— Сегодня в восемь, ресторан Саваж, — предложил Олег, прежде чем я успела уверенно отказать. — Столик будет заказан на имя Олега Лаврова. Буду ждать.
— Я подумаю, — улыбнулась я, вспоминая, какие в Саваже цены.
Идти туда — последнее, что надо делать девушке, если она не хочет попасться на крючок. Но не хочу ли я? Вот в чем вопрос…
Глава вторая
Признаться, из гостиной я выскочила, с трудом сдерживая полный облегчения вздох. Хотелось задержаться у двери, во-первых, чтобы рассказать отцу о том, что если б не я, его деловой партнер сейчас ехал бы в больницу, потому что Викки планировала разбить о его голову вазу, а во-вторых, чтобы услышать хотя бы отрывки разговора — мало ли, по какому поводу этот Олег приехал к папе? Но я преодолела это глупое желание и, не мешкая, бросилась вверх по ступенькам.
Если отец работает с Лавровым, скорее всего, он понятия не имеет, что этот мужчина — бывший муж его распрекрасной Викки. А раз так, то и узнавать ему об этом не следует. Но, игнорируя участие в конфликте мачехи, как я объясню свой, мягко говоря, не слишком пристойный внешний вид?
Нет, лучше скрыться подальше от отца, привести себя в порядок и показаться на глаза деловому партнеру папеньки, да и самому родителю в подобающем виде.
Я взлетела вверх по ступенькам и уже заскочила было в комнату, когда меня догнал раздраженный голос Викки.
— Ну-ка стой!
— Чего тебе? — с трудом сдерживаясь, чтобы не хлопнуть дверью прямо у мачехи перед носом, повернулась к женщине я.
— О чем ты там с ним любезничала? — Викки схватилась за дверную ручку, словно собираясь в случае чего не дать мне захлопнуть дверь. Ну-ну, я бы посмотрела, что эта стерва мне может сделать. И как она после этого будет говорить с моим отцом.
— С твоим бывшим? — усмехнулась я, заметив, как исказилось лицо Викки, стоило только упомянуть при ней статус Олега. — О делах.
— О каких делах ты, соплячка, можешь разговаривать со взрослым мужиком? — зашипела Виктория.
— О бизнесе, Викки, — пожала плечами я. — И вообще. Насколько я понимаю, он папин деловой партнер. Кольца нет. А отец давно намекает мне, что пора бы найти себе достойного супруга. С хорошим бизнесом, чтобы папе тоже была из этого польза. Мне кажется, Олег — отличный выбор. Отец, уверена, одобрит. И мы, кажется, понравились друг другу.
— Что?! — оторопела Викки. — Да кому ты, соплячка, можешь понравиться.
Я не дала ей договорить, а, воспользовавшись временным замешательством Викки, с силой дернула дверь на себя. Повернуть ключ, торчавший в замке, не составило большого труда, и когда мачеха совершила попытку прорваться ко мне в комнату, ничего уже сделать не смогла. Откуда-то с первого этажа донесся требовательный голос отца, и я с облегчением вздохнула — теперь-то уж мачеха не станет устраивать истерику. По крайней мере, любая умная женщина на её месте сначала выяснила бы обстановку, разведала, все ли в порядке и знает ли отец о том, что Олег был её мужем, а потом уже выбирала для себя план действий.
А мне надо успокоиться и привести себя в порядок. Чем скорее, тем лучше, потому что если этот Лавров проболтается отцу, что мы с ним разговаривали, то папа будет крайне недоволен. Его дочь не должна общаться с посторонними мужчинами, тем более, богатыми и способными претендовать в будущем на её судьбу, в ночной пижаме и шортах.
Отбросив в сторону все глупые мысли, я скользнула в небольшую ванную, сообщавшуюся с моей спальней. Когда-то это была гостевая комната, и тут предусматривалось все, чтобы гости не сталкивались с хозяевами дома где-нибудь на подходе к душу, и я была искренне рада, что мне отдали именно её, а не разукрашенную всеми оттенками розового старую детскую, которую папа не спешит почему-то перестраивать под мальчика. Видать, с мальчиком у них с Викки все ещё серьёзные проблемы.
Я с облегчением встала под холодные струи душа, позволяя телу расслабиться, а мысля прийти в соответствие. Принять решение — что может быть проще! Сейчас, пока меня не видел папа, а у него нет времени отдавать Федору какие-либо приказы, можно спокойно взять свою дорожную сумку и куда-нибудь уйти. Связаться с мамой, в конце концов, попросить у неё совета…
Но что мне мешает набрать её номер здесь?
Отец порой проявлял просто-таки чудеса логики по отношению к маме. Плевать на то, что большую часть своего времени я проводила рядом с ней, но в папенькином доме мне запрещалось не только упоминать факт существования матери, а даже звонить ей, чтобы не расстраивать Викки. Мне иногда всерьез казалось, что мачеха уверена: её супруг овдовел, а не просто нагло избавился от своей первой жены.
Я выбралась из душа, наскоро вытерлась, включила фен, намереваясь высушить волосы, но мысли всё равно упрямо убегали куда-то к Олегу, к прожигающему меня насквозь взгляну и к этому смешному предложению встретиться в Саваже. Подходящее место для богатой папиной дочки, не так ли? Жаль, что в своей другой жизни я такие роскошества позволить себе не могла.
И как мило, что папа эту, вторую сторону моего существования так упрямо игнорирует. Он умеет быть слеп, когда ему это нужно.
Решившись, я все-таки набрала номер, но трубку мама не подняла. На седьмом гудке я нажала на мигающую красным кнопку "отбой" и тяжело вздохнула — проклятье. Неужели опять?
Кажется, в мои планы на этот день придется внести срочные коррективы.
Я оделась, наверное, быстрее любого солдата, набросила на плечи тонкое голубое пальто, схватила шляпку, которая наверняка слетит с головы где-нибудь в городе, но из дома в виде, не устраивающем папочку, не выбраться, взяла сумку и быстро направилась к выходу, надеясь, что не успею привлечь ничье внимание.
Не повезло.
— Станислава, — отцовский голос остановил меня почти у цели. — Ты уже встала? — конечно, встала, это же я тебя, дурака, выдернула с пробежки! — Это замечательно, что ты успела привести себя в порядок. Пойдем, хочу тебя кое с кем познакомить.
Я медленно обернулась. Спорить с отцом в эту секунду было очень глупо, но единственной мыслью, которая осталась в моей голове, оказалось беспокойство о матери. Вдруг там что-то серьезное? Надо как можно скорее приехать к ней, поговорить с врачом, обсудить все последствия…
— Я собиралась встретиться с подружкой, — капризно заявила я, прекрасно зная, как отец отреагирует, если узнает, куда я на самом деле думаю поехать. — Обещала её поддержать, у неё там какие-то проблемы. А лучшее лекарство от душевных ран, как известно, шоппинг. Может, деньжат подкинешь?
Отец хмуро смерил меня взглядом, словно пытаясь убедиться, действительно ли я в таком виде могу отправляться по магазинам, а потом улыбнулся. Мне всегда казалось, что папа испытывал искреннее облегчение, когда приходил к выводу, что его дочь — всего лишь обыкновенная девчонка, не до конца понимающая, что в реальном мире бывают проблемы посерьезнее сломанного ногтя или стрелки на колготах.
