предсказаниями по всему греко-римскому Востоку. Среди жертв его обмана оказался и Севериан.
Александр разговаривал с потусторонним миром, используя ручного питона по имени Гликон, которому надевал на голову маску, при помощи особого устройства способную, якобы, произносить слова. Вопросы подавались ему в письменном виде, а он отвечал на них стихами. Колдуну прислуживала девица невиданной красоты, рожденная им, как он говорил, от Луны. Эта полубогиня очаровала стареющего проконсула Азии Рутилиана, которого Антонин по своему обычаю слишком долго держал на посту. Выйдя замуж за проконсула, девица стала поставлять своему псевдо-отцу самых блестящих клиентов. Узнав о вторжении парфян, императорский легат Севериан также обратился к питону с вопросом, что ждет его в войне с захватчиками. Гликон ответил:
«Быстрым копьем покорив и парфян, и армян, ты вернешься
В Рим и к прекрасным Тибрида водам в лучезарной повязке».
Поэтому современники ничем иным и не объясняли тот факт, что легат, считавшийся опытным воином, пошел на врага лишь с половиной своих сил.
Современными историками тоже высказано несколько версий, выскажем и мы свою. По нашему мнению, Севериан, будучи опытным полководцем, вовсе не собирался вторгаться в Армению, а лишь выступил навстречу царю Сохэму, чтобы защитить его от парфянской погони и сопроводить на римскую территорию. Именно поэтому он дошёл только до Элегейи, находившейся всего в 80 км от Саталы. Как раз там горная дорога выходила на равнину у Элегейи. Может быть, Севериан решил подождать там армянского царя, а может быть римляне вышли на равнину одновременно с парфянами и были моментально окружены конницей Хозроя. Ни о каких катафрактиях наши источники не упоминают, поэтому вызывает вопрос отказ Севериана от отступления. Теоретически он мог построить свою армию в каре и пробиться назад в горы, где конные лучники парфян могли преследовать римлян только с тыла по узкой дороге. Да и катафрактии не были гарантией разгрома каре.
Однако, мы знаем, что Севериан заперся в Элегейе. Почему? Почему римляне не отступили в горы, до которых было не больше 3–4 км? Конные лучники были давно знакомы римлянам, особенно их восточным войскам и они давно научились с ними бороться. Сами римляне могли противопоставить парфянским лучникам несколько десятков метательных орудий легиона, представлявших большую силу, поскольку стреляли быстро и далеко, да и мощь их была куда выше, чем у лука. Кроме того, у римлян были и свои лучники. В составе каппадокийской армии было до десятка ауксилий лучников из них пара тысячных. Это 6000 лучников. И пусть с Северианом была всего половина, но никакой лёгкой победы парфянам это не обещало. Что же там случилось?
Может быть, Севериан действительно поверил предсказанию Александра и решил рискнуть с малыми силами. А может быть, парфяне и армяне-инсургенты подошли к Элегейе раньше римлян и смогли подготовить им засаду. Лучшим решением для них было завалить обвалом горную дорогу, чем лишить римлян возможности отступления. Другого пути для отхода из долины у римлян не было. Тогда становится понятным решение Севериана запереться в Элегейе. А он именно так и сделал, вместо отступления и прорыва в горы. Но продержался он там всего три дня. Очевидно, Хозрой устроил непрерывную перестрелку, в ходе которой римляне расстреляли боеприпасы для метательных орудий, наиболее опасные для парфян. Ещё более важным было то, что у римлян кончилось продовольствие. Поняв, что попал в ловушку, выхода из которой нет, Севериан, подобно Квинтилию Вару, покончил с собой, а его войско парфяне перебили. По словам Диона Кассия, армия Севериана была расстреляна из луков. Если это не гипербола, то мы можем предположить, что после гибели Севериана, остатки римлян, как и в Тевтобургском лесу, попытались прорваться. У Элегейи это могло происходить по долине небольшой горной речки, выходящей почти к самой границе Каппадокии. Кто-то из римлян должен был прорваться, поскольку мы не знаем ни о каких расформированиях частей и подразделений, включая легион. Это значит, что воины вынесли «орла» легиона и знамёна ауксилий. Нам, правда, ничего не известно о подобном подвиге, но нам вообще почти ничего не известно об этой войне. А ведь потеряй легион «орла», это неминуемо повлекло бы за собой его расформирование. Мы же подобного не видим. Все разговоры о том, что уничтожен был легион IX Hispanica или XXII Deiotariana, давно следует забыть. Не было в Каппадокии этих легионов. Никогда и никак они там не зафиксированы. Первый уничтожили бритты в 122 году, а второй — иудеи Бар-Кохбы в 132 году, если даже еще не раньше — в 117 году.
Что же касается легиона XV Apollinaris, то не пройдёт и 15 лет, как он получит титул Pia Fidelis от того же императора Марка Аврелия. Потеряй легион «орла», вряд ли бы он получил такой титул за любые подвиги. Правда, римляне могли вообще не брать с собой орла и значки в Армению, ведь это была вексилляция, и тогда им ничего не пришлось выносить.
Как бы то ни было, это поражение ошеломило Рим. Вся добрая память о легате Каппадокии испарилась. Зато, тут же, вспомнили, что он был галл — то ли пиктав, то ли сантон, то есть легковерен и легкомыслен, по представлениям римлян. Поэтому и проиграл. В общем, испортил себе репутацию Севериан.
Между тем на доверии к Александру Абонитихийскому это никак не сказалось. Что касается лживого предсказания, то Александр просто изъял его из записей и поместил вместо него следующее:
«Севериан, воевать не пытайся с армянами. Как бы
Враг твой, одетый, как женщина, в длинное платье, из лука
Гибельный рок не метнул и лишил тебя жизни и света».
И ничего ему за это не было. В конце концов, он же не был ответственным лицом.
Тем временем, уничтожив армию Севериана, Хозрой ворвался в Каппадокию. Римские гарнизоны отсиделись в крепостях, которые конница Хозроя не имела никаких шансов захватить и удержать, но зато парфяне разорили мирные селения и вдоль Евфрата двинулись на юг в Сирию [Дион 71, 2; Орозий 7, 15].
У северной границы Сирии парфян, наконец, встретила армия легата Луция Аттидия Корнелиана (157–162 гг.). Это сражение известно ещё хуже, чем битва при Элегейе. Вряд ли оно произошло близ Самосаты, иначе Лукиан обязательно упомянул бы об этом. Скорее всего, сражение состоялось у Зевгмы или даже на подходе к Кирре. Именно тогда и там парфяне, кажется, убили отца будущего легата Сирии Авидия Кассия, ведь его владения располагались как раз близ Кирры.
Сирийская армия
