Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
В машину ее затолкать и закрыть? Тоже, наверное, не стоит. Придет в себя, испугается, снова истерить начнет, куда-нибудь побежит на своих ходулях, опять навернется.
Оставалось только одно. Забрать ее собой.
* * *
Постоял над ней, макушку почесал, думая о том, зачем оно мне все сдалось, но делать нечего. Раз я ее до обморока довел, то мне ее и спасать. С тяжким вздохом пилу повесил на плечо, девку с земли поднял — легкая, как мотылек, и поплелся обратно, недоумевая, как умудрился влезь в это «приключение».
По дороге в машину ее заглянул, чтобы убедиться в неисправности. Ношу свою бесчувственную пока на заднее сиденье примостил. Попробовал завести — машина даже не дернулась. Бензин на нуле. Что за бестолочь! Залезла в такую глушь с пустым баком!
На приборной панели валялся новенький розовый айфон. Конечно, же полностью разряженный. Все в лучших традициях фильмов ужасов.
М-да. Так и придется забирать ее с собой.
Придя к такому неутешительному выводу, я выбрался из машины, достал бесчувственное тело, на всякий случай прихватил сумку, что небрежно валялась на сиденье. Дверцу запер и пошел домой, в чащу.
Ну вылитый пещерный человек, поймавший себе строптивую самку.
Самка, кстати, пахла вкусно. Легкими, явно не дешевыми духами, чем-то теплым, нежным.
Точно пещерный человек. Мало того, что напугал и в пещеру к себе понес, так еще и обнюхал хорошенько.
Снова пробило на смех. Видели бы меня приятели. Респектабельный Павел Горлов, который обычно из деловых костюмов не вылезает семь дней в неделю, теперь продирается сквозь лесную чащу. В руках незнакомая девка, которую он успел обнюхать, по бедру бьет тяжелая бензопила. На морде борода. Почему-то рыжая. Наверное, прабабка с викингом согрешила.
А жизнь-то налаживается! Прав был докторишка.
Через полчаса вдали, меж деревьев показалась неказистая избушка.
Наконец-то! Не очень-то удобно пробираться по лесу с такой ношей. Я ее пару раз едва не выронил, шаркнул об березу, да еще и в куст с крапивой случайно макнул. Пила оттягивала одно плечо, девица норовила сползти с другого. Приходилось ее постоянно поправлять, подкидывать, а потом и вовсе за задницу придерживать. Неандерталец хренов.
Задница, кстати, ничего. Мягонькая.
Навстречу мне выбежал серый, взлохмаченный волкодав.
-— Здорово, Бродский, — прошептал едва слышно. Пес услышал, махнул тяжелым хвостом и радостно уткнулся носом в волосы нашей гости. Понюхал, пару раз фыркнул, попытался обслюнявить.
— Да уйди ты! — зашелестел на него.
Здоровенная собака путалась под ногами, вообразив себя маленьким уютным котом. Стоило мне отпереть скрипучий замок и распахнуть дверь, как он вперед меня ринулся внутрь, едва не свалив с ног, и тут же сунул нос в свою миску.
Жрет больше, чем я, а толку никакого. На редкость трусливое создание.
Свою вынужденную гостью я занес в маленькую комнатку и свалил на скрипучий, покореженный от старости диван. Тот протестующе крякнул, но устоял.
Девчонка плюхнулась ничком, лицом в старую, твердую как кирпич подушку и ни на что не реагировала, лежала, не шевелясь.
Блин, задохнется еще на хрен, а мне потом тело закапывай. Недолго думая, повернул ее лицом вверх, уложил повыше. Юбку бесцеремонно одёрнул, чтобы труселями своими не светила. Мелкие ветки из волос повытаскивал, паутину с лица небрежно смахнул. Подумал и сложил ее тоненькие ручки на груди и залюбовался. Ресницы длинные, носик маленький аккуратный, а губы, наоборот, сочные, пухлые. Прямо спящая красавица.
Подошел Бродский и смачно лизнул ее в щеку, оставляя за собой слюнявый след.
— Отстань! — я оттеснил его к двери, потому что лохматый явно решил забраться на диван и пристроиться у Безумной под боком.
Он уперся, заворчал, но я силой выволок его в коридор и прикрыл дверь.
Пусть отсыпается бедная. У нее сегодня такой стресс.
А какой стресс ее ждет, когда в себя придет…
Одна, в лесу, в хижине с маньяком и его огромны псом. Представляю, что она там напридумывает. Как бы бросаться не начала. Надо все колющее, режущее припрятать. Может, связать для надежности? С сомнение посмотрел в сторону двери, за которой спала гостья. Да ну, глупости какие-то.
Надеюсь, завтра голос вернется, а то придется ей записки писать.
Блин, кому расскажи — не поверят.
Удивительно, но природная терапия оказалась эффективной. Первую неделю я матерился, бесился пуще прежнего и рвался домой. Меня просто ломало от невозможности связаться с остальными. Казалось, что весь мой бизнес развалится к чертям собачьим, и вообще без моего участия и контроля мир пойдет под откос. Однако ничего такого не произошло. Григорий приехал через неделю с отчетом, и оказалось, что все в полном порядке. И в следующий его приезд тоже ничего не произошло. Ребята прекрасно справлялись.
Постепенно я стал расслабляться, втягиваться в лесную жизнь. Перестал психовать, беситься по каждому поводу, сон наладился, и даже чувство юмора вернулось. Ситуация с непрошенной гостьей, например, казалась мне крайне забавной.
Ухмыльнулся и пошел к печке. Надо протопить немного, а то в домишке прохладно. Я-то привык, а она ночью точно замерзнет.
Привычные вечерние дела выполнял с оглядкой, все прислушивался, не пришла ли в себя впечатлительная дама. Но она крепко так отрубилась. Я даже переживать начал. Поздно вечером, подсвечивая себе путь тусклым фонариком заглянул в комнату, чтобы убедиться, что все в порядке, и она не окочурилась. Выяснилось, что девушка попросту спит. Свернулась калачиком, ладонь под щеку подложила и тихо сопела.
В ящике нашел старый, пахнувший чем-то гаденьким плед и накрыл ее. Она во сне повозилась, не открывая глаза натянула на себя краешек пледа и дальше спать.
Я еще немного постоял, поглядел на нее, задумчиво потирая щеку и думая о том, что мне с этим сокровищем делать. Связи с внешним миром у меня нет. Бензина, чтобы ей в бак плеснуть – то же. Продукты только позавчера завезли, а это значит еще неделю Григорий не появится.
Похоже, придется нам пока вместе жить.
Не знаю, радоваться этому или печалиться. Вроде иногда хочется обмолвиться парой слов с кем-то кроме Бродского. Тот, конечно, зверюга умная, но по-человечески не умеет.
С другой стороны, я в эту глушь приехал, чтобы никого не видеть. И не слышать. Потому что бесили все, абсолютно. Кто тупостью, кто наглостью, кто просто своим существованием. Надеюсь, девка не из приставучих и не будет меня доставать.
Терапия терапией, но мало ли. Вдруг снова накроет?
Павлика бесить нельзя. Павлик, можно сказать, жить только начинает.
Глава 2
Сладкая дрема не желала отступать и выпускать из своих нежных объятий. Однако я просыпалась.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
