– Чудно, как это он исчез, – размышлял он. – Словно тень – да, вот именно, тень. Отличное имя для него – Тень! Надо будет запомнить.
Винсент разделался с десертом, не переставая размышлять о таинственной личности незнакомца. Когда он снова вошел в вестибюль, то сразу же понял, что провел слишком много времени в ресторане. Его соседа там не было.
Винсент мысленно проклинал себя. От него требовалось сыграть роль детектива, а он, видимо, совершенно для этой роли не годится. Но тут до него дошло: а ведь он мог бы попытаться, по крайней мере, выяснить личность соседа. С этой целью он направился к стойке администратора, собираясь начать разговор с клерком.
Начал он с простого, невинного вопроса, внимательно разглядывая отделения для почты.
– Есть ли что-нибудь для номера 1419?
В ответ клерк достал из ячейки письмо и протянул ему.
Вот так сюрприз. Он не ожидал ни от кого писем. Но надпись на конверте все объяснила. На нем значилось имя адресата: Р. Дж. Сканлон. Был здесь также обратный адрес и почтовый штемпель Сан-Франциско. Винсент обратил на это внимание клерка.
– Это не для меня.
Клерк прочел адрес, потом повернулся и сунул конверт в соседнюю ячейку.
– Я ошибся, – объяснил он. – Дал вам почту для номера 1417. На ваш номер ничего не поступало.
Винсент отошел с довольной улыбкой. Ошибка клерка помогла ему получить всю необходимую информацию, в то же время избежав подозрений.
Он купил несколько журналов и направился к лифту. Сквозь узкую дверную щель номера 1417 свет не пробивался.
– Что ж, мистер Сканлон, я посижу и подожду вашего прихода, – пробормотал Винсент. – А пока – приятного вам времяпрепровождения.
Сосед появился незадолго до полуночи. Винсент услышал, как хлопнула дверь и повернулась задвижка, закрывающая замочную скважину.
– Запомним, – сказал он себе. – Парень боится, как бы кто не заглянул к нему через замочную скважину.
На другое утро все началось снова. Между номерами не было двери, поэтому Винсенту пришлось караулить, выглядывая в коридор. Он слышал негромкие звуки, доказывавшие, что Сканлон по-прежнему не покидал номера. Он терпеливо ждал, оставив собственную дверь приоткрытой.
Сканлон покинул номер в половине одиннадцатого. Винсент не стал выходить сразу же. Он подождал и спустился вниз на следующем лифте. В вестибюле задержался у журнальной стойки, при этом краем глаза поглядывая: где сосед. Наконец, Винсенту удалось заметить его, проходящего через вращающуюся дверь, и он отправился следом.
Сканлон вошел в одно из зданий на Бродвее. Заметив, что выход из него всего один, Винсент остался ждать на улице.
Был уже почти полдень, когда сосед снова появился в дверях. Он отправился в ресторан; Винсент – за ним. Он уселся за столик подальше.
И так он преследовал Сканлона целый день – всегда держась на приличном расстоянии. Удивительно, как ему удавалось не терять преследуемого из виду. Порой между ними был целый квартал.
Но с другой стороны, Сканлона всегда выдавали характерные черты, в частности, быстрая, нервная походка и привычка то и дело озираться по сторонам.
– Похоже, приятель здорово нервничает, – думал Винсент. – Мой таинственный благодетель не единственный участник этой игры. За ним охотится кто-то еще, готов побиться об заклад.
В конце дня Сканлон проскользнул в кинотеатр. Винсент, устав от бесцельной погони, с удовольствием последовал бы его примеру, но понадеялся, что сосед не станет там задерживаться. Тут он ошибся: ждать пришлось более двух часов.
– Никакого толку во всем этом нет, – бормотал Винсент себе под нос, следуя за Сканлоном по Бродвею. – Он просто болтается туда и сюда без определенной цели, а теперь возвращается обратно в отель. Но я его поймаю! Не может он бегать взад-вперед, если у него нет никакой… Ага! А вот это выглядит уже подозрительно.
Мужчина с суровым выражением лица и черными усами внезапно отделился от киоска, где продавали оранжад. Это было как раз на углу, неподалеку от «Метролайт-отеля», и Винсент понял, что усатый ведет наблюдение за входом в отель.
Чтобы проверить свою теорию, Винсент на мгновение отвлекся от Сканлона и все внимание переключил на человека в коричневом плаще, который ловко влился в толпу. Следить за ним оказалось совсем нелегко.
Спустя пятнадцать минут Винсент с радостью вновь заметил Сканлона: тот поворачивал к ресторану, находящемуся в паре зданий от отеля. Преследуя мужчину в коричневом плаще, он не упустил из виду и Сканлона!
Плотный усатый незнакомец вошел в ресторан. Винсент – за ним, заняв угловой столик. Он был в двадцати футах от Сканлона, причем его заслоняла вешалка для верхней одежды.
Он заказал ужин и стал ждать. Вначале он потерял было из виду человека в коричневом плаще, но потом увидел его: тот снял плащ и оказался в темно-синем костюме.
О, черт! Он же садится за один столик со Сканлоном! Дай-ка я послушаю их беседу.
Винсент повернул голову так, чтобы слышать каждое слово.
– Ну вот и хорошо, – начал усатый. Его густая шевелюра отлично выделялась на фоне стола.
Сканлон приподнялся со стула. Винсент заметил его озадаченный взгляд. Он не ожидал гостя.
– Вы, видимо, меня не помните, – продолжал темноволосый.
– Нет, – отвечал Сканлон угрюмо.
Винсент впервые слышал его голос – хриплый, неуверенный.
– Вы ведь Боб Сканлон, верно? – допытывался темноволосый любезным тоном. – Торговец обувью из Фриско?
– Да, это верно.
– И вы меня не помните?
– Нет.
– Я Стив Кронин из Бостона, – услужливо подсказывал усатый. – Я и сам торговал обувью. Мы с вами встречались на собрании в Чикаго пять лет тому назад. Сейчас я вышел из игры. Уже четыре года живу в Нью-Йорке. Но вас отлично помню. Мы неплохо тогда проводили время.
Он протянул руку, которую Сканлон пожал.
– Не возражаете, если я присоединюсь к вашей трапезе? – не отставал его собеседник.
– Нет, что вы, – с усилием отозвался Сканлон. – Да, припоминаю, мы виделись с вами в Чикаго. Знаете, нелегко запомнить всех обувщиков, с которыми я встречался.
– У меня хорошая память, – возразил Кронин. – Я всегда могу вам рассказать, где и когда я встречал того или иного человека. Забавно, не правда ли, что мы с вами вошли в один и тот же ресторан?
Винсент улыбнулся про себя: Кронин заметил Сканлона задолго до входа в ресторан!
Разговор перешел на обувь. Кронин был любезным и разговорчивым, даже назойливым. Винсент заметил, что он не говорит ничего определенного. Сканлон пыхтел, потел, на вопросы отвечал односложно.
Когда ужин был закончен, усатый поднялся первым.
