Взяв Полину на руки, я отнес ее на кровать. Девчонка легкая как пушинка и мне это не нравилось. Она явно недоедает. Андрюха всё профукал, но за дочкой следить-то всё равно надо. Хотя, какое мне до этого дело? Нащупав размеренный пульс малявки, я немного успокоился, чужой жизни мне не надо. Оклемается, ничего с Полиной не станется. Я осмотрел ее и остановил свой взгляд на ее тапках. Странно… А я даже и не заметил, что не дал ей возможности обуться. Дважды дебил. Секса в моей жизни нет что ли? Как будто с цепи сорвался ей-богу! Ну, девка и девка, у всех у них между ног одинаково.
Подойдя к окну, я заметил, что над городом начали сгущаться тучи. Да уж… Жди непогоды, а мелкая в тапках. Как-то, даже стыдно стало. Нужно бы вину загладить, да как ее тут загадишь, когда девчушку до чертей запугал? Полина заворочалась на кровати, но в себя не пришла. Я укрыл ее одеялом и достал из кармана телефон. Мысль о том, как искупить вину пришла практически сразу. Проще было бы отвести малую к ее папке и поставить его на счетчик, но вдруг захотелось поступить иначе.
Глава 3
Я пришла в себя неожиданно, будто бы меня вытянули из морских глубин, выкачали воду из легких, и я пробудилась, сделав первый глубокий вдох. Голова немного закружилась от резкого подъема, но вскоре всё прошло. Где я? Что со мной произошло? Я лихорадочно пыталась вспомнить последние события, но они дали о себе знать не сразу.
За окном нещадно лил дождь, и уже было темно. Из освещения в комнате горела лишь прикроватная настольная лампа. Я протерла глаза руками и отбросила в сторону одеяло. Постепенно, словно бы по кусочку начала собираться цельная картинка минувших событий. Пьяный отец. Мужчина по имени Габриель. Карты. Поездка. Отель «Персефона». В душу тут же проскользнул леденящий страх. Я глянула на себя и с долей удивления обнаружила, что всё еще одета. Странно… Мне казалось, что этого человека не остановит даже мое обморочное состояние. Я прислушалась к ощущениям своего тела, но всё было как прежде, правда, голова немного болела и чувствовалась легкая слабость.
Неужели решился сжалиться? Если это так, то я самый счастливый человек во всей Вселенной. Может быть, у этого Габриеля всё же еще была жива совесть? Я торопливо встала с кровати и быстро застелила ее. На подушке, совсем рядом, где еще несколько секунд назад лежала моя голова, находилась достаточно большая коробка кроваво-красного цвета с белым шелковым бантом, под которым красовалась надпись «Джимми Чу». Этого мне уже хватило, чтобы понять, что именно находится в этой коробке.
Я нахмурилась, но всё же из любопытства заглянула внутрь. В коробке лежала пара невероятно красивых туфель цвета пыльной розы. Элегантный тонкий ремешок на лодыжке, толстый стальной каблук украшенный дорогими камнями, круглый носик, плавная форма подъема. Прежде, когда мы с отцом жили безбедно, я часто покупала себе модные журналы и с восхищением рассматривала одежду и обувь от именитых дизайнеров. Мне нравились изысканные вещи так же сильно, как и читать книги. Пожалуй, это была одна из моих маленьких девичей слабостей, которая осталась со мной и сейчас. Но это никак не означало, что я брошу всё и схвачу эти туфли. Закрыв коробку, я поспешила к двери. Мне не нужны никакие подарки, потому что за них мне следует лечь под незнакомого мужчину. Если Габриель решил именно на это сделать ставку, то у него ничего не получится.
Я потянула за ручку двери и буквально врезалась в грудь мужчины. Внутри меня всё задрожало от страха, когда я взглядом встретилась с черными глазами Габриеля.
— Уже очухалась? — уголки его тонких губ дернулись в подобии улыбки.
