повлиять на ситуацию.
Даня и Лиза сидели за последней партой и играли в морской бой. Без телефона сложно даже занять себя этому новому поколению. Ребята около двадцати минут пытались вспомнить правила, за это время они раза три успели поругаться. Екатерина Владимировна улыбнулась каким-то своим мыслям.
В кабинет зашла ее коллега – еще один учитель русского. Не поздоровавшись ни с кем, прошествовала к шкафу, взяла стопку тетрадей. И вышла.
«Она тоже нас «не заметила»?» – Екатерина Владимировна на этом моменте уже вообще мало понимала.
Она готова была кричать. Ее так уже достало это здание, а теперь она и выйти из него не сможет, и коллеги ее не замечают. Охранник – ладно, это утром было, возможно, он еще спал, но Инна Ивановна не могла ничего не сказать.
А может, это она, Екатерина Владимировна здесь спит?
Учительница встала. В самом дальнем углу кабинета висело зеркало, небольшое, но его было достаточно. Она медленно подошла и застыла в нерешительности. Боялась получить подтверждение того, в чем уже была уверена. Раз. Два. Три. Екатерина Владимировна заглянула в зеркало. И увидела… ничего. В зеркале отражался абсолютно пустой кабинет…
***
– Готов? – Спросила Лиза, всем своим видом показывая, какого ответа ждет.
– Так еще раз, мы добираемся до подоконника, встаем на него, и прыгаем вниз? – Уточнил еще раз Данил.
– Угу, – Лиза кивнула.
Екатерина Владимировна стояла чуть в стороне. Сейчас ей совсем не было страшно. Она думала, что все это странно, а если странно, то надо бежать пока не поздно. Огонь окружил их, но ближе не подбирался, будто их призрачность отталкивала его.
Екатерина Владимировна сомневалась в успехе плана. Даже если у них получится выбраться из здания лицея, то что они будут делать. Не заявится же она домой к мужу, не скажет ему: «Просто здравствуй, просто как дела?». Он сочтет ее сумасшедшей. Впрочем всем, наверное, сказали, что они погибли в стенах лицея.
– Ну что, решили, что делать будете?
Удивленным Лизе и Данилу осталось только кивнуть.
Они подошли к подоконнику и снова удивились, что огонь как бы расступается, пропуская их.
Даня просто вскарабкался на подоконник через уже почти полностью сгоревший стол. Затем помог Лизе. Екатерина Владимировна осталась стоять в сторонке. Ею овладела мысль о том, чтобы просто понаблюдать за детьми. В крайнем случае, она сможет повторить их действия.
И вот теперь они уже вдвоем стояли на подоконнике, нервно оглядываясь. Лиза не выдержала:
– Ну все успокойся, Дань. Мы всего лишь прыгаем из окна четвертого этажа.
– Да ты у нас психолог года! – он нервно сглотнул.
Потом несколько раз втянул воздух носом, а затем и ртом.
– Я, кажется, чувствую запах, – Данил испуганно посмотрел на Лизу, затем повернулся к Екатерине Владимировне.
– Я тоже, – отозвалась Лиза. – Ой, как тут воняет!
Огонь больше не расступался. Наоборот, он стремился сжечь этих двоих, но не мог из-за их «прозрачности». Екатерина Владимировна же по-прежнему оставалась абсолютно прозрачной и не чувствовала запахи.
– А тут жарко! – заметила Лиза. – Прыгаем!
– Раз. Два, – Данил взялся считать. – Три.
Екатерина Владимировна посмотрела на ребят еще раз. Боялась, что они разобьются насмерть. Или надеялась?
Один за другим ребята вышли в окно. Сначала Данил, потом Лиза. Все-таки не взялись за руки, как изначально хотели.
«Возможно, они видели, как горел их «Лицей родной, шестьдесят второй…»» – мысленно ухмыльнувшись, Екатерина Владимировна направилась в сторону двери, прикрывая рот и нос руками.
Учительница вышла на лестницу и побежала вниз. На улицу. Стук собственных каблучков начал раздражать. Нет, она с удовольствием от них бы избавилась, но еще в чем-то придется идти по улице. Только куда?
Екатерина Владимировна спустилась на первый этаж со стороны столовой. Она надеялась, что на первом этаже еще не будет пожара, но ей не повезло. Огонь уже был здесь. Только теперь женщина почувствовала запах гари. Стало нехорошо, закружилась голова.
Она заметила, что часть ее призрачных черт исчезла. Но почему же она до сих пор не сгорела? Екатерина Владимировна с ужасом посмотрела на турникеты.
«Интересно, что будет, если они взорвутся?»
Огонь был быстрее нее. На потолке, на полу, на стенах – везде был лишь только он. Может ей все это кажется? Может она сейчас спит дома, а это сон? Нет, не может быть сон так реалистичен.
Екатерина Владимировна остановилась, в то время как, огонь образовал кольцо, как в цирке. Что-то не очень-то она на клоуна похожа.
Вдруг она поняла, что огонь больше не расступается. Раз. Два. Три. Екатерина Владимировна собралась с силами и подбежала к двери здания. Ей уже нечего терять…
Говорят, в такие моменты виден свет в конце тоннеля, она же видела только огонь.
«Значит, – справедливо рассудила она – это еще не конец».
Екатерина Владимировна толкнула дверь, та поддалась. Учительница выбежала из лицея. Стены не было. И Екатерина Владимировна подумала, что ее не было никогда.
Два месяца они сидели взаперти, чтобы теперь за пару часов сжечь лицей?
Стоя на крыльце, она представляла себе завтрашний день. Екатерина Владимировна была точно уверена в том, что он будет…
Но огонь все еще окутывал здание. Где-то вдалеке были сирены пожарной машины. Впрочем, она была уверена, что зданию уже не помочь… Огонь был повсюду. Даже до козырька с флагами добрался. Пока Екатерина Владимировна радовалась свободе, один такой опустился вниз, ей на голову. В этот же момент вниз полетело еще что-то.
Учительница, казалось, ничего не замечала, она думала про своих учеников. Как они? Живы ли вообще?
Екатерина Владимировна медленно, как в кино, опустилась на землю. Прямо на крыльцо. Лежала, смотрела на небо, на обгорающий козырек здания, и мечтала, чтобы это был не конец…
Эпилог.
В преддверии зимних праздников Весенняя улица красиво украшена. Здесь много кафе, ресторанов и даже пиццерия – все они пытаются сделаться уютными, располагающими сидеть в них часами. Обязательно ставят елки, делают фотозоны, составляют специальные меню. Ребята часто ходят туда после уроков в ожидании родителей. Большинство учеников не живет в этом районе, просто учатся в лицее, который их родители когда-то назвали лучшим в городе.
Екатерина Владимировна, наконец, закрывает окно. Достает из рюкзачка стопку тетрадей с четвертной контрольной. Здесь все довольно неплохо. Всего одна двойка и пять троек.
До урока две минуты. Учительница открывает дверь кабинета:
– Ребят, заходите.
Звонок подают чуть раньше. Екатерина Владимировна встает рядом со своим столом. Улыбается только что приготовившемся к уроку ребятам. Наконец, все встают ровно. И Екатерина Владимировна разрешает сесть.
– Раздайте тетради, – говорит она
