это пинали шишки ногами или ловили жуков. На такое времяпровождение я не подписывался…
Так никого и не найдя, я грустно повернулся обратно. Видимо, не судьба — всех свободных друзей уже разобрали…
Под конец и остановился на месте и сосредоточился, как учил меня отец. Все звуки, мешавшие воспринимать самого себя, исчезли. Кроме…
— Получай, отродье!
— На тебе, остроухая!
Что за крики… Да такие, что даже я со своим острым слухом еле слышу! Похоже, они в метрах двуста от сюда…
Я побежал по направлению криков, и вскоре выбежал на ровную тропинку. Дорожка привела меня прямо к небольшому дубу, под которым собралось трое детей. Хотя, скорее двое детей обижали третьего.
Они кидались в него камнями — реальными камнями! Совсем шальные, что-ли? Нет бы грязью залепить, какими-нибудь шишками, так нет же — каменюками в человека целятся!
— УОТЕР БАЛЛЕТ!
Небольшая пуля, целиком состоящая из воды, понеслась в одного из обидчиков. Врезавшись в него, она расплескалась по всей спине, вызвав неприятные ощущения.
— Ты чего…
Вторая пуля угодила во второго обидчика — прямо по штанам.
— А ну вон отсюда! — серьёзно произнёс я, — А то сейчас по-реальному в штаны наделаете!
Пацаны быстро сгруппировались и пошли прямо ко ме. Во клоуны…
Я подпрыгнул и оттолкнувшись от правого парня, вломил левому с ноги. Пока оставшийся на ногах хлопал глазами, я и ему дал поддых.
— Позорище — два амбала одного пацана не осилили! А ну вон отсюда, пока я реально не разозлился!
Недо-обидчики пулей унеслись вон с холма. Остались только я, пацан в стрёмном плаще, который скрывал его почти полностью и старый засохший дуб.
— И зачем они тебя сюда притащили, а? — спросил я, подходя к третьему ребёнку, — Небось, поиздеваться захотели! Ну конечно, легко со слабым шутить — а как кто посильней показался, сразу дёру дали! Здорова, меня звать Пауло!
Я протянул руку спасённому дитю, и только сейчас заметил отсутствие какой-либо реакции.
— Эй, ты!
Я докоснулся до его плеча, и ребёнок вздрогнул. Он посмотрел на меня таким вымученным взглядом, что я даже отшатнулся. Как будто вся вселенская боль в нём сосредоточилась…
— Здорова! Ты меня понимаешь?
Он всё продолжал смотреть на меня. Широкие, мешковатые брюки, стрёмный засаленный плащ с капюшоном — фиг поймёшь, кто это такой!
Я схватился обеими руками за капюшон и еле его стянул — он был крепко натянут на голову. Ан нет, оказывается это девчонка, хотя я могу и ошибаться. Либо девчонка, либо парень с ангельским взглядом, жёлтыми глазами и светло-зелёными волосами. Какая разница, если он миленький…
— Ты чего здесь ошиваешься, а? Так тебя не найдут ни деревенские жители, ни я. Если б не мой абсолютный слух, который я годами нарабатывал, то даже криков их не услышал бы! Иди играй на дорогу — там люди ходят, там тебя обижать никто не будет!
Но девчонка покачала головой.
— Не хочешь? А почему?
Она сжала кулаки и смешно зарычала, надув щёки.
— Враги там? Ну и что — здесь тоже враги!
Девчонка снова покачала головой. Она показала на дуб и с трудом произнесла:
— Д-д-дуп! Ти-и-иха!
— Здесь тихо, говоришь? Так ты тишины ищешь, вот оно что…
Я прилёг на траву (больно она здесь была мягкая и привлекательная) и задумался. Может, это и есть друг, которого я ищу? Правда, говорит она что-то с трудом — может, глухо-немая? Хотя вроде поняла меня…
— Ты это… Почему так говоришь странно? — задал я вопрос, — Почему не объясняешь по-человечески?
— Я… Я… Сложна… Гаварит…
— Говорить сложно? Так у тебя с языком проблемы?
Девочка снова покачала головой. Она уселась поудобнее, обхватив худые колени руками.
— Не… Не-давна… Расгавариваать… Научыылась…
— А, так ты только говорить начала? А чего так? Болезнь?
— А-ага…
Понятно. Ну, неудивительно, что она с такими навыками общения ищет уединения у засохшего дуба.
— Но ты меня понимаешь, верно?
Девочка как будто загорелась. Она бешено закивала головой и торопливо промычала:
— Да… Панимаю… Но… Каварить… Сложна… Абияснят…
— Тихо, тихо ты, я всё понял!
Она внезапно поникла головой, снова уткнувшись в землю.
— Да нет же, я не о том… Я тебя понял! Ты болела, говорить не могла, но всё понимаешь! А говорит сложно — вот и одна-одинёшенька сидишь! Но почему тебя обижают, разве из-за голоса?
Девчонка отрицательно покачала головой. Она порылась в волосах и выудила острое ушко — теперь понятно.
— Так ты эльфийка! Вот почему тебя травят… Ладно, можешь на них всех болт… Ну, или что там у тебя… В общем, забей на них! Я тебя теперь в обиду не дам, поняла? Ты где живёшь?
Эльфийка показала пальцем на небольшой домик у самого холма.
— Баабшка…
— С бабушкой? А что она, совсем старая, да?
Девчонка удивлённо на меня посмотрела — мол, как ты догадался?
— Нетрудно догадаться — волосы нечёсаные, одёжка старая, не шитая. Иди-ка сюда, я кое-чего придумал…
Призвав по крайней мере десять "УОТЕР БОЛЛОВ!", я понял, что всю эту мешанину грязных волос мне не отмыть.
— Слушай, это… Как тебя зовут, а?
— Тс… Тс… Тсуна…
— Тсуна?
— Нэт… Тс… Тсуна…
— А, понял — Цуна? Слушай — мне это всё не отмыть, да и тебе с такой шевелюрой впадлу бегать. Небось цепляешься за ветки, все дела… Давай-ка я тебя по-пацански подстригу своим ножиком, и вымою оставшиеся волосы, а?
Сначала эльфийка испугалась холодного оружия, но через минуты две уговоров согласилась. Я укоротил её грязную шевелюру волос и преспокойно промыл оставшиеся.
— Ну вот, смотри какая красавица! Теперь сама каждое утро ходи на ручей, или пруд какой, да умывайся — и не заведётся у тебя грибков, бактерий и паразитов всяких. Гигиена называется. А ещё — ты ведь тренируешь речь, верно?
Эльфийка покачала головой.
— Лутше… Не буту…
— Что значит "не буду"?! Всю жизнь хочешь как ребёнок лепетать?
— Смеутся…
— Ну и что, что смеются? Кто смеются — деревенщины эти? Проблема твоя исправимая — а ну давай, повторяй за мной! Ехал Грека…
— Эхал… Крегка…
— Ну, почти получилось. Только ты губы вот так выгни, когда говоришь "Е"… Вот так, растяни рот, как будто миллион в лотерею выиграла! Ага, а теперь говори!
— Е-е-ехал… — почти пропела моя ученица.
— Ну вот! Тоже мне, дефект речи — да ты просто лентяйка, вот и всё! А теперь давай — "Г", твёрдо, как будто камни колишь!..
* * *
Так и началось моё странное знакомство с зеленоволосой эльфийкой. Каждое утро мы встречались с ней у большого засохшего дуба. Сначала мы проводили минут пятнадцать
