Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
Корзина была снова наполнена, пассажиры на всякий случай пересчитаны, ступеньки убраны под половицы, и экипаж двинулся в путь. Среди серебристых теней от стройных молодых деревьев мелькали лучики золотого цвета, падавшие на напряженные плечи и темные взмыленные крупы лошадей. Подковы практически бесшумно соприкасались с грунтовой проселочной дорогой. Ни один путник не шел навстречу, пение птиц не нарушало тишину, серые заостренные листья молодых деревьев безжизненно поникли на полуденной жаре. Смеявшиеся и болтавшие девочки неосознанно замолчали, пока экипаж снова не выехал из тени на солнце.
– Сейчас, должно быть, около двенадцати, – сообщил мистер Хасси пассажиркам, глядя не на часы, а на солнце. – Неплохо продвигаемся, дамы… Я обещал начальнице вернуть вас в колледж к восьми.
От упоминания колледжа внутри нагретой повозки пробежал холодок; никто не ответил. В кои-то веки Грета Макроу приняла участие в беседе, что в гостиной для учителей случалось редко.
– Даже если мы пробудем у Скалы на час дольше, то не опоздаем. Мистер Хасси, как и я, отлично знает, что сумма двух сторон треугольника больше третьей. Утром мы проехали вдоль двух сторон треугольника… верно, мистер Хасси? – Извозчик ошеломленно кивнул. Странная она, эта мисс Макроу. – Что ж, тогда лишь остается сменить маршрут на обратном пути и вернуться по третьей стороне. В таком случае, раз мы въехали на эту дорогу в Вудэнде под прямым углом, то назад поедем по гипотенузе.
Это было чересчур для практичного ума мистера Хасси.
– Не знаю насчет гиппопотама, мэм, но если вы имеете в виду Верблюжий Горб, – он показал хлыстом на горную цепь Маседон, среди которой на фоне неба выделялся именно Горб, – то дорога через него чертовски длинная, несмотря на вашу математику. Там и дороги толком нет – одна лишь ухабистая колея через верхушку горы.
– Я имела в виду не Верблюжий Горб, мистер Хасси, но спасибо за объяснение. Не разбираясь в лошадях и дорогах, я прибегаю к теории. Марион, ты меня слушаешь? Надеюсь, ты поняла, о чем я говорила? – Марион Куэйд, единственная в классе с легкостью одолевшая Пифагора, была любимой ученицей мисс Макроу, как дикарь, понимающий несколько слов потерпевшего крушение моряка, становится любимым дикарем.
Пока они беседовали, угол зрения понемногу сместился, и взору предстала поразительная Висячая скала. Прямо впереди среди желтоватой равнины крепостью возвышалась серая вулканическая масса. С сидения кучера три девочки видели вертикальные линии отвесной скалы, изрезанной сине-фиолетовыми тенями и серо-зелеными кустами кизила. Кое-где лежали валуны, которые даже на расстоянии выглядели громадными и пугающими. Лишенная растительности зазубренная верхушка горы рассекала безмятежную синеву неба.
Кучер махнул длинным хлыстом в сторону чудесного творения природы.
– Вот она, дамы. Осталось всего полторы мили!
Мистер Хасси знал немало фактов и цифр.
– Более пяти сотен футов высотой… вулканического происхождения… из нескольких монолитов… возрастом в тысячи лет. Прошу прощения, мисс Макроу, надо бы сказать – миллионы.
– Гора идет к Магомету, Висячая скала идет к мистеру Хасси. – Странноватая воспитательница улыбалась извозчику таинственной кривой улыбкой, смысла в которой он видел еще меньше, чем в ее словах. Мадемуазель едва удержалась, чтобы не подмигнуть озадаченному кучеру. И правда, с каждым днем Грета становилась все более чудаковатой!
Повозка резко свернула направо и набрала скорость.
– Полагаю, леди захотят пообедать. Я так точно готов попробовать тот пирог с курицей, который мне нахваливали, – сказал мистер Хасси.
Девочки вновь принялись болтать, и не только у Эдит мысли вращались вокруг пирога. Ученицы высовывали головы из-под занавесов, чтобы глянуть на Скалу, которая то появлялась, то исчезала на каждом повороте, иногда представая так близко, что за порослью и высокими деревьями можно было рассмотреть два огромных валуна рядом с вершиной.
