— Это для вас, ваше сиятельство. Бумаги пришли со срочной почтой. Герцог будет очень признателен, если вы подпишете их как можно быстрее.
— Оставь их на столе, Витторио. — Марио бросил взгляд на своего личного секретаря, появившегося, как обычно, с кипой бумаг, которые следовало рассмотреть. — Я просмотрю их за завтраком, — сказал он. — Ты сможешь забрать их примерно через полчаса.
— Хорошо, ваше сиятельство, — кивнул Витторио. — Что-нибудь еще?
— Нет, ничего срочного, спасибо. — Затем, когда секретарь уже направился к выходу, он окликнул его: — О, чуть не забыл, мои поздравления! Я слышал, ты в конце концов назначил день свадьбы. Думаю, Марии повезло с тобой, ты поступил как благородный мужчина.
Секретарь улыбнулся благодарной улыбкой.
— Спасибо, ваше сиятельство, — ответил он. — Мы оба надеемся, что вы почтите своим присутствием нашу свадьбу.
— Обязательно приду. Ты знаешь, как я люблю свадьбы, — рассмеялся Марио, — чужие, разумеется.
Часы на башне палаццо Ронцани пробили половину восьмого утра, когда граф Марио Антонио Никола ди Пазолини, брат правящего герцога и наследник трона, сидя в своих апартаментах в красном шелковом халате, за чашкой кофе обдумывал предстоящий день.
Как всегда, день полон хлопот. Слава Богу, что часть организационных дел он мог переложить на своего верного и исполнительного секретаря.
В то время как он, поставив пустую кофейную чашку на столик, вздохнул и вытер губы салфеткой, из гардеробной появился озабоченный камердинер, закончивший приготовление одежды для хозяина.
Марио взглянул на него.
— Спасибо, Эдуардо, — сказал он. — Я полагаю, ты слышал, что наш Витторио женится? И как невеста — хороша?
— Да, ваше сиятельство. Я слышал об этом и очень рад.
— Еще один романтик. — Марио улыбнулся молодому человеку. — Будем надеяться, что семейная жизнь не разочарует его. Не сомневаюсь: что ты скоро последуешь его примеру.
— Дело идет к тому, ваше сиятельство. Как только моей Тине исполнится двадцать один год, то есть через восемнадцать месяцев.
— Вы все сумасшедшие. — Марио покачала головой. — На свете так много красивых свободных женщин! Почему мужчина, которому еще далеко до сорока, так торопится жениться? Не понимаю! Для меня это абсолютная тайна. — Он пожал плечами и углубился в изучение бумаг на столе.
Марио быстро просматривал документы, делая пометки на полях, подчеркивая то одну, то другую строчку и ставя свою подпись, где это требовалось. Нельзя сказать, что все его внимание всецело было сосредоточено на этой кропотливой работе. Вчерашнее происшествие отвлекало его мысли. Он старался выбросить их из головы, но они назойливо возвращались, и нежное женское лицо в ореоле светлых волос будило его воображение.
И тогда он решил, что следует что-то предпринять по этому поводу. А почему бы и нет? Красивая девушка есть красивая девушка, и не имеет значения, насколько она строптива, подумал Марио, улыбнувшись открывающейся перспективе.
Когда Витторио вернулся, граф заканчивал подписывать бумаги.
— Кажется, все в порядке, — сказал он, передавая секретарю документы. Затем, откинувшись на спинку стула, добавил: — Я хочу попросить тебя разыскать одну молодую особу. Это американка. Я не знаю ее имени, но она блондинка, двадцати с небольшим и необычайно красива. Интересуется фарфором Бускетти. Узнай, кто она и где остановилась, и вообще все, что имеет к ней отношение.
— Это срочно? — поинтересовался секретарь с невозмутимым лицом, хотя уголки его губ чуть дрогнули. Он не в первый раз получал подобные поручения.
— Да, Витторио, — решительно сказал Марио.
2
Дом, который сняла Белла, располагался в пяти милях от столицы маленького герцогства. Это была вилла восемнадцатого века — типичная постройка из желтовато-розового камня, с балконами и фигурным портиком, крытая красной черепицей. Здание стояло наверху холма, с которого открывался восхитительный вид на город. Дорога, серой лентой петляющая в пышной зелени между вилл, поднималась от побережья и вела прямо к самому дому.
Если быть более точным, Изабелла снимала только часть дома. Она выбрала верхний этаж, светлый и просторный, с собственным входом и двумя балконами.
Сейчас она сидела на балконе, наслаждаясь июльским солнцем, с тарелкой персиков в руках и блокнотом на коленях. Удобно расположившись в одном из плетеных кресел, она составляла план на предстоящую неделю. К ее радости, хотя она была здесь всего несколько дней, работа уже сдвинулась с места.
Это была особенность Беллы. Когда дело касалось работы, она погружалась в нее с головой. И именно поэтому ей удалось в течение нескольких лет приобрести репутацию профессионала высокого класса.
Трудно поверить, но действительно всего три года назад она приехала в Джексонвилль зеленой девчонкой, только что закончившей колледж, без всякого опыта издательского дела, но полная безграничной одержимости и интересных идей. Однако пару недель спустя решила было, что теряет зря время, обивая пороги в поисках работы, и тогда вдруг фортуна улыбнулась ей. Белле предложили сделать книгу по истории родного Канзаса, которая должна была войти в серию аналогичных изданий по всем штатам страны. Книжка понравилась, и с тех пор ее карьера неуклонно шла вверх.
Затем последовала книга об искусстве американских индейцев, потом — о музее Гугенхейма, помимо этого с неизменным успехом она писала статьи для журналов и еженедельников. Но этот последний проект — книга о фарфоре Бускетти, над которой она приехала работать сюда, на побережье Средиземного моря, обещал стать самым захватывающим.
Она сидела, откинувшись в кресле, любуясь холмами, поросшими кипарисами и спрятанными в пышной зелени виллами. Легкая улыбка блуждала на ее лице. Какое чудесное место! — думала Белла. И какое счастье, что еще целых три месяца она сможет наслаждаться окружающей ее красотой и гармонией. Вздохнув, она взялась за сочные персики. В этот момент внизу раздался шум автомобиля, въехавшего на дорожку из гравия, ведущую к вилле. Белла, жевавшая второй сочный и сладкий персик, непроизвольно отметила, что это гости, наверное, к хозяйке.
Синьора Ринальдини, настоящая итальянская матрона, вдова, жившая внизу, на первом этаже дома, частенько принимала гостей.
Автомобиль остановился у входа, хлопнула дверца, затем послышались шаги.
Белла была так поглощена своими заметками, прикидывая, сумеет ли она выполнить все намеченное на завтра, что не обратила внимание на приглушенный звук голосов, раздавшихся как раз под ее балконом.
И для нее было абсолютным сюрпризом, когда хозяйка окликнула ее:
— Синьорина Белла, это к вам!
Как странно, подумала Изабелла, кто бы это мог быть? Она не знала никого, кто бы мог навестить ее. Слегка недовольная, Белла отложила заметки и подошла к перилам балкона.
