геометрические фигуры: пирамиды, октаэдры, тетраэдры…
Инга хлопнула в ладоши, и куб вдруг скрылся в языках зелёного пламени. Опять послышался звук короткого замыкания; несколько искр вылетели из сосредоточия событий и поскакали по земле. Когда огненное шоу стихло, перед взором Сергея вращалась уже пирамида.
Инга из-за спины достала красный шар и привычным броском поместила его в центр новой фигуры. Всё, что происходило вчера, повторилось сейчас, за исключением одного нюанса.
Было видно, что сумма зарядов зелёных шаров была относительно постоянной – колебалась, конечно, но не так явственно, как заряд центрального шара – его показатели прыгали с 0,2 до 0,5, отчего, по-видимому, и вибрировала пирамида.
– Почему она вибрирует? – спросил Сергей.
От этой вибрации шары смотрелись нечётко – смазано.
– В кубе центральный атом был бы затёрт между восемью зелёными. Они равноудалены друг от друга, поэтому вполне допустимо сказать, что система почти не утратила своей первичной устойчивости.
В пирамиде – другое дело. Окружающая красный шар система удерживает, конечно, его внутри, но сам он не может быть постоянно в центре пирамиды. Он как бы мечется между вершиной и основанием пирамиды, поэтому и конструкция вибрирует.
Сергей, понаблюдав за счётчиками, хитро улыбнулся:
– Смотри. Фокус-покус! Сейчас будет три десятых!
Поймав нужный момент, он выставил вперёд указательный палец, обращая внимание:
– Вот, сейчас! – воскликнул он, и действительно – на табло засветилось три десятых. – Видала? Я не такой лопух, как ты думаешь. Я тоже мастак фокусы показывать!
– Ты понял, к чему ты сейчас подвёл наш разговор? – спросила Инга, загадочно улыбаясь.
Сергей с удивлением посмотрел на собеседницу, не зная, чего ещё можно ожидать – заставила сомневаться насчёт лопуха.
– К чему?
– Время появилось, Серёжа! – она поднесла к его глазам свою руку и постучала пальцем по часам.
Странные у неё были часы: стрелки вращались с непривычной быстротой. Сергей заметил это мимоходом; по сравнению с шоу шаров этот трюк показался ему пустячным. Его больше интересовало, что скажет сейчас Инга:
– Появилось новое измерение, – всплеснула она руками.
О, да! Быстро идущие часы – полная ерунда!
Неведомо откуда сверху, как кислородные маски во время разгерметизации салона самолёта, появилось множество геометрических фигур. Они стали сталкиваться друг с другом, разрушаясь от этого, и тут же образовывать новые фигуры, ещё более сложные. Каждое превращение сопровождалось небольшой вспышкой и звуком электрического разряда.
– Вот это да! – раскрыл рот Сергей.
Будто они с Ингой смотрели фейерверк – всполохи света отражались на их лицах.
– Смотря со стороны, кажется, что происходит полная неразбериха – хаос.
– Да уж… – в знак согласия покачал головой Сергей.
– Представляешь: мы могли сейчас так же быстро изменяться!
Она кивнула в сторону скопища шаров, утопающих в электрических дугах.
– Но! – Инга подняла вверх указательный палец. – Если бы всё было так просто! Если бы всё менялось с огромной скоростью – это было таким же бессмысленным действом, как если бы не менялось ровным счётом ничего!
Подтверждая эту мысль, её указательный палец стал вдруг удлиняться. Затем от него отросли ветки, на которых вскоре зазеленели листья. Так же быстро вместо жёлудя на ветвях вырос глаз – дерево даже подмигнуло Сергею. После этого глаз стал падать на землю, сгорая в воздухе. От этой яркой вспышки он не заметил, как рука Инги приобрела нормальный вид – нечто в стиле Дали увидел сейчас Сергей, но он, конечно, и не помнит, кто это таков.
– Ха! – только и смог выдавить из себя Сергей, поражённый увиденным.
В запасе у Инги, судя по всему, немало ещё фокусов.
– Какой такой закон удерживает нас от хаоса?
– Может, так оно и происходит на атомарном уровне? Просто размеры наши таковы, что мы не видим всех изменений, да и не должны видеть.
– На протяжении многих поколений? – с сомнением в голосе спросила Инга.
Потом она выставила руки вперёд, останавливая размышления Сергея:
– Итак! С принципом Троицы мы разобрались…
– Как ты сказала?
– Принцип Троицы. Поменяв расстояние между шарами, мы создали новое информационное поле. Образовалась этакая синергия!
– Почему принцип Троицы? – попросил пояснений Сергей.
– «Во имя Отца, Сына и Святого Духа»,– процитировала Инга начало молитв. – Это же не просто красивые слова, подумалось мне однажды! Это – суть, до которой человек, сам того не подозревая, дошёл!
Отец и Сын символизируют два атома – материальное, а Святой Дух – это расстояние между ними. То есть – информационное поле.
– Уф-ф-ф. Ну ты даёшь! Ты не только фотограф и фокусница, но ещё и философ! – восхищённо резюмировал Сергей.
– Фэ-фэ-фе, – покачала головой девушка.
– Чего дразнишься? – улыбнулся Сергей.
– Я не дразнюсь. Я произнесла аббревиатуру свою: Ф.Ф.Ф. – фотограф, фокусница и философ.
Вскоре лицо Инги приняло сосредоточенный вид.
– Так в чём же дело? – повторила она вопрос. – Что за сила удерживает нас от того, чтобы через два часа превратиться во что-нибудь другое?
Инга заглянула Сергею в глаза:
– Дело в том, что все вновь образовавшиеся системы с плавающей суммой заряда стремятся к той самой безмятежности, когда всё было – ничто. Вселенная словно пытается вновь принять старую форму – залатать разрушения в самой себе.
Новые системы, достигнув устойчивости внутри себя, позже пытаются выровнять информационное поле и вокруг себя, тем самым ненароком запуская процесс вариаций: выравнивая свои информационные поля за счёт других – могут образовать третьи.
Вот так! Один принцип объясняет, почему мы меняемся, а другой – почему делаем это медленно, постепенно… – Инга жестами предложила закончить свою мысль Сергею.
– …потому что нужно время, чтобы накопилась критическая информационная масса.
После такого продолжения пришла очередь Инги с удивлением смотреть на Сергея. Да и сам он такого не ожидал от себя – видимо, ещё одно его коронное словосочетание вплыло из глубин памяти.
– Вот эти две силы и задают тон той гармонии, равновесия в Природе, – резюмировала девушка. – Это как кубик Рубика: собирая одну сторону, можно изменить другую.
– Впечатляюще! – так оценил этот рассказ Сергей.
– Камни, на которых мы сейчас сидим, это система в состоянии покоя; она относительно гармонична. А мы с тобой, Серёж, дети хаоса…
Кстати о детях. Именно эти принципы привели к появлению размножения, пищеварения и того, что называется естественным отбором. Улавливаешь связь? Видишь, как глобальные законы присутствуют в наших маленьких делах?
Инга дала Сергею немного времени осмыслить услышанное. А потом озадачила вновь:
– А если есть два начала, значит, их отличие должно в чём-то выражаться, верно?
– В чём же?
Девушка подкинула что-то в воздух; Сергей успел поймать – всё те же два куска магнита.
– Знаком заряда?
Инга кивнула.
К этому времени в
