Ах ты ж… Зато бодрит. Еще как бодрит!
Нашла флакон из цветного стекла с жидкостью, похожей на что-то среднее между мылом и шампунем и воспользовалась ею. Пахло вкусно, цветочками.
В шкафчике над умывальником стоял белый порошок, решила что зубной и вроде не ошиблась.
Какое же наслаждение помыться после суток лежания в постели! Особенно холодной водой. Действует мощнее чашки крепкого кофе.
Я вернулась в комнату, заглянула в шкаф и нашла там три одинаково-серых ученических платья, такие же носила Мелинда. Оделась, обула черные невзрачные тканевые туфли, и, подражая подруге, заплела косу перевязав ее лентой.
Когда в дверь тихо постучали я уже собралась. Это была Мелинда:
- Не спишь? Настоятельница попросила разбудить тебя и провести на завтрак. Если лучше себя чувствуешь.
Согласно кивнула.
- Как я рада! Всем просто не терпится тебя увидеть!
Мы вышли из дома и яркий свет ударил в глаза. Это же надо всего за сутки отвыкнуть от солнца... Хотя и само светило было необычным, раза в два больше нашего, имело едва заметный розовый оттенок, и передавало его свету. Даже блики на поверхности озера имели этот слабо-розовый отсвет.
Крыльев носа коснулось благоухание цветущего вишневого сада, такое сладкое и легкое что хотелось вдыхать и вдыхать его… Я не могла надышаться. Глаза закрылись сами собой. Казалась, что аромат заполнил не только легкие, но и мягко прокатился дальше по телу, пропитывая меня всю, каждую клеточку.
А чуть дальше цвели яблоневые деревья… Поздняя весна буяла красками, цветами, запахами и заливистым пением птиц. Райское место…
Мелинда озадаченно смотрела на мои ахи-вздохи, блаженную улыбку и кружения вокруг себя и выдала:
- Ты такая чудная сегодня…
Пришлось возвращаться к подруге, хотя душа моя продолжала парить рядом. Мелинда не дала долго наслаждаться этим майским чудом и потянула дальше по территории монастыря.
Мы прошли мимо высокого белокаменного храма с разноцветными витражными окнами. Он стоял посреди небольшого холма, и от него как лучи расходились дорожки и клумбы. А чуть дальше начинались постройки и сады.
Мелинда привела меня в монастырскую трапезную, в которой находились десятка два девушек, тоже скромно одетых и причесанных.
Что тут началось! Девчонки повскакивали со своих мест и кинулись ко мне. Все радостно говорили, обнимали. Поднялся невообразимый шум и гам, в котором сложно было что-то понять. Недалеко я видела пожилых монашек, но они только понимающе улыбались и не спешили прекращать этот бедлам. Тогда поняла, что Эвелин здесь искренне любят. Сколько положительных эмоций обрушилось на меня! Словно я рок-звезда, а вокруг фанаты, фанаты…
Думаю, Эвелин хороший человек, ведь просто невозможно так притворяться.
Когда все немного успокоились, меня усадили за стол, и веселая болтовня продолжала питать мое любопытство. Я еле успевала запоминать имена девочек и новости последних дней. Повезло, что память у меня отличная!
После завтрака ко мне подошел граф де Ларуа и справился о самочувствии. Я кивала и старательно показывала что чувствую себя замечательно, после чего он попросил собрать вещи так как скоро выезжаем.
Мелинда кинулась помогать и через каких-то полчаса сундук был собран. Вещей у Эвелин было не много: серые ученические платья, одно простенькое синее и такое же темно-бордовое. Я переоделась в синее. Еще нашлось три пары одинаковых черных туфель, сапоги, нижнее белье, плащ ну и по мелочи – расчески, заколки. Несколько книжек.
Я покосилась на название одной из них и с облегчением вздохнула – не только местную речь понимаю, но и читать могу. Это радует.
Потом дружная монастырская компания провела меня и мага к уже ожидавшей черной деревянной карете, украшенной золотыми вензелями и запряженной четверкой разномастных лошадей. Опять начались объятия, слезы на глазах. Улыбаясь и кивая я прощалась с девушками и слушала напутствия монашек.
Но в конце концов все это закончилось, мы удобно расположились на обитых красным бархатом сидениях, и карета тронулась.
Хорошо бы по дороге узнать что-то новое. И дядя не разочаровал:
- Надеюсь, Эвелин, ты не в обиде за поспешный отъезд? – граф вопросительно посмотрел в глаза.
Я принялась убеждать его жестами что все в порядке. Он продолжил:
– Понимаю, что ты еще не восстановилась, но преступников, к сожалению, не удалось найти. В нашем родовом замке ты будешь под большей защитой. Я и твой жених позаботимся об этом!
Да ладно! Еще и жених имеется? Чем дальше, тем чудесатей…
Также узнала, что тетя Амалия и кузина Корделия, это как я поняла, жена и дочь графа, с нетерпением ждут нас. Но довольно скоро дяде надоело общение в виде монолога. Он сказал что не хочет меня утомлять и обернулся к окну. Остаток дороги мы молчали, граф был задумчив и хмур, на его лице не разглаживались глубокие морщины. А я смотрела в противоположное окно и думала, думала, думала…
Для принятия верных решений, важно правильно оценивать ситуацию. И хотя мое понимание положения пестрит белыми пятнами, точнее вся эта история - сплошное белое пятно с вкраплениями разрозненных фактов, но решать что-то надо.
Может стоит довериться графу? Внимательно посмотрела на мужчину. Выглядит серьезным таким, надежным. И опять же Верховный маг, человек влиятельный и магически сильный.
Если не он, то кто сможет помочь? А довериться страшно.
Я рассматривала графа и пыталась понять, что он за человек.
Внешность благородная, не сказать, что красавец, но о таких говорят: видна порода.
Выражение лица спокойное или хмурое, когда о чем-то напряженно думал.
Аристократически невозмутимая манера держать себя. Очень подкупает. И такой, погруженный в себя. Загадочный.
Я хотела прочитать его, но не могла, лицо практически не выражало эмоций.
Смутная мысль мелькала на грани сознания, а я никак не могла ее уловить. Еще раз сопоставила все что удалось узнать. И наконец поняла, что беспокоило: никто кроме графа не видел нападающих. Их так и не нашли.
Зачем кому-то проникать в женский монастырь чтобы убить восемнадцатилетнюю девушку? Кому она там мешала?
От этой мысли по телу прошла дрожь.
Что я видела? Графа с кинжалом в руках, то ли вонзающего, то ли вытягивающего его из моей груди.
Теперь вопрос: а были ли эти преступники в действительности?
Мамочки…
Кожу мгновенно покрыл липкий пот, даже ладони взмокли. Я беспокойно вытерла их об платье.
Есть ли у дяди Эвелин мотивы избавиться от нее? Не знаю… Может наследство, или видела, слышала то, что не должна, да мало ли что?!
