– Что такооое, – передразнила она меня. – Репетировать пойдем, вот что такое.
– Может, вы лучше Марину подождете?
– Маринка в буквальном смысле просрала свой шанс выступить на посвящении, – провозгласила Вера, чрезвычайно гордая своей шуткой, – так что теперь с нами танцуешь ты!
– Но ты же обещала, что это только один раз!
– Слышала, что Царь сказал? – осведомилась староста, и я непроизвольно замерла, услышав его имя. – Ему понравилось, как ты танцуешь, значит, будешь участвовать в номере! И не вздумай отнекиваться. Не побегу же я ему сейчас объяснять, что ты просто на замену вышла.
Мда, выглядело так, что возможности отказаться у меня нет в принципе. Это не радовало, потому что, если честно, я вообще не собиралась идти на посвящение. По словам девчонок, там будет небольшой концерт, а потом дискотека на всю ночь с пьянкой и поцелуями по углам. Ничего такого, что было бы мне интересно.
«А если Кирилл пригласит тебя на медленный танец? Или зажмет в углу и поцелует? Тоже будет неинтересно? – вдруг шепнул мне коварный внутренний голос, и я так остро и зримо представила себе его уверенные руки на своей талии и наглые чувственные губы, касающиеся моих, что волна жара прошлась по всему телу и плеснула в лицо.
– Ты красная вся, как помидор, – бесцеремонно сообщила мне Вера, внимательно меня разглядывая. – Температура у тебя что ли?
– Нет, просто после танца жарко, – соврала я, пытаясь успокоить разыгравшееся воображение и перестать думать про Кирилла.
– Ну ладно тогда, – староста подозрительно на меня посмотрела. – Смотри мне – не заболей! Нам одной Маринки хватило. Готова? Идем репетировать?
– Готова, – кивнула я со вздохом. С Верой реально легче согласиться, чем объяснить ей, почему ты не хочешь. – Идем.
Когда через неделю я рассматривала себя в зеркале гримерки, где мы переодевались перед выступлением, внутри скреблась робкая надежда на то, что в таком виде я могла бы понравиться Кириллу. Без очков, в яркой юбке и с двумя задорными хвостиками я казалась себе довольно симпатичной.
А потом я повернулась на наших девчонок и поняла, что выгляжу точно так же, как еще пять моих одногруппниц. Специально ведь подбирали одинаковые наряды и прически. Вряд ли я чем-то выделяюсь настолько, чтобы взгляд Царя упал именно на меня.
– Крыська, тебе прям классно без очков! – похвалила меня Ленка, подкрашивая губы темной помадой. – Почему так всегда не ходишь?
–От линз глаза устают, – соврала я. Не могла же я сказать, что просто денег на них не было. Судя по всему, Лена происходила из довольно обеспеченной семьи: у нее был айфон, сумка с дизайнерским лэйблом, а еще вроде бы простая, но такая стильная одежда, что сразу было ясно – стоит она недешево. Сказать, что у меня были комплексы по этому поводу – это ничего не сказать.
На иняз в наш университет традиционно поступали ребята из небедных семей: во-первых, это считалось престижным, а во-вторых, у них был доступ к таким благам цивилизации, как хороший репетитор и регулярные поездки за границу. Таких же, как я, здесь были единицы. Чтобы сдать ЕГЭ по английскому на высокий балл, я последние два года выжимала из себя все соки, пользовалась любой, даже самой крохотной возможностью подтянуть себя по предмету. Репетитора у меня не было, я сразу знала, что платить за него родители не смогут, поэтому смотрела бесплатные уроки на ютубе, а еще читала на английском, смотрела фильмы на английском, общалась в соцсетях на английском… Господи, да мне даже сны в 11 классе снились на английском!
А перед самим экзаменом я, наступив на горло собственной гордости, написала для одноклассника несколько итоговых сочинений за деньги, а все заработанное отдала за две консультации у очень крутого педагога, которая входила в комиссию по проверке ЕГЭ. Она дала мне несколько хороших советов, с пристрастием проверила мои сочинения – и это очень помогло мне на экзамене. Я до потолка прыгала, когда пришел мой результат. 98 баллов! Мечта поступить на иняз внезапно стала реальностью, и я была безумно счастлива.
Учиться мне очень нравилось, да и группа у нас вроде была хорошая: ни от кого я не слышала замечаний по поводу моего старого телефона или потрепанного рюкзака, ко мне относились так же, как и ко всем. Проблема была в том, что я сама остро ощущала свое отличие от девчонок, планировавших на зимних каникулах ехать в Европу, тогда как я могла рассчитывать только на поездку в деревню к бабушке.
– Эй, все одеты? – послышался за дверью знакомый голос, и через несколько секунд в гримерку заглянул Кирилл.
При виде него у меня мгновенно ослабли колени. Господи, какой красивый. Ну невозможно же быть таким! Эти искрящиеся весельем глаза, эта чувственная улыбка и широкий разворот плеч – в нем было идеально примерно все.
– Классно выглядите, девчонки! – похвалил нас Царев, с одобрением оглядывая костюмы и прически.
– Спасибо, Кир, ты тоже, – мурлыкнула Лена, подходя к нему ближе.
Как у нее так легко получается это говорить? Конечно, я тоже заметила – не могла не заметить! —
что сегодня Царев был в модном пиджаке поверх белой футболки, и ему это просто невероятно шло. Но я бы скорее язык себе откусила, чем смогла бы вот так, кокетливо улыбаясь, похвалить его внешность.
– Готовы? – деловито поинтересовался Царев. – Я вас на начало планирую поставить.
– Лично я всегда готова, – Ленка со значением посмотрела на него и показательно облизнула губы, а наши девчонки смущенно захихикали.
– Я учту, – Кирилл, прищурившись, посмотрел на неё, потом очень по-мужски усмехнулся, и его рука как бы невзначай скользнула по Ленкиной талии.
Я стиснула зубы и отвернулась, едва успев заметить торжествующую улыбку подруги. В глазах предательски щипало, а в горле стоял мерзкий комок, будто я съела что-то очень и очень гадкое.
Домой я попала ближе к семи утра. Причем была уверена, что усну сразу, как только голова коснется подушки, но почему-то еще около часа ворочалась. От бессонной ночи под веками пекло, словно туда песка насыпали, а в голове крутились кадры этого дурацкого посвящения. Один хуже другого. Что же было самым плохим? Даже не знаю. Может, то, что на первый медленный танец Кирилл вытащил Лену прямо на сцену дискозала, и все могли видеть, как они обжимались? Хотя нет, это было еще терпимо. Хуже стало потом, а тогда я просто отвернулась и вышла в коридор.
В это время еще можно было уехать домой – автобусы еще ходили, но в гримерке меня поймала Вера и потащила пить шампанское. Теплое и сладкое, оно было отвратительным на вкус. Как я ни отказывалась, глоток «за нашу группу» мне все-таки пришлось сделать. А потом стало тошнить Улю, которая намешала каких—то коктейлей, полирнув все это дешевым шампанским, и мне пришлось ей помогать, потому что никто больше не захотел: на дискотеке начался танцевальный конкурс, и все ломанулись туда. Что ж, логично. Это же гораздо интереснее, чем торчать в туалете с одногруппницей, которую рвет.
