судорожно сжимают руки крепления, чтобы не упасть, как приоткрыты ее губы в немом изумлении. Это восхищало его.
Красиво.
Время приближалось к двум, а это значило, что скоро будут выползать любопытные, незанятые ничем, кроме своего собственного безделья, матросы.
— Надо спускаться, пока не собрался народ, — тронул девушку Томас за плечо. Та поспешно кивнула, солнце пекло нещадно.
Со спуском из-за платья возникли куда большие проблемы, чем при подъеме, и хоть София, как выяснилось, почти не боялась высоты, она наотрез отказалась спускаться, рискуя запнуться об подол и быть расплющенной. Томас начал тихо закипать. Он никогда не выражал свою ярость открыто, мог позволить себе лишь несколько резких слов.
— Давай сделаем так… — сухо прервал восклицания девушки он и опустился на колени, не забывая придерживать себя одной рукой, доставая нож. Нож Томаса был маленький, размером с ладонь, и находился в ножнах, болтающихся на шнурке у него на шее. Этот нож парню подарила его мама, и он с ним никогда не расставался. Несколько простых махинаций, и платье Софии было укорочено до колен. Девушка ойкнула, округлив глаза — это нарушало все приличия.
— Нам лучше спуститься побыстрее, иначе это могут увидеть все. — начал спуск первым Томас.
В рекордно быстрые сроки они оказались на палубе, и Софию моментально сдуло с нее.
* * *
— А теперь куда? — снова поинтересовался мальчик, держа в руках какой-то клубок из веревок.
— Это…эээ…, — оторвался от своего узла Томас, разглядывая кракозябру Юстаса. — Так, сейчас, подожди, — забрал парень веревку мальчика, как-то хитро продевая один ее конец через какую-то петлю. Секунда, и вот уже в руках у молодого матроса точно такой же узел, какой и должен быть.
— Теперь просунь вот эту петельку в эту побольше, — отдал Томас мальчику его творение и продолжил объяснение, — а потом затяни. Получилось?… Вот, молодец! Настоящий моряк.
— Для чего же нужен такой хитрый узел? — подала голос, все это время наблюдавшая за ними девушка.
— Чтобы не упасть! — восторженно проголосил Юстас, направляясь к борту, а София перевела удивленный взгляд на Томаса.
— Покрытая водой часть корпуса со временем покрывается наростом из раковин, — пояснил тот. — Таким узлом крепится чистильщик к кораблю.
Подавшись вперед, девушка ухватила за руку Юстаса, собиравшегося было перелезть через борт.
— Вы что, собираетесь сейчас прыгать?!
— А почему нет? — равнодушно пожал плечами Томас, подходя к ней. — Погода хорошая, волн больших нет, длину веревки я рассчитал. — С этими словами парень легко перемахнул через перила, устремляясь вниз.
Юстас, наконец-то освободившийся от хватки сестры и одаривший ее полным презрения взглядом, прыгнул вслед за молодым матросом, радостно взвизгнув. С губ девушки тоже сорвался негромкий крик, но то был крик не радости, а страха. Однако, перегнувшись через борт, София увидела их, радостно болтающих ногами над водной гладью.
Правда спустя секунду какая-то особенно высокая волна окатила и Томаса, и Юстаса с ног до головы, но это только прибавило энтузиазма мальчику.
— Видишь это? — тем временем, отплевываясь от соленой воды, указал парень Юстасу внизу на какую-то непонятную штучку, напоминающую нераскрывшийся бутон ландыша. — Это морская уточка.
— Уточка? — рассмеялся мальчик. — Хочешь сказать, что она живая?
— О да, — усмехнулся Томас в ответ. — Испанцы даже считают ее деликатесом.
Юстас неохотно поверил этому.
— Накупались? — раздался сверху голос Софии, и Томас, подняв голову, смог увидеть ее лицо, ее карие глаза, расширившиеся от страха за них.
— Поднимаемся, — решил парень и, не обращая внимания на канюченье Юстаса, забрался сначала сам, а потом вытянул и мальчика.
И вот спустя время они оба стояли рядом друг с другом на палубе мокрые-премокрые, но Юстас выглядел очень счастливым, так что вскоре заулыбалась и София.
— Даже не пытайся повторить это без меня. — неожиданно произнес Томас, безошибочно угадывая натуру мальчика. — Завтра я научу тебя пользоваться лагом, а вечером покажу звезды.
— А мы полезем на марс? Я тоже хочу это сделать, как и Софа.
Парень глубоко вздохнул, чуть прикрыл глаза, а потом все же произнес.
— Хорошо, посмотрим звезды на марсе.
Юстас захлопал в ладоши.
— Я бы тоже этого хотела, — чуть застенчиво произнесла девушка.
Время давно перевалило уже за полдень, сгущались сумерки, и молодой матрос, коротко простившись, заступил на свою ночную вахту.
* * *
Время перед рассветом. Море начало волноваться, качка усилилась, но до бури было еще далеко.
Томас возвращался с ночной восьмичасовой вахты. Усталый и измотанный он посмотрел на краснеющий горизонт, грустно хмыкнул и двинулся дальше к кубрику, мечтая, как можно быстрее забыться сном.
На верхнюю палубу тем временем поднялась хрупкая девичья фигурка в нежно-розовом легком платье. Волосы ее колыхались на ветру, а края подола выписывали слабые волны.
Софии не спалось. Накануне вечером она выдержала достаточно жесткий разговор с отцом и всю вахту Томаса ждала человека, которому можно выговориться.
Сейчас же этот человек поспешно удирал вниз в недра корабля на манящий гамак.
— Томас! — окликнула его девушка, пресекая всякую его попытку скрыться.
Юноша замер, а затем медленно обернулся в поисках источника звука. Заметив девушку, он расслабил напряженные плечи и лениво (а может быть вяло и сонно) подошел к ней.
— Не спишь, — констатировал факт он, зевая. — Зря.
— Бессонница… — отойдя от дверей и оглянувшись в поисках других бодрствующих, София просто уселась на доски на палубе, скрестив по-турецки ноги, что в платье выглядело довольно комично, но парень даже не обратил на это внимания.
Томас остался стоять.
— Томас… — начала девушка, но юноша ее перебил.
— Извини, мне надо разбудить помощника вахтенного, — он повернулся к ней спиной, чтобы уйти, но…
— Ты же вернешься? — с мольбой спросила София, и в этой фразе было больше боли, чем просьбы. Томас повернул голову, смерил сидящую одним глазом, второй был закрыт (и возможно уже спал), а потом вздохнул.
— Вернусь.
— Обещаешь?
— Да.
Томас разбудил Четырехпалого на следующую вахту. Этого крепко-сколоченного мужчину прозвали так из-за того, что в схватке с пиратами он потерял по одному пальцу с каждой руки.
С сожалением молодой матрос кинул взгляд на свой гамак.
Полная задница, сожри меня кракен!
И двинулся наверх…
Спустя несколько минут София и Томас вдвоем сидели около наполовину пустой бочки с яблоками, облокотившись на нее. Холодало.
— Ты знаешь, ведь у меня никогда не было друзей… — довершила девушка свою прошлую мысль, плавно перетекая в следующую. Томас сидел и слушал, изредка кивая. Он старался хотя бы немного поспать, но при этом каждое слово Софии долетало до него так отчетливо, что не позволяло погрузиться в забытье.
— Отец говорил, что они помеха для молодой леди и
