. Но когда мы подошли ближе, сигарета была моментально потушена. Алекс открыл двери — «Даже детское сидение не снял, блин» — подумалось мне. Я разместила Лизу на сидение и уже хотела сесть к ней назад. Когда он командным шепотом: «Вперед садись — разговаривать будем!»
«Да, о чем?» — заметила я устало,
«Я по твоей милости ночь не спал»,
«Так, кто тебе не давал? Спал бы себе, я тебя не звала.»
«Если бы не ребенок в машине — мы поговорили иначе», — зыкнул он зло, и машина выехала на дорогу.
«Это как?», — хотела сказать вслух, но остановилась — и так уже слишком.
Мы подъехали к дому. Алекс достал спящую Лизу и понес к квартире. Он, не разуваясь, занес и уложил ее в кроватку — «Спи, малыш!» — и о Боги, поцеловал ее в макушку. Лиза сладко улыбнулась во сне…
А потом опять повторился вчерашний трюк: он взял меня под локоть и затащил на кухню — упс, у меня от напряжения все внутри сжалось.
«Если я тебя что-то прошу по поводу Лизы — будь добра делать, а выламывайся»
«Так! Надоело — убирайся из моего дома. Я видеть тебя не могу и не хочу, тоже еще папаша года» — и указала на дверь.
Он резко отвернулся, вроде бы собираясь уйти — а потом снова как вчера вжал меня в стенку — впился губами глядя прямо в глаза и прошептал: «Я правильно с тобой развелся! Ты невыносима».
И вышел за дверь. Барабанная дробь в моей голове превратилась в какофонию — что это снова такое — он полоумный что ли или решил меня добить. И тут я увидела на столе конверт с деньгами и сумку с подарками для Лизы. Уж не ожидала от человека с таким холодным, как мне казалось, сердцем.
Уважаемые читатели, хорошим фоном к этой главе будет композиция Michael Kiwanuka — Cold Little Heart, новые главы будут уже завтра!
4. Игрушки и игры
И он благополучно пропал… вот уже месяц мы не получали от него вестей — ни звонков, ни сообщений… А что тут такого, он наконец обрел желанную свободу, о Лизе позабочусь, он понимал, что она со мной. Ну мне странно было бы постоянно отслеживать его местонахождение — это уже немного не то.
Его поцелуи и ночные откровения были уже почти забыты, когда я решила навестить офис, чтобы забрать свою премию. Мы ж с ним работали в одной организации. Совпадение — не думаю! На самом деле это он меня устроил в свою компанию, им для начала нужен был редактор кулинарного сайта, готовить я умела и любила, да и филологическое образование не спрячешь все равно. И предложили мне редактировать и вести огромный кулинарный портал — создавать контент и писать статьи. Конечно, много времени поначалу у меня не было, а вот потом эта работа стала настоящим спасением — хоть делать ее приходилось по ночам. Хоть Алекс и устроил меня на эту работу — он отчаянно ревновал. Нет, его холодное сердце не давало ему показывать это другим, но, когда перед сном он приходил справиться не иду ли я в постель и зазывно обнимал за плечи, увлекая в спальню, его глаза горели нехорошим огнем. И однажды он мне так и сказал: «Ты любишь свою работу больше чем меня, и проводишь с ней ночи». Его фраза стала причиной для очередной разборки. Чему я удивляюсь — мне кажется нам и повод был не нужен — острых ощущений хоть отбавляй.
Однако, что ж все о прошлом — «Жить прошлым нельзя!» — сказала мне моя подруга Виолетта, — возьми уже и заведи себе любовника.»
«Ну Вилка, и как ты себе это представляешь — любовник он не таракан — так просто не заведется!».
«Вот красивая ты, Машка, девка, но вот не пойму, тебе вот пальцем поманить — любой побежит, а ты, как в стену в этого гоблина, прости господи, Искру упёрлась. Да что ж в нем такого, что ты свою личную жизнь хоронишь?»
«Так, Вил, не надо поминать это имя, я реально только немного отошла…» — вздохнула я.
