Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
– Идемте, что ли, – с легкой неуверенностью в голосе проговорил казак, которого атаман назвал Чапелей. – Неча тут стовбычить.
– Да уж, чего уж там. – Лис сокрушенно вернул саблю в ножны. – Вот и отобедали, спасибо твоему старшаку на добром слове.
Сергей начал снимать путы с наших коней, и в моей голове немедленно прорезался сигнал мыслесвязи.
– Капитан, что ты тут начудил? Кто тебя просил вмешиваться? Я же сказал – сиди, не отсвечивай. Шо, я сам бы с этим орлом не разделался?
– Ты б его зарубил, и нам бы пришлось иметь дело со всей бандой.
– Аля-улю, гони гусей. Во-первых, не бандой, а куренем. А потом, я шо тебе – злобный монстр – потрошитель атаманов? Тут все ходы считаны: во главе куреня – самый лихой казак. Щас бы я над ним малехо поизмывался, затем дал бы шанс почти-почти отыграться, а дальше братание, песни, пляски и жбан зелена вина на утро, чтоб голова от ветра не качалась. А там, глядишь, я б уже к Вишневецкому куренным атаманом прикатил бы. Тоже не хухры-мухры.
– Извини, – озадаченно начал я. – Ты бы объяснил.
– Некогда было, – отмахнулся Лис. – Да, а шо это за землетрус ты устроил?
– Я устроил? – Мое удивление, видимо, отразилось на лице. – Я думал, это твоя какая-то домашняя заготовка.
– Как говорит Мишель Дюнуар: «М-да!»
– Ну, вы! Шо застыли, как байбаки? Шевелитесь, ехать надо.
– Ехать надо, – подтвердил я, бросая на Лиса вопросительный взгляд. – Полагаю, следует помочь казакам. Как я понял, их пятнадцать против пятидесяти.
– Ну, пятнадцать – не пятнадцать, а без драки теперь ехать в гости не годится. Слышь, дружаня, – управившись с путами, Лис развернулся к нашему конвоиру, – есть дельное предложение: а не пойти ли нам мурзу попотчевать чем бог послал?
Казак недоверчиво поглядел на Лиса и, явно не желая вступать с ним в пререкания, но и не решаясь переступить через атаманский наказ, сурово вымолвил:
– Гонта велел в крепость вас гнать.
– Так ты уже гонишь, – не замедлил выпалить мой напарник. – Ладно, в крепость так в крепость. – Он сделал несколько шагов к месту, где около затухающих угольев стоял едва отведанный мною кулеш, и, подняв с земли котелок, сунул его Чапеле. – Держи.
Тон которым были произнесены эти слова, не допускал возражений. Казак, на секунду опешив, выполнил приказ и смачно потянул ароматный пар, курившийся над образцом Лисовского кулинарного искусства. Этого мгновения нам было вполне достаточно, чтобы оказаться в седлах и пришпорить коней.
– А-а-а… – завопил Чапеля нам вслед, но было поздно. Расчет Лиса был верен: проведший большую часть жизни в поисках куска хлеба незадачливый конвоир разрывался между наличием еды и необходимостью ее бросить. Должно быть, уже через мгновение он догадался поставить «троянский казан» на землю, однако о том, чтобы догнать на своем жидковатом бахмете английских скаковых жеребцов, бедолага не мог даже мечтать. А на пересеченной местности, с незапамятных времен именуемой Змеевыми валами, и подавно.
Как повествует легенда, давным-давно, когда землями до самого Черного моря, звавшегося в ту пору Русским, властвовал великий князь Киевский, повадился разорять эти края некий дракон. Может, Змей Горыныч, а может, еще какой. Об этом легенды умалчивают, как и об имени князя, в годы правления которого происходила эта злая напасть. Куражился Змей, как хотел, и никто ему укороту дать не мог. Пока витязи брони наденут да к месту разбоя прискачут, гада летучего уже след простыл. Совсем извелись богатыри, по отчим просторам за этаким разбойником гоняючись. А он – то деревеньку спалит, то стадо княжье изведет под корень. Не было на поганого управы. Аж занемог надежа-князь от тоски да печали. Думал-думал, как беде помочь, да и объявил: «Кто поганого Змея изведет, того любое хотенье княжьей волей исполнено будет».
А в ту пору по берегам рек жили люди – неведомо, какого роду-племени были они, только ни Тугарину-царю в ноги не кланялись, ни в Киев-град дань не посылали. Сами по себе жили, бродниками звались. Как услыхали они слово княжье – враз пред очи государевы с речью такой явились: «Коли поклянешься, князь, что впредь от века быть нам, и детям, и внукам нашим от власти пришлой вольными, то изловим мы твоего кривдника и от земель русских его отвадим. А надо нам для того: коровенок сто голов да крепкого фряжского вина полста бочек». На том и по рукам ударили.
Уж сколько сами съели да выпили – не ведомо (как бог свят, без того не обошлось), а только и чудищу угощение приготовили: нажарили мяса, напарили, по всей степи дух пошел. Ни соли, ни кореньев ведовских не пожалели. Почуял Змей в дальнем ветре благоуханье лакомое, в брюхе у него заурчало – верст на пять слышно было. Расправил он крылья перепончатые и точно зачарованный к бродникам прилетел. Увидел яства приготовленные, на раз все сожрал, на два – что не сожрал, то доел. А на три стала его жажда мучить. Огляделся Змей вокруг – видит, чуть поодаль бадейка шестиобхватная стоит, доверху вином полна. Стал гад вино лакать… Пока все до капельки не выпил, не угомонился. Ну а как угомонился, так прямо головой в бадью. И уснул. Тут-то бродники из ухоронок тайных повылазили, запрягли Змея в плуг, которым, сказывают, еще Святогор-батюшка землю пахал, и ну бичами витыми дракона хлестать. Тот взревел было, попытался к небу взлететь. Да уж куда там. Сбруя крыльям распрямиться не дает, и лемех глубоко в землю всажен. Погнали Змея окаянного от днепровских круч к морю, чтоб навеки запомнил границу, за которую ему залетать заповедано. Только у самого берега выпрягли, так он, сказывают, как волю почуял, враз в волны кинулся, только его и видели.
Князь потом лютовал, что бродники голову Змееву не отсекли, ну так уговора о том не было. А и то сказать: ежели княжичи вдруг об отцовском слове позабыть удумали б, то живой дракон завсегда лучше мертвого.
Сказка то али быль – прадедам нонешних бродников неведомо, да только куда ни глянь, от седого Днепра и до земель хазарских валы стоят, тем змеевым плугом оставленные.
На одном из таких валов и стояли теперь мы с Лисом, наблюдая, как движется по пути, оставленному гигантским лемехом, татарский обоз. Верховые в ярких восточных халатах, скрывавших от палящего солнца металл доспехов, придерживали коней, чтобы не оторваться от груженных добычей возов, за которыми, едва перебирая ногами, тащился полон: сотни две парней и девушек. С нашей позиции было видно, как притаились в ожидании сигнала лихие братчики атамана Гонты. Теперь их оказалось раза в три больше, чем недавно на поляне. Должно быть, весь отряд, патрулировавший заветные тропы в окрестных лесных засеках, теперь собрался, чтобы проучить непрошеного гостя.
– Хорошая позиция, – из-под руки оглядывая дорогу, проговорил я. – Крымчакам здесь не развернуться.
В подтверждение моих слов из нависших над трактом кустов раздался разбойный свист и неукротимое: «Вали! Круши!» Крики «Ал-ла!» и звон сабель разнеслись над округой, созывая давно уже привычное к легкой поживе воронье.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
