Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
К чему я это сказал, да к тому, что из этого бюджета почти треть шла на военные расходы. Это вдвое больше, чем у СССР в разгар «Холодной войны». При этом бюджет на треть базировался исключительно на иностранных займах и на притоке иностранных капиталов в хозяйство. При этом доходило до смешного. Французские банки давали кредиты на строительство железных дорог при условии, что строить их будут под контролем французских штабистов. Что бы мы хоть мобилизацию провести смогли.
Кстати, крестьяне, составляющие семьсот семьдесят человек на тысячу населения империи, присутствовали в бюджете только как налогоплательщики. И вообще русскому человеку по уплате налогов оставалось примерно вдвое меньше, чем немцу и англичанину, и втрое меньше, чем французу. И это не про крестьян, о которых позже.
Конец девятнадцатого века в России стал периодом бурного экономического подъема. Появляются все новые промышленные предприятия, банки, железные дороги, акционерные общества. Особенно быстро растёт тяжелая индустрия. А удачная финансовая реформа Витте стабилизировала национальную валюту. Государство защищает отечественного производителя высокими таможенными пошлинами, препятствуя конкуренции более качественных и дешевых зарубежных товаров.
При этом в России очень сильно ощущается недостаток капиталов. Вспомнилось, как Касьянов, а через него другие купцы Сибири и Дальнего Востока просили цесаревича ещё семь лет назад организовать в Благовещенске и Хабаровске отделения Государственного банка, так как своих денежных средств для дальнейшего развития региона у них уже не было. Однако, и у государства не смотря на большой резерв в Госбанке, свободных средств не было, что привело к притоку финансового капитала из-за рубежа.
Европа, привлеченная высокими дивидендами в пятнадцать-тридцать процентов, охотно давала кредиты. Банкиры Парижа и Лондона предлагали русским займы под фантастически низкие проценты. Это приучило российских промышленников к легким деньгам.
В одна тысяча восемьсот девяносто девятом году после продолжительного подъема в Европе и Англии начался денежный кризис. Стесненность денежного рынка вызвала необходимость повышения процентных ставок и резко сократить денежные потоки за рубеж. В результате Государственный банк Российской империи вынужден был поднять с первого января одна тысяча девятисотого года учетный процент с пяти до семи. Вслед за этим частные банки из-за трудностей получения кредита за границей не только увеличили проценты под ссуды, но и сократили кредитование, учет векселей, стали требовать скорейшего возврата кредитов. Но ещё до этого началось падение курса акций на бирже. В девяносто девятом году почти одновременно рухнули два мощных банково-промышленных объединения – Мамонтова в Москве и фон Дервиза в Санкт-Петербурге, и пошла цепная реакция банкротств.
Правда, за банкротством Мамонтова усиленно так просматривались ушки Витте и его родственников. Доказать, не докажешь, но сторожок поставим и понаблюдаем дальнейшее развитие этой ситуации. Компромат на Сергея Юльевича нам не помешает.
В целом по стране, стеснения в кредите привели к затруднениям в расширении производства товаров. Производители также прекратили выдачу своей продукции в кредит. В итоге возникли проблемы со сбытом, так как торговцы не имели достаточных средств для полной предоплаты товаров. Избыток товарной массы вызвал ускоренное падение цен, которое продолжается и по сей день.
Дошли уже до того, что реализованная продукция не покрывает даже ее себестоимости. «Дутые» предприятия развалились в самом начале кризиса, но сейчас на грани краха оказались даже самые солидные фирмы.
Это не мои выводы, у меня на такое мозгов не хватит, несмотря на всё послезнание. В Аналитическом центре потихоньку собираю специалистов-профессионалов, пользуясь тем, что помню из будущего-прошлого. Так, на глаза попалось прошение о выезде за границу находящегося под надзором полиции некоего Струве Петра Бернгардовича. В общем, в голове щёлкнуло. Фамилия была знакомой, но чем конкретно не вспомнил и до сих пор. Но раз отложилась, значит, человек в том моём мире точно что-то совершил исторически важное.
Изучил личное дело на Струве. Юрист, экономист, издал книгу «Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России», которая стала «символом веры» социал-демократов в России. В одна тысяча восемьсот девяносто шестом году участвовал в Лондонском конгрессе Второго Интернационала. Написал аграрную часть доклада российской делегации, с которым выступил Плеханов. В девяносто девятом году в напечатанной в Германии на немецком языке работе «Марксова теория социального развития» подверг критике взгляды Маркса на неизбежность социальной революции. Также осудил радикальные методы революционной борьбы и склоняется к постепенному преобразованию России путём плавных реформ.
Встретились, поговорили, нарисовал Петру Бернгардовичу картину возможности его работы по анализу финансово-экономического состояния в Российской империи и за рубежом, а выводами и рекомендациями влиять на решения императора. Как результат – у меня в центре отличный юрист и экономист с кучей знакомств в среде теоретиков-революционеров за рубежом.
По прогнозам Струве Российская империя, как и другие страны, скатывается в экономический кризис, который приведёт к банкротству огромного количества предприятий, ударит по социально-экономическому положению промышленников, купечества, рабочих, что приведёт к усилению революционной борьбы.
Особенно сильно от кризиса, по словам Петра Бернгардовича пострадает тяжелая промышленность. Легкая также понесет урон, но в меньшей степени, что объясняется наличием рынков сбыта за границей, более устойчивым спросом на ее продукцию внутри страны и меньшей зависимостью от иностранного капитала.
Как способ преодоления кризиса Струве предложил через Государственный банк скупать акции наиболее крупных и нужных компаний, предприятий, которым угрожает крах. Оказывать предприятиям и обществам адресную финансовую помощь. Ограничить государственные заказы за границей и, если имеется производственная возможность – передать их русским заводчикам.
Данные выводы и предложения нашли горячий и положительный отклик у господина Витте и его министерства. «Попилить» бюджетные деньги, видимо, любили во все времена. И не только чиновники.
Имея такую базу под рукой, тяжело было бы удержаться от сбора материалов на всех более или менее значительных лиц в государстве. Вот и я не удержался. Начал потихоньку собирать досье на великих князей, включая и те сведения, когда они путали государственный или общественный бюджет с собственным карманом.
Впереди всех в этом вопросе был, конечно, генерал-адмирал Алексей Александрович. Его похождения за границей, где всегда ждали щедрого и расточительного князя, каждый год заканчивались громкими скандалами. В самых лучших отелях для него и его свиты снимались целые этажи. Когда обедал в ресторанах, прочую публику туда не пускали. При его выходах или выездах на прогулку, полиция перекрывала дороги. А в народе шептались: «Проститутки Парижа слишком дорогие. Ежегодно обходятся русской казне в броненосец». Сейчас в столице обсуждалась связь Алексея Александровича с Элизой Балеттой, «приглашённой» во французскую труппу Михайловского театра.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
