Так в первый раз Поющий Медведь получил намек на то, что случилось с ним на самом деле. Позже он расспросил Анину, повернув вопросы так, чтобы она не догадалась, как глубоко было его невежество. Она чуть улыбнулась, взглянув на него уголком своего большого раскосого глаза. Может быть она смекнула, что он не знал, что случилось. Но если она оказалась достаточно умна, чтобы понять это, то она также была достаточно умна, чтобы держать свой язык за зубами.
Он был камнем. Его нашли на дне озера, которое обмелело после гигантского землетрясения. Он примерз к гигантскому креслу, и его локти покоились на обломке камня. Он сидел в каменном кресле, чуть подавшись вперед. Он был так тяжел, что потребовались усилия всех самцов двух деревень, чтобы выудить его из хляби и перетащить на катках в деревню. Там его водрузили на гранитный трон, который был подготовлен задолго до этого многими поколениями.
Улисс Поющий Медведь спросил ее о троне. Кто создавал его? Он не видел никаких намеков на то, что вуфеа могли резать камень.
Трон был найден в руинах великого города Древних. Она очень туманно упомянула о самих Древних и нахождении их города. Где-то на юге. Давным-давно, двенадцать поколений назад. Вуфеа жили на много переходов южнее. Там была степь с тысячами бродящих по ней животных. Потом на месте деревень и древнего города появился Вурутана, и вуфеа вынуждены были бежать на север, спасаясь от тени Вурутаны. Им пришлось бы передвинуться на север в следующем поколении вновь, если бы в Вувизо не ударила молния, он перестал быть камнем и вновь не обрел плоть.
Оказалось, что молния ударила в него во время бури, которая разразилась, когда напали вагарондит. Из-за нее и загорелся замок. А остальные пожары были на совести вагарондит.
Этой ночью Улисс вышел наружу из своих новых покоев в замке. Он взглянул на небо и подивился, что находится на земле. Но как он мог оказаться где-то еще? А если он на Земле, то какой же сейчас год?
Звезды складывались в непривычные созвездия, а луна казалась больше, словно стала ближе к Земле. Это было уже не голое серебристое тело, которое он знал в 1985. Она была голубой и зеленой с клубящимися белыми массами облаков. Собственно, Луна больше всего напоминала Землю, видимую со спутника. Если это была Луна, то она просто оземлянилась. Скалы дали ей воздух, образовали твердь, снабдили водой. В прошлом не раз появлялись статьи о возможности землянизации, но начать подобную работу можно было не раньше, чем через несколько столетий.
Если исходить из этого и из того, что он жив, то с 1985 года миновали целые века, а может быть и миллионы лет.
К тому же должно пройти не меньше миллиона лет, пока гуманоидная цивилизация разовьется из домашних животных. Внешность сиамских котов могла быть просто обманчива. Вполне возможно, что у них был какой-то иной предок. Животные его времени казались слишком специализированными, их эволюция зашла в тупик. Двуногие вуфеа могли развиться, например, из енотов. У них было много общего; Но человекоподобное существо из кисок его времени?
Может, кошкообразные вуфеа и енотообразные — да в добавок кошкообразные вагарондит — произошли от енотов или даже приматов, лемуров, к примеру. Но что-то не верилось. Скорее, вряд ли. И почему тогда сохранились хвосты? Для чего они служили он не знал. Эволюция уничтожила хвосты высших обезьян. Почему же она оставила их этим созданиям?
Да и не существовало другой животной жизни для сравнения. Были лошади, уменьшенные копии чистокровных рысаков его времени, обитавшие на равнинах к югу от их деревни. Некоторые виды или породы жили в лесу. Они служили пищей вуфеа, которым еще не приходило в голову оседлать их и проехаться верхом. Лошади существенно не изменились. Но существовало животное с изящной мордочкой, жирафоподобной шеей и питающееся листьями деревьев. Он мог бы поклясться, что животное произошло от лошади.
Иногда встречалась белка-летяга, правда, не планирующий зверек его дней; у этой были мышеподобные крылья и летала она в точности, как летучая мышь. Но она была грызуном и произошла от белки-летяги.
Встречалась еще птица, двенадцати футов ростом, на очень толстых ногах, которая казалась просто поразительной, будто ее предком служил маленький юго-западный роадраннер (птица из семейства кукушек, обитающая на территории США).
И существовала еще масса других животных, которые получились за много миллионов лет эволюции из видов, которые он знал когда-то.
Авина расспрашивала о его жизни до того, как он превратился в камень. Он подумал, что лучше рассказать немного, прежде чем окажется, что она сама догадается, какой была его жизнь на самом деле. Она рассказала несколько религиозных преданий о Вувизо. Иначе говоря, он был одним из древнейших богов, единственным, пережившим ужаснейшую битву между ними и Вурутаной, Великим Пожирателем. Вурутана победил и остальные боги были уничтожены. Все, за исключением Вувизо. Он бежал, но чтобы обмануть врага, который начал его преследовать, превратился в камень. Вурутана оказался бессилен помешать Вувизо, но он схватил бога и похоронил его под горой, где никто не мог его отыскать. Потом Вурутана начал разрастаться, чтобы захватить всю Землю.
Между тем, Вувизо лежал в сердце горы, бесчувственный и неподвижный. И Вурутана был доволен. Но даже Вурутана не был сильнее величайшего из богов — Времени. Время размыло скалу, и потом река унесла Каменного Бога в каньон и похоронила на дне глубокого озера. Ну, а землетрясение потом опрокинуло озеро, слило воду, и вуфеа нашли Каменного Бога, как было предсказано заранее. И вуфеа ждали много поколений, ждали удара молнии, которая вернула бы его к жизни. И, наконец, в час величайшей для вуфеа опасности, о которой рассказывалось прежде, землю накрыла буря, и удар молнии освободил Вувизо от каменного плена.
Улисс Поющий Медведь не сомневался, что в этом мифе была доля правды.
В 1985 году — сколько же прошло времени — он был биофизиком, работающим над проектом Ниоби. Он оказался на полпути к получению докторского диплома в соседнем Сиракузском университете. Целью проекта было создание «замораживателя материи», как говорилось служащим проекта. Механизм должен был останавливать на неопределенное время любое движение атомов в каком-либо объеме материи. Молекулы, атомы и частицы, которые составляют атомы — протоны, нейтроны и т.д, — должны были прекратить всякое движение. Бактерии, подвергнутые воздействию сложного облучения «замораживателя материи», стали бы микроскопическими статуями. Они были бы словно сделанные из камня, но удивительного камня. Ничто — ни кислоты, ни взрывы, ни атомная радиация, ни сильный нагрев не могли бы его разрушить.
Механизм давал две взаимно противоположные возможности: «лучи жизни» и «лучи смерти», если выражаться привычными терминами. Но пока он был далек от практического применения, потому что для самого короткого действия требовалась гигантская энергия. И потом не было даже теории, как сделать «окаменелую» материю нормальной.
Замораживали бактерию, амебу, земляного червя, крысу. Утром, когда Улисс впал в свой долгий сон, он работал над экспериментом, в котором облучали лабораторную морскую свинку. Если бы эксперимент удался, в следующий раз заморозили бы пони.
