Поняв, что аудиенция окончена, поднялась, присела в неглубоком реверансе перед лордом.
– Спасибо, – проговорила, не поднимая глаз и торопясь удалиться.
Вернувшись в свое купе, я с облегчением выдохнула: все-таки жизнь налаживается. И прыснула, вспоминая, как лорд только что мотал головой, расправляя волнистые волосы. По корням и кончикам кос можно было точно сказать, что волосы у лорда прямые, поэтому с такой волнистой гривой смотрелся мужчина презабавно. Хотя тот факт, что верховный лорд мог ввести меня в кому одним взглядом, конечно, снижал градус забавного. Я вздохнула, кладя папку на стол и замирая над ней. Самым удивительным в этом лорде были даже не волосы, а глаза. На фоне темного смуглого лица ярко-синие глаза смотрелись сапфирами. Гребни, что самое интересное, это лицо не портили, вполне органично вписываясь. И все-таки верховного лорда сложно было воспринимать как мужчину, спроси кто, понравился ли он мне или нет, я бы однозначно сказала, что нет. Потому что о наделенных столь огромной властью нельзя даже думать, как о ровне, они на подсознательном уровне чувствовались как образ, икона власти, что-то неживое.
Я встряхнулась, выбрасывая из головы ненужные мысли. Конечно, впервые в жизни быть настолько близко с власть предержащими – это будоражит, но пора узнать, для чего же меня все-таки наняли.
Папка содержала несколько слепков одной и той же ауры, результаты уже проведенных исследований. Нахмурилась: аура была сильно повреждена, но дыры как будто заращены чужой энергетической оболочкой, в итоге изначальная аура смотрелась как лоскутное одеяло. Что это давало относительно влияния на объект исследований – сложно было сказать, не видя сам объект. Но эти данные уже стремительно разжигали любопытство, я и не заметила, как начала набрасывать в голове список вопросов, которые задам новому начальству в первую очередь. А на последних страницах в папке появилось такое, что заставило мои глаза расшириться. Вошедший дроу с интересом покосился на застывшую меня.
– Скай, вы нашли способ заращивать ауры с помощью прибора? Как вы этого добились?! – подскочила я на полке.
– Джанет, милая, полегче, – дроу выставил руки в защитном жесте перед собой. – Я лишь секретарь верховного лорда, к исследовательскому центру не имею ни малейшего отношения.
– Хтыр! – выругалась в сердцах и тут же закрыла рукой рот, понимая, что постыдно заливаюсь краской. Был бы здесь профессор, еще бы и подзатыльник получила.
Мужчина, разлегшийся на полке напротив, цокнул языком.
– Ой, как некрасиво молодой девушке ругаться на орочьем наречии восточной степи, – покачал головой Скай с серьезной миной, но глаза смеялись.
– Да это все Катыр виноват! – в сердцах выговорила я. – Ассистент по обмену. Ругался постоянно, как профессор не пытался его отучить, в итоге через два месяца уже весь отдел так выражался, – смущенно покачала головой. – А ты откуда это наречие знаешь? – все документы я уже изучила, и дальнейшее время пути проводить в молчании не хотелось, так что решила немного разузнать о своем соседе.
– Я ж птица-секретарь, – усмехнулся дроу. – Обязанности у меня такие – на всех языках трещать. Нет, лорд Антаран и сам много языков знает, но ему часто просто нежелательно рот открывать, а то ауры бывают слишком податливые. Он больше на полигоны любит выезжать, там вояки с оболочками покрепче, так хоть поговорить может. А он же молодой, только пять лет, как пост занял, еще не привык полностью к своим новым возможностям.
– И как ты с ним выдерживаешь столько времени? Сколько процентов у тебя совместимость? – во мне заговорил уже чисто профессиональный интерес.
– Джанет, – дроу рассмеялся. – Родная, о каких процентах ты говоришь? У нас этими вашими приборами и не интересовались даже толком в те времена, когда меня выбирали. Это вам они нужны, чтобы не гибнуть в Темной империи, а там каждый сам выбирает, рядом с какими демонами жить.
– И как тогда тебя выбрали? – нахмурилась, не понимая принципа.
– Очень просто, – усмехнулся мужчина. – Поставили нас всех в кружок, лорд Антаран встал в центре и ослабил контроль до нуля.
– И ты остался стоять дольше всех?
– Меня вырвало кровью аж через целую минуту после этого, – совершенно спокойно проговорил Скай. – Остальные уже в отключке валялись.
Я только открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег, не зная, что сказать. С такими губительными аурами сталкиваться приходилось впервые.
– После такого теста меня обучили и отправили на работу. Нет, меня все устраивает, контроль у лорда улучшается с каждым годом. Да и он серьезный демон, все понимает. Спокойно относится к моим обязанностям. Головная боль – это мелочь, к которой я уже почти привык. Да и скоро пройдет, лорд до Темной империи проспит, я его усыпил на ближайшие пару часов.
– Усыпил? – непонимающе посмотрела на мужчину. Странно было слышать, чтобы демон, занимающий такой высокий пост, позволил так с собой поступить.
– Да, – кивнул дроу. – В поезде, полном других разумных существ, лорду лучше спать, тогда его аура оказывает наименьшее воздействие. Поэтому я усыпляю его специальным раствором, а, пока он спит, я за него отвечаю. Там на его дверях сейчас столько моих сигнальных охранок висит – ты не представляешь.
– Если раньше у вас не интересовались исследованиями ауры, то почему сейчас начали? С этим лордом что-то не так? – я сощурилась.
– Нет, с этим лордом все в порядке, вполне стандартные для верховного лорда возможности и изменения. Ну или где-то не совсем, но все-таки за рамки не выходит. Пациент у тебя будет другой, но об этом тебе расскажут уже непосредственно на месте. Я – не тот, кто должен это говорить. Да и что мы только обо мне или работе? Давай поговорим о тебе, – блеснул улыбкой дроу. – Милая молодая девушка – и вдруг опытный разборщик. Рассказывай, как докатилась до жизни такой.
Я рассмеялась, Скай одной улыбкой снял появившееся было между нами напряжение после его слов о пациенте. Вот уж действительно профессиональный дипломат, пусть и со мной изъясняется по-простому, говорить с ним было легко.
– Вообще-то изначально я не стремилась в науку. В детстве слушала слишком много рассказов о талантливых офицерах-чтецах, которые помогали в расследованиях и раскрывали запутанные дела. Это теперь я понимаю, что тогда просто пытались прекратить нападки народа на тех, кто мог видеть ауры, вот и создавали вокруг работы таких следователей героический ореол. А потом, в Университете уже, я узнала, что моего потенциала даже на начальную степень чтеца не наскребается. Захотелось это компенсировать, пошла в разборщики. Думала, главное – научиться разбираться в энергетических оболочках, а зрение можно и развить. Как оказалось – нельзя. Но тогда стали в массовое производство поступать атмолографы, и мне повезло пробиться сначала в наблюдатели, а потом и в ассистенты к профессору Ундарсу, именно он занимался развитием и преобразованием этих приборов. И меня затянуло, были забыты все героические мечты о чтецах, глубинное исследование аур стало моей манией, мы с профессором, бывало, ночевали в лаборатории, проверяя те или иные идеи. По сути, когда верховный лорд выбирал среди моих коллег нужного, я не была еще полноценным сотрудником отдела, профессор не знал, зачем ректор затребовал личные дела всех, кто есть в отделе, думал, что нас ожидает премия, вот и прихватил мое дело. А оно вон как оказалось, – вздохнула, грустно улыбаясь.