Я попятилась и едва не упала на пол. Прежний страх внутри меня, будто бы взорвался мощной вспышкой, отчего тут же задрожали коленки. На секунду я позволила себе подумать о том, что смогу покинуть отель и остаться незамеченной. Всё равно, что за окном идет дождь, всё равно, что расстояние до дома уж слишком большое. Я бы всё это с легкостью преодолела, если бы смогла покинуть приделы злосчастного здания.
— Да уж, за окном такой дождь, глядишь, и город затопит, — вдруг стал рассуждать Габриель, медленно пройдя мимо меня к окну.
— Вы… Вы меня не отпустите? — я сильно заикалась, но хотела надеяться, что мужчина услышит мой вопрос. Хотя, с чего бы это? Прежде он игнорировал любые мои мольбы.
— Нет, — Габриель повернулся ко мне, а у меня вся жизнь перед глазами пролетела от этого краткого ответа. — Пока не отвезу тебя домой, — он улыбнулся. Ему еще и смешно?! — Ладно тебе, не трясись как осиновый лист. Ну, перегнул чуть палку, с кем не бывает. Тебе к врачу не надо?
Я ничего не ответила, только отрицательно покачала головой, всё еще испытывая сильное напряжение в каждой своей мышце. Габриель, не делая резких движений, словно боясь спугнуть меня, подошел к кровати и взял в руки коробку с туфлями.
— Это, кстати, тебе. Знаю, что они сейчас вообще не для нынешней погоды, но потом-то всё наладится. Да и цвет мне кажется, подходит тебе, — мужчина подошел поближе ко мне и протянул коробку.
Я совсем перестала что-либо понимать. Сначала меня везут в отель, чтобы изнасиловать в качестве выигрыша в карты, а потом после обморока дарят туфли. Как я должна воспринимать такую резкую смену отношения к себе?
— Нет, с-с-спасибо, но мне это не нужно, — я скрестила руки на груди и сделала шаг назад.
— Чего заикаешься? Настолько сильно меня боишься? Бери, взамен я ничего не потребую. Всё-таки ты из-за меня в тапках гуляешь.
— Я с детства з-за-заикаюсь, а туфли мне всё равно не нужны, — несмотря на свой внутренний страх, я старалась говорить как можно уверенней.
— Понятно, извини, не знал. Давай я отвезу тебя домой, так сказать, искуплю свою вину за напряженный день.
Я никогда не дралась и понятия не имела, что это такое. В школе меня часто дразнили и обежали, но даже в таких ситуациях я не умела за себя постоять. Плакала где-нибудь в туалете, а затем возвращалась обратно в класс, будто ничего не произошло. Ни папе, ни учителям я не жаловалась, страшно было и неловко. Но сейчас мне впервые за свои восемнадцать лет захотелось ударить. Сильно и так, чтобы огромный синяк остался на лице.
Этот Габриель напугал меня до чертиков, я уже мысленно прощалась с жизнью, а теперь он стоит, улыбается и тычет мне коробку с дорогущими туфлями. Он даже представить себе не может, что я испытывала в тот момент, когда он вез меня в этот проклятый отель. Для этого человека чужая жизнь, чужие чувства, будто бы игра. Думает, что испуг до трясучки можно вот так просто загладить?
Я ничего не ответила, так как не считала нужным вообще разговаривать с Габриелем. Одернув края своей кофты, я развернулась и быстро пошагала к двери. Нужно пользоваться моментом, пока еще есть возможность убраться отсюда целой и невредимой.
— Смотрю, у малявки голосок прорезался, и намек на коготки возник, — Габриель быстро догнал меня и схватил за руку. — Будь хорошей и воспитанной девочкой, ладно? Не уходи тогда, когда я тебе еще этого не разрешил. Я пожалел тебя, но могу в любой момент и передумать. Ночь еще ведь даже не началась.
