Курить я бросил год назад, а ежеутренний ритуал остался. Выйти на веранду, сесть на Ксюхины качели, посидеть минут пять, глядя на озеро и приводя мысли в порядок. Даже зимой, когда свет фонаря доставал едва до ограды. Просыпался я всегда без будильника, еще до колокольного звона на раннюю службу: до Спасо-Парголовской церкви было минут пять ходьбы.
Май в этом году выдался теплый, все цвело, где-то рядом разливался трелями соловей, которому не хватило ночи. Пять минут прошли, и даже больше, а мысли в порядок так и не привелись. Наоборот - растрепались еще сильнее.
Где-то с Нового года ко мне прицепилось смутное... раздражение, что ли? Как будто чего-то не хватало. Вроде, все в порядке, не на что жаловаться. Кризис среднего возраста подвалил? Рановато в тридцать три. Или нет? Деревьев насажал, домов понастроил, сына нет - зато дочь чудесная. Что там еще? Делом занимался любимым, шло оно успешно, доход приносило. А какими-то безумными амбициями завоевать мир и заработать миллиарды я никогда не страдал.
Любовь, семья? Вот тут все было сложно. Четыре года с Лидой напрочь отбили тягу к брачным предприятиям. Конечно, я понимал, что Ксю нужна мать, но ни одна из моих женщин на эту роль не годилась даже в первом приближении. Меньше всего хотелось, чтобы у нее появилась злая мачеха. Обычные мужские желания никто не отменял, я с кем -то знакомился, встречался и - без особых сожалений - расставался. И до недавнего времени меня это вполне устраивало. Тогда что изменилось?
Спроси чего полегче, Кирилл Андреевич.
По субботам у Анны обычно был выходной. Вчера вечером она дождалась меня и уехала. Ксю, к счастью, уже спала, и мне не пришлось отчитываться о свидании. Но сегодня нам предстоял целый день вдвоем, и я не сомневался, что впереди допрос с пристрастием.
Омлет пыхтел на сковороде, чайник шумел, набираясь сил для свистка, когда мое чадо выплыло на кухню. Пижама с мишками, тапки из овцы, коса до пояса, глаза, еще наполовину спящие. С порога возмущенно:
- Папа, ты почему меня вчера не разбудил? Ты во сколько вернулся?
Начинается! Домашняя полиция нравов на страже.
- Доброе утро, дочерь! В... одиннадцать.
- Неправда! - даже глаза открылись от негодования. - В одиннадцать я еще не спала.
- Хорошо, в половине двенадцатого.
- И что? Как все было?
- А ну брысь в ванную! - рявкнул я, переворачивая омлет.
Недовольно бурча что-то себе под нос, Ксю исчезла. Пока дрызгалась, я успел накрыть на стол и налить кофе. Наконец она пришла, села на свое место и уставилась в тарелку, с обычной недовольной гримаской рассматривая содержимое. С аппетитом у нее все было в порядке, но не повыпендриваться на старте - это ж себя не уважать!
- Рассказывай! - потребовала она. - Раз ты не сбежал, значит, понравилась?
- Да чего там рассказывать. Она опоздала почти на час. Там была другая женщина. Тоже брюнетка в красном платье. И тоже Елена. А человек, которого она ждала, не пришел.
- И вы все перепутали? - Ксюхина челюсть отвисла в тарелку. - Ты подумал, что она - это твоя Елена, а она - что ты. этот, ее человек? Да? Как в кино!
- Ну да. Потом-то мы уже разобрались, но вышло смешно.
- И правда смешно. А твоя Елена? - Ксю аж заерзала от нетерпения. - Она же все-таки пришла?
- Пришла. Но я зарылся в тину.
- Правильно, - она серьезно кивнула. - Нечего опаздывать. Кто первый встал - того и тапки. И что? Та другая Елена? Ты с ней еще встретишься?
- Вряд ли, - я покачал головой с сомнением.
- Почему? Значит, все-таки не понравилась?
- Даже не знаю, - это была чистая правда. И источник растрепанных чувств. - Сначала не понравилась. Совсем. Она такая злая сидела, надутая. И я сразу начал в ней искать все самое неприятное. Чтобы дождаться твоего звонка и с чистой совестью уйти. Наверно, даже придумывал то, чего не было. Что платье у нее ужасное и что сама она некрасивая. А потом, когда все выяснилось. ну, что это совсем другая Елена... начали смеяться, и оказалось, что она очень даже милая. И платье нормальное, и вообще. Поужинали, поговорили.
- Тогда почему ты не хочешь с ней еще увидеться? - Ксю с недоумением оттопырила губу.
- Или это она не захотела? Ты попросил у нее телефон?
- Нет. И не спрашивай, почему. Не знаю.
Я действительно понятия не имел, почему даже визитку ей не дал. Ведь самое обычное дело: вдруг надумаете коттеджик прикупить, сделаем скидку. Ехал домой и ругал себя. И успокаивал: мол, если захочу, легко смогу ее найти: Елена упомянула, что работает в «Михнев и партнеры» - довольно известной юрфирме. Хотя и сомневался, что захочу.
Может, Кирилл, дело в том, что она тебя чем-то зацепила? Поэтому и слился, теряя тапки?
Ну... может быть, может быть.
- Знаешь, пап, ты меня огорчаешь, - вздохнула Ксю, рассеянно ковыряя вилкой омлет. - Ты ведь еще молодой мужчина. Красивый. Все девочки говорят, ты самый красивый папа в нашем классе.
- И что? - насторожился я, прикидывая, откуда ветер дует. Наверняка от Анны. Придется, похоже, с ней серьезно поговорить.
- Тебе нужна женщина.
- Ксю! - рассердился я. - Может, я сам буду решать, что мне нужно ?
- Я ведь знаю, что все взрослые занимаются сексом.
Приплыли! Я, конечно, в ее возрасте тоже обладал уже этим сакральным знанием, но, скорее, удавился бы, чем начал обсуждать его с родителями. С одной стороны, это лестно, но с другой.
- Так, моя дорогая. Я, конечно, очень польщен, что ты не стесняешься говорить со мной на такие темы, но когда дети обсуждают личную жизнь своих родителей - это не совсем этично. Знаешь, что значит «этично»?
Она кивнула, и глаза ее стремительно начали наполняться слезами.
- Пап, я боюсь, что мешаю тебе.
Твою мать! Вот уж чего я меньше всего мог ожидать от нее. Но раз пошла такая пьянка. Я присел перед ней на корточки.
- Послушай, Ксю. Сам бы я не стал об этом говорить, но если ты начала. Поверь, найти женщину. - я запнулся, но все-таки сказал, - для секса - это не проблема. И в этом ты мне точно не можешь помешать. Но ты отдаешь себе отчет, что, если у меня начнутся серьезные отношения, у тебя может появиться мачеха? Ты этого хочешь?
Она опустила голову и тихо, почти шепотом, ответила:
- Да. Хочу, чтобы была настоящая мама. Пусть даже не родная.
И вот тут-то в носу защипало уже у меня.
5
Елена
По дороге домой Буратина начала капризничать, заглохла на светофоре, и мысли о том, что снова придется ехать в сервис, хорошего настроения не прибавили. Антон, мой мастер, был прав: надо с ней расставаться, пока не поздно.
