Потом, через несколько месяцев с начала учебы, Рона вызвал в поместье отец. Когда он приехал, то к изумлению обнаружил там множество студентов, как знакомых, так и нет, как магов, так и нет, с разных университетов Юга империи. Среди них была и Еления. Спокойная, сдержанная, очень серьезная.
Студентов собрали в большом бальном зале дома, навесили на тот полог тишины, и к ребятам вышел глава полиции империи (!) Тинар Корденис.
Он рассказал о нависшей над Югом угрозе, о том, какие меры предприняла полиция, о тех задачах, которые возлагались на молодежь: внимательно следить за окружающими, выискивать подозрительных личностей, постараться узнать о тайных молодежных клубах, пропагандирующих уничтожение «пустышек», по возможности вступать в них, но сразу сообщать об этом. Глава полиции предупредил, что ожидается невиданный всплеск преступной деятельности «невидимок», и просил всех соблюдать осторожность.
А потом всех разбили на пары, руководствуясь тем, кто, где и на кого учится, наличие магспособностей и их отсутствие.
Елении в пару поставили старшекурсника-мага с их университета полиции. Когда Рон заметил оценивающий довольный взгляд парня, которым он оглядывал Елю, то понял, что этого парня рядом с ней не будет. Втихомолку обратился к отцу, тот к главе полиции, тот — к подполковнику Роннигусу, который курировал их университет.
— Не отпускают чувства, Рон? — немного язвительно поинтересовался у него подполковник Роннигус, на что Рон ответил хмурым выразительным взглядом и промолчал.
— Дам тебе совет, — самодовольно проговорил Диннар. — Забей. Мало девчонок, что ли? Ты молодой, видный, богатый, найдёшь себе пассию.
Однако высокомерный и презрительный взгляд парня заставил Роннигуса подавиться своим советом. В прямом смысле. Он поперхнулся, закашлялся и долго не мог остановиться.
— Демоны тебя дери, Рональд! Можно попросить? — произнёс Диннар, когда откашлялся. — Больше не бросай на меня такие взгляды, а то я сдохну от кашля в расцвете сил и молодости.
Рон не простил того, что Роннигусы морочили ему голову в отношении Ели, когда она исчезла, и решил общаться с ними только строго в рамках общего дела по борьбе с «невидимками». По остальным вопросам бойкотировал обоих — и брата, и сестру. Тех задевало такое отношение бывшего любимого воспитанника, но ничего сделать пока они не смогли.
И сейчас тоже он ответил бывшему учителю по физической подготовке холодным отчуждённым взглядом, а Диннар только тяжело вздохнул:
— Ладно, поставлю вас в пару, хотя... — он внимательно посмотрел в холодные зелёные глаза Рона, теперь уже серьезно. — Тебе будет очень тяжело, парень, — она ... сильней тебя. Намного. Мужчине тяжело выносить подобное.
Позже Рон понял, что Диннар Роннигус оказался прав.
Задумавшись о том, что предшествовало возникновению их союза, Рон чуть не сорвался.
Еля молниеносно выбросила в сторону руку и подхватила его за предплечье. У неё как раз был большой удобный выступ, за который она вцепилась мертвой хваткой другой рукой. Она помогла парню подтянуться до следующего выступа и только тогда отпустила его.
Немного растерянно он уставился в испуганные голубые глаза.
— Соберись, — глухо проговорила Еля севшим голосом. — Я не хочу соскребать тебя с камней, — мрачно добавила.
— Спасибо, — пробормотал ошеломлённый Рон.
Вот как она это сделала? Боевая техника? Конечно, нет. Здесь была необыкновенная реакция и сила, равная силе нескольких мужиков. «Пустышки» не обладали такими возможностями. Кто она на самом деле?
— Обращайся, — сдержанно проговорила девушка, криво улыбнувшись, и осторожно полезла дальше.
Она все время страховала его, ждала, когда он отдохнет, не торопила и помогала. Рон еле выносил эту опеку, но признавал ее необходимость и оправданность. Пару раз Еля снова подхватывала его соскальзывающие руки и помогала надёжней ухватиться за выступ. Они лезли вверх медленно, но постепенно заветная крыша становилась все ближе.
Когда, наконец, они залезли на неё, Рону показалось, что прошло несколько часов и с него сошла тонна пота.
— Отдышался? — через несколько минут сухо поинтересовалась Еля, уже пришедшая в себя. — Теперь нужно прыгать, — она кивнула на противоположную крышу. — По крышам уйдём. В ту сторону.
В это время послышался шум где-то внизу под ними, и резко открылся люк на крыше, из которого высунулась круглая лысая голова мужчины лет сорока. Рон узнал его. Мужчина был из «невидимок», встречающих курсантов полиции. Тот огляделся и остановил на них внимательный взгляд.
— Двое. Те, которых не хватило по списку, — голова опустилась вниз, видимо, сказав это кому-то внизу. Рон с Елей многозначительно переглянулись. Да, что-то они разлежались здесь. — Эй, вы двое, спускайтесь вниз! Великий Учитель хочет с вами поговорить! — теперь мужчина ещё внимательней смотрел на них. — Зачем залезли сюда?
— Конечно, — спокойно ответил Рон и встал на ноги, игнорируя последний вопрос. — Одну минуту.
Лысая голова подозрительно следила за каждым его движением.
Когда Головы обнаружили, что не все, кто зашёл в особняк, вышли, двоих потерявшихся стали искать. Он, слава Богам, нашёл их первым. Великий Учитель будет доволен. Только зачем эти двое вылезли на крышу? Подозрительные субъекты.
Голова наблюдал, как двое парней в чёрном пошли в его сторону. К изумлению Головы, парни, не дойдя до него шага, развернулись и резво побежали по кровле, взявшись за руки, а затем вместе прыгнули в ночь, не выпуская рук.
Голова закричал, призывая братьев. Выпустил дротик, но было поздно. Демоны! Великий учитель все же будет недоволен!
Еля понимала, что Рон тяжелее и может не допрыгнуть до края крыши соседнего дома, поэтому, со всей возможной силой оттолкнувшись от края кровли, в прыжке резко дернула Аверина за руку, выталкивая вперёд себя.
Они приземлились почти одновременно, покатились, вскочили и понеслись дальше. А за спиной уже слышались крики погони.
Еля и Рон понимали, что среди «невидимок» одни маги, поэтому они достаточно быстро нагонят их и поймают. Надо что-то придумать. Только что?!
Они немного оторвались от погони и прыгали с крыши на крышу, благо улочки были узкие между домами старого города. Страх и отчаяние придавали сил и ловкости, а «невидимки» молча преследовали их по кровле и по узким петляющим улочкам просыпающегося города.
