— После смерти мужа мне удобнее было сохранить его фамилию. Но это не имеет значения. Я есть я.
— Предположим, — почти прорычал он. — Но я не уверен, что знал тебя когда-нибудь по-настоящему.
Диана встретила это заявление коротким удивленным смешком. Ни разу за тридцать один год жизни она не позволяла себе быть такой честной и открытой, как в те месяцы, когда была любовницей Макса.
— Как ты можешь так говорить? Я всем делилась с тобой!
— Да, делилась. И не только со мной.
— Что ты имеешь в виду?
— Главным образом, твое тело. Как оно нравилось мистеру Янгу?
— Ты намекаешь, что я в то время уже была замужем? — с растущим недоверием спросила она.
— Не замужем. Но, вероятно, была обручена.
— Не была.
— Ты вышла замуж за этого типа, Янга, меньше чем через три недели после того, как бросила меня! Догадываюсь, так бывает. Любовь с первого взгляда.
Диана отступила назад, точно ужаленная его горькой иронией. Любовью с первого взгляда был Макс. Ее брак с Дэвидом Янгом — большая, неотвратимая катастрофа. Встречный пожар, чтобы спасти почти сгоревший лес. Она всегда скрывала детали, потому что знала, какие пойдут слухи и как воспользуется этим пресса. Ее вовсе не порадовало бы признание в собственной наивности и слабости. Она оказалась беззащитной и позволила отцу и Дэвиду Янгу сломить ее сопротивление.
Когда-то Диана собиралась рассказать, все Максу и даже позвонила ему. Видит бог, когда пыталась. Но сейчас?! После такого жестокого обвинения?!
Она решила зайти с другой стороны.
— Я не бросала тебя, Макс. Я поехала домой, потому что была должна… И только после того, как мы согласились, что смотрим на наши отношения по-разному. Тебе был нужен секс. Я хотела чего-то большего.
— Ты так сильно хотела выйти замуж? — спросил Макс. — Поэтому сказала «да» первому встречному, едва я отошел в сторону?
— Все не так, — взорвалась Диана. — Дэвид был бизнес-партнером отца. Я согласилась выйти за него замуж не ради обручального кольца. Это тебе ясно?
Губы у него осуждающе вытянулись в тонкую линию. Диана поняла — ее слова только добавили веса его убеждению, что она и раньше встречалась с Дэвидом. Надо бы переубедить его. Но какое это имеет значение?
— Наши отношения закончились, когда я вернулась в Нью-Йорк, и ты не дал себе труда ответить на мои звонки. Это было десять лет назад. Почему мы снова повторяем старые ссоры?
— Ты начала.
— И, откровенно говоря, весьма сожалею.
— Кажется, хоть в этом мы согласны.
— Кажется, я приду к согласию с тобой и по другому пункту. — Она сглотнула болезненный комок, который так мешал ей сохранять достоинство. — Не думаю, что после нашего разговора я способна выполнить заказ.
— Поступай, как знаешь. — Макс пожал плечами. — Я могу найти тебе замену.
— Этим ты и занимался после того, как я уехала из Австралии? Поэтому не отвечал на мои звонки? — не удержалась она от вопроса.
Он немного помедлил, потом открыл дверь стойла. Его глаза были холодны. И где-то в глубине — намек на болезненное чувство. Сожаление? Отчаяние? Макс со стуком закрыл за собой дверь, будто поставил финальную точку.
— Поэтому и не отвечал. Или что-то вроде того, — ответил он на ее вопрос.
Потом на прощание, как настоящий ковбой, коснулся пальцами шляпы и ушел.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Тебе что-то не нравится?
Диана моргнула и наконец заметила в тарелке грудку цыпленка.
— Нет, все прекрасно.
— Не надо было позволять тебе втягивать меня в это.
Это происходило за поздним ланчем в ресторане отеля Форчунов. Бальный зал «Севн» в следующем месяце готовился стать сценой акции Исторического общества. Работал комитет по сбору средств для реставрации музея Старого Запада. Руководила комитетом Элиза. Она пришла пораньше, чтобы обсудить с персоналом отеля их обязанности, а затем уговорила подругу вместе перекусить и совершить поход по магазинам.
— Сегодня я плохой компаньон, — добавила Диана.
— Это точно.
Она повернулась к подруге в ответ на ее сухое замечание. Глаза Элизы стали такими же серьезными, как у нее. Диана отодвинула тарелку и откинулась на спинку стула. Элиза подождала, пока официантка уберет посуду, и потом задала свой вопрос ценой в миллион долларов.
— Отсутствие аппетита как-то связано с моим австралийским кузеном?
— Если я скажу «нет», ты поверишь?
— Не поверю. На приеме я заметила, как вы оба напряглись. И с тех пор ты начала сторониться меня. Знаешь, я умираю, хочу услышать подробности. Давай, колись. — Элиза подалась вперед.
После утренней стычки с Максом сейчас, наверное, самое худшее время для объяснений. Но Диана должна рассказать подруге подробности. Так она покончит с этим навсегда.
— Мы познакомились на вечеринке в Австралии, — начала Диана. — Во время моего путешествия после окончания колледжа.
С минуту Элиза переваривала информацию, потом в ее голубых глазах мелькнуло крайнее удивление.
— Я дала тебе номер телефона моих тамошних родственников. Ты встречалась с ними и ни слова мне не сказала?
— Прости, Элиза. Мне, правда, жаль, что так получилось. Я ни с кем из твоих родных не встретилась. Кроме Макса. И не собиралась держать это в секрете. Я просто не знала, как рассказать тебе, что у меня была пылкая, но недолгая связь с твоим кузеном. Ты хочешь услышать подробности? Но я сама ничего не понимаю. Я даже сейчас не знаю, как объяснить то, что произошло между нами! А тогда я поехала домой и вышла замуж за Дэвида…
— И твоя жизнь разбилась вдребезги, — мягко закончила Элиза, когда подруга замолчала.
Их глаза встретились. Они вспомнили годы ее вынужденного брака, когда Диана отгородилась от всех друзей. Но Элиза, ее соседка по общежитию в колледже, продолжала посылать ей рождественские подарки и открытки с поздравлениями ко дню рождения. Когда Элиза прочла в газете о смерти Дэвида, она прилетела в Калифорнию на похороны.
После окончания церемонии она узнала печальную историю брака Дианы. Познакомилась с сыновьями Дэвида от первого брака. Когда их попытки помешать Диане воспользоваться наследством приняли опасный характер, она пригласила подругу погостить в Сиу-Фоллс. Диана вернулась в Калифорнию только за тем, чтобы упаковать вещи. Переезд в Дакоту, возвращение уверенности в своих силах, стремление к независимости — всем этим она была обязана дружбе Элизы.
— Прости, — еще раз извинилась Диана. Голос дрожал, вот-вот грозили брызнуть слезы. — Мне следовало рассказать тебе о Максе.
— Значит, этот пес укусил тебя на приеме?