Путь к так называемой площадке для пикника у подножия Висячей скалы вел через покосившиеся деревянные ворота. Миранда, набравшаяся опыта в открывании ворот на территории семейного поместья, без спроса спустилась с сидения кучера и ловко управилась с покореженным засовом под восхищенным взглядом мистера Хасси, который заметил, как уверенно двигаются ее тонкие руки, как аккуратно она поддерживает вес ворот одним бедром. Створки распахнулись на ржавых петлях, стая попугаев с криком слетела с дерева и сине-зеленым пятном двинулась на юг, к залитым солнцем травянистым низинам близ горы Маседон.
– Вперед, Моряк… Герцогиня, тише… Бельмонт, что ты такое творишь… Вот дела, мисс Миранда, как будто они в жизни не видели проклятого попугая. – И мистер Хасси, пребывая в отличном настроении, повел пять гнедых лошадей из знакомого надежного настоящего в неизвестное будущее с той же радостной уверенностью, с какой каждый день преодолевал узкий выезд из собственного заднего двора.
Глава 2
Рука человека внесла не так уж много изменений в природу на площадке для пикника – лишь плоские камни были выложены в круг, как место для костра, и поставлен деревянный туалет в стиле японской пагоды. Ручей лениво бежал среди длинной сухой травы, то почти исчезая, то снова появляясь мелкими лужицами. Обед устроили на больших белых скатертях в тени двух раскидистых эвкалиптов, чтобы защититься от солнца. Вдобавок к пирогу с курицей, «ангельскому» бисквиту, желе и тепловатым бананам, без которых не обойтись на австралийском пикнике, кухарка приготовила огромный торт в форме сердца, покрытый глазурью, – Том услужливо сделал для него жестяную формочку. На костре, разведенном из коры и листьев, мистер Хасси согрел два громадных котелка воды для чая и теперь с наслаждением покуривал трубку в тени повозки, не забывая поглядывать на привязанных вдали от солнца лошадей.
Кроме воспитанниц колледжа, на площадке для пикника расположилась только еще одна группа из трех-четырех человек, сидевших под дальбергиями[4] на другой стороне ручья, где крупная гнедая лошадь и белый арабский пони лакомились сеном рядом с открытым экипажем.
– Ну и тишина здесь, просто кошмар, – заметила Эдит, добавляя в чай побольше сливок. – Не представляю, как люди соглашаются жить в деревне. Если, конечно, они не ужасно бедные.
– Если бы все в Австралии так считали, ты бы сейчас не пила жирные сливки, – отозвалась Марион.
– Не считая тех людей с открытым экипажем, мы, возможно, единственные существа во всем мире, – продолжила Эдит, беззаботно забыв о царстве животных.
Солнечные склоны и затененный лес, казавшиеся Эдит такими неподвижными и безмолвными, в действительности полнились неслышными шорохами и легкими взмахами незаметных крыльев. Листья, цветы и травы сияли и подрагивали под пологом из света; когда отступали облака, было видно, как золотистые пылинки пляшут над ручьем, где скользят по поверхности воды жуки-плавунцы. Среди камней усердные муравьи, не переставая собирать и запасать еду, пересекали целые пустыни из песка и настоящие джунгли из травы. Меж громадных человеческих фигур были разбросаны спасительные крошки, семена тмина, кусочки засахаренного имбиря – странная, экзотическая, но вполне съедобная добыча. Батальон сахарных муравьев, согнувшихся пополам от усилий, трудолюбиво тащил кусок глазури с торта в сторону некой тайной кладовой, расположенной в опасной близости от светловолосой Бланш, прислонившей голову к скале. Ящерицы грелись на горячих камнях; неуклюжий жук-броненосец перекатился на спину в сухих листьях и теперь беспомощно дергал лапками; толстые белые личинки и плоские серые мокрицы предпочитали надежную сырость гниющей коры. Змеи замерли, свернувшись кольцами в ожидании сумерек, когда они выползут из секретных нор, чтобы напиться у ручья. Птицы прятались в кустах от дневной жары…
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
