Айриса поджала губы, нахмурилась:
— Но когда я родилась, выяснилось, что я ракта. Такое, знаешь ли, очень редко бывает, даже если оба родителя тамас. А вот если один из родителей ракта — шансы куда выше. Узнав, что я одарённая, Зарим Игал решил — я должна получить хорошее воспитание и образование. Он все делал через Даниса Люмба. Заставил мать продать меня клану, оформили все на Люмбов. Данис Люмб не говорил, но догадываюсь, что именно поэтому он стал главой города – это было условием того, что они не выдадут секрет Игал. Вот, в общем, и всё. Теперь ты все знаешь. Мы мало того, что свершили страшный грех, так ещё и зачали в этом грехе дитя. Боги нас покарают, а после смерти наши души будут гнить в нараке!
Айриса снова горько зарыдала. Я молчал. Думал. Чёртовы местные порядки и двойные стандарты. Значит, родственникам по матери жениться и заводить детей – вполне нормальная практика, а если родственники по отцу сделают то же самое – страшный грех. Зато Алисане вся эта ситуация кажется, нравилась, я ощущал, как она с любопытством за всем следит. И, кажется, что ее не слишком заботят наши проблемы, главное, что вскоре на свет родиться Игал, которого я намеревался признать.
— Люмбы мне предложили помощь, – продолжила говорить Айриса отстранённым, охрипшим от плача голосом. — Они предложили способ скрыть этот позор. И для нас это действительно был наилучший вариант. Энни бы стала твоей наложницей...
— Ракшас, Айриса! -- возмущенно оборвал я её. – Ты так говоришь, будто Люмбы предложили тебе реальную помощь? Это шантаж чистой воды! Они ведь сказали, что если поступишь иначе, все узнают о том, что мы брат и сестра?
– Нет, они не совсем это имели в виду, – забормотала она.
– Почему ты вообще им поверила? С чего ты взяла, что это правда?
Айриса мрачно посмотрела:
– Они мне показывали письма. А ещё я поехала к матери и прямо у неё спросила. Она подтвердила их слова, а еще рассказала то, чего и сами Люмбы не знали. Например – отец меня не признал и все тщательно скрывал далеко не потому, что боялся презрения со стороны аристократов и семьи. Он боялся, что мать и я попадём под удар Нага, которые в то время в буквальном смысле начали охоту на всех Игал. Они бы и меня убили даже несмотря на то, что я бастард.
Я какое-то время сидел и озадачено пялился на Айрису, словно наваждение нахлынуло. Устало уткнулся лицом в ладони, взял себя в руки, растер щеки, резко вскочил с места:
– Так, собирайся и давай уезжай в поместье Игал. Я разберусь с Люмбами сам, а тебе не о чем переживать.
– Но мы ведь совершили страшное! Боги нас накажут! Мы будем прокляты!
Черт, как же мне это надоело.
Я присел на корточки, взял ее за плечи, заглянул в глаза и очень серьёзно сказал :
– Не накажут. Нас не за что наказывать. Ты не моя сестра.
– Но...
– Просто поверь. Я тебе не брат. Твоя тайна – моя тайна. Обещай, что никому и ни за что не скажешь, если я тебя не попрошу.
Айриса перепугано кивнула, недоверчиво уставилась на меня, ожидая объяснений.
– Я не Игал. Зунар Хал хотел спасти источник Игал от Капи, а тут удачно подвернулся я, к тому же Лао Зуампакш настаивал, что я Азиз. Зунару пришлось пойти на это, и генетическую экспертизу нам удалось подделать. Но я не Азиз!
Айриса шумно сглотнула, неуверенно переспросила:
– Ты не врешь?
– Нет.
– А как?.. – недосказанный вопрос так и повис в воздухе.
– Когда-нибудь расскажу, но сейчас мне нужно решить проблему с Люмбами. А ты, пожалуйста, успокойся и уезжай в поместье Игал, – я иронично хмыкнул, – оно принадлежит тебе больше чем мне. Ты последняя прямая наследница Игал.
Айриса слабо улыбнулась, затем замерла, взяла меня за руку и положила ее на живот, с интересом наблюдая за моей реакцией.
Я почувствовал мягкий толчок. И еще один. Замер и, кажется, дышать перестал, боясь спугнуть это мгновение. А еще я почувствовал силу, идущую от сына. Не задумываясь, переключился на астральное зрение. Я хотел его увидеть.
Аура Айрисы и ее чакры не могли скрыть новую жизнь внутри неё. Чистая, ещё ничем не запятнанная, новёхонькая аура младенца с маленькими чакрами-звездочками. И сияющая ярче остальных – божественная чакра над головой, которая затмевала своим светом родовую чакру матери. А я и не знал, что у младенцев божественная чакра открыта.
Я почувствовал еще толчок. В этот раз сильный и уверенный. По очертанию контура ауры я разглядел маленький кулачок. Мой сын меня приветствовал.
***
К особняку Люмбов я прилетел в считанные секунды. Старик Люмб уже ждал меня на пороге и довольно усмехался, за его сгорбленной спиной возвышались двое наемников. В этот раз меня не встречали женщины первыми, как было принято. Люмб вышел сам – жест того, что хозяин дома мне не доверяет, или того, что мне здесь не рады.
Этот прохиндей явно знал, что я в городе и, видимо, ждал меня уже давно.
Мне ничего не стоило разнести этот дом ко всем чертям, погребя под ним семейство Люмбов. И сложно было не поддаться искушению. Но внутри клана так дела не решаются.
Я подошёл к крыльцу, остановился. Старик меня не приветствовал, высказывая всем своим видом неуважение. Я его приветствовать тоже не стал. Только спросил:
– Поговорим?
– А ты готов говорить? Или будешь, как обычно, угрожать и грубить?
– Поговорим, – сказал я настойчиво.
Старик усмехнулся и кивнул головой в сторону входа. Зашел в дом, следом за ним охрана. Я вошел последним.
Мы прошли через большую гостиную, в которой я уже бывал, вышли в коридор и оказались в небольшом, но хорошо обставленном кабинете.
Данис чинно проследовал за стол, сел в высокое кресло, а после взглядом пригласил присаживаться и меня.
– Думаю, лучше говорить без свидетелей, – я кивнул в сторону топтавшихся у входа амбалов.
Старик Люмб с какое-то время сидел, размышляя, стоит ли их отпускать, потом кивнул и приказал:
– Выйдите, если что – я позову.
Старый дурак. Если что – ты и пискнуть не успеешь.
Как только охранники закрыли дверь, я сразу спросил:
– Сколько ты хочешь?
Данис усмехнулся, закачал головой :
– Думаешь, это все ради денег?
– А ради чего тогда?
– Ты сам знаешь. Репутация нашей семьи весьма пострадала после того происшествия с Надимом. Деньги конечно тоже лишними не будут, но ты должен помочь улучшить наше положение в клане. Замолвить за нас словечко наре, в совете. И Энни – ты должен жениться на ней.
– Жениться? – я удивленно вскинул брови.
– Да, теперь жениться. Ты отверг мое первое предложение, поступил с нами некрасиво, обидел мою дочь, теперь мои условия изменились.
