Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
смогли вынудить эту мразь откусить себе лапу, которую придавило нехилым валуном. Правда, потом ее саму завалило, так что подохла она сразу же после веры в спасение. Хорошая месть, такого они и заслуживают!
В этот момент Рода заметила, что уже не чувствует физическую боль.
— Оставайся в Тиши. Там безопасно.
Нейтральный тон шокировал Роду, и если в обычное время такое возымело бы пояснительную нужду, то сейчас ее удивляла сама Настя.
— Ты… как ты там сама держишься? Катарина мне рассказала, что этих существ еще много и они напали на Монолит.
— Мы работаем. Ищем… мы… мы ищем…
Настя сама для себя не могла точно сформулировать конечную цель, ведь мучают ее совсем не чуждые создания, а тот, кто их выпустил, и то, как тесно она причастна к этому. Цепляясь за хоть какую-то необходимую предметную тему, Настя сказала то, о чем вскоре пожалела:
— Я так и не узнала кто виновен в смерти Андрея. У меня не было времени… Прости. Твой отец был… его сейчас не…
Рода ощущала боль Насти не хуже своей собственной. Для нее Андрей был не просто лидером Техгруппы и наставником, взявшим ее себе в протеже на грядущую замену, но и добрым другом, ставшим вторым отцом. Тут-то Рода и поняла то, доказательств чего не имела на руках, но ощущала достаточно ярко, чтобы не ошибиться.
— Не только ты потеряла папу вчера, — произнесла Настя сквозь слезы.
Когда-то они были лучшими подругами, сочетающими в своем союзе совершенно противоположные черты характера, где Настя порой даже раздражала добротой и наивностью, но блистала умом и порядочностью, ну а Рода имела непробиваемый и дерзкий характер, умея ходить на острие, бросая вызов всему и вся. Пару лет назад все изменилось — Настя стала заместителем Андрея, Рода же ушла в работу, прекратив не только единственную дружбу, но и разорвав отношения с отцом. На то были причины, Рода слишком хорошо их понимает и ненавидит. Сейчас, в этот эмоциональный момент, возможно, с единственным близким человеком в ее жизни она так хочет все рассказать, объясниться и признать свою ошибку… но пробить ключевую, ценнейшую правду сквозь нагромождение ошибок обернулось не получилось. Странно, но Настя чувствовала этот порыв внутри давней подруги, только вот ныне ей это лишь мешало.
— Рода, — Настя искала выход из трясины мешающих эмоций, — что у вас там случилось? Как вы…
— Как мы пробудили эту сволочь? Я не знаю. Ты меня вызвала, помнишь? Настояла, чтобы я поднялась из пещеры и узнала про отца. Наверное, стоит сказать спасибо: если бы не твой звонок, то я была бы с остальными. Пока я болтала с тобой, они начали бурить в другую сторону и добурились до… В общем, я лишь слышала их крики, потом оно вылезло за добавкой. Дальше ты знаешь.
— Остальные вышли оттуда же.
— Так ты была там? Что… А ну, давай рассказывай уже, сопли подождут!
Настя помнила все, каждое движение, слово… каждый взгляд тех людей, кто виноват… кто предал ее.
— Настя, — Рода все еще пыталась привыкнуть быть голосом разума, что ранее было ролью самой Насти, — ты сейчас руководишь Техгруппой. Это трудно, я понимаю, да и время выдалось не лучшее для таких скачков ответственности. Я сама еле держусь, поверь, мне… мы с Морицем выжили вопреки, и нам нужна твоя помощь, твой ум и твое лидерство. Раз уж я справилась, то ты точно сможешь! Как только Катарина перестанет меня опекать, я сразу же приду помогать тебе, слышишь! Ты не одна, мы вместе.
Рода осознавала эгоистичную природу желания видеть в Насте ту самую подругу, чье проявление в данных условиях помогло бы доказать самой себе хоть какие-то остатки прекрасного времени и, следственно, образов более светлых, нежели мрак последних трагедий. Понимание это опережало определение, но никак не позволяло признать наличие этих желаний. Почему-то она преисполнилась стыда за это на деле невинное желание ощутить прошлое.
— Не верь Катарине. — Рода не узнала голос подруги. — Ее преданность нашему делу под вопросом. Думаю, она причастна. Ее муж уже наследил.
— Клот? Он же невинный щенок! О чем ты вообще?!
— Что ты можешь мне сказать про Осколок? — Целая претензия, нежели вопрос, прозвучала оскорблением.
— Не знала тогда, не знаю и сейчас! Настя, давай-ка, не говори так со мной! Я позвонила как подруга, как человек, который тебя знает и разделяет твое горе. Я даже скажу «пожалуйста», чтобы ты…
— Если у тебя будут новые сведения — тогда звони. Мне нужно работать. — Вновь Рода услышала совсем другого человека и не успела хоть как-то даже среагировать, как Настя перед отключением добавила пугающим тоном:
— Хочешь узнать про смерть отца — спроси Катарину.
4
Одного взгляда оказалось достаточно для шокирующего осознания скоротечности времени. Всего несколько дней назад Игорь виделся с сыном: молодой, с горячей кровью и нравом, который даже армия не смогла обуздать, что вылилось в назначение в охрану Техгруппы. Несправедливое для сына вмешательство отца в его карьеру еще больше оттолкнуло обоих друг от друга, при этом у матери не было права вмешаться, о чем уже впоследствии жалел каждый. Но порядки в семье — есть порядки. Сейчас перед ним уже не его сын — кто-то другой, отдаленно напоминающий его единственного мальчика, который встретил ужасы жизни и успел сформироваться без отцовской поддержки. Куда меньший эффект оказывало окрашенное в синяки и ссадины лицо, как после суровой драки, в отличие от одного лишь взгляда с присущей сильной энергией. Отец смотрел в глаза сына и ощутил ту оголенную боль, которую ни один родитель не захочет испытать. Одно крепкое, несвойственное Козыреву как лидеру и отцу объятие сказало больше, чем все слова мира.
Несколько минут они молча смотрели друг на друга, не просто ища слова, но и вспоминая это забытое чувство откровенности между ними. Вокруг никого не было, лишь оборудование Техгруппы в старой столовой Авроры, давно уже используемой как площадка для изучения найденных артефактов.
— Как мама? — Оскар заговорил умеренно.
— Все хорошо. Но ты ее знаешь — гордость не позволяет проявлять чувства.
— При мне она их проявляла. — Это было сказано и услышано слишком размыто.
— Я могу отправить за ней.
При матери Оскар был куда податливее и дружелюбнее, что компенсировало отцовскую строгость и снимало с него ряд ответственностей перед сыном. Но теперь в глазах сына отец читал больше чем простое нежелание предстать перед ней в таком виде, нечто чужеродное, властное и оттого пугающее.
— Это был их выбор. — По-отцовски,
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
