Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
— А, ты про Варю, — рассмеялась Эля мелодично. Когда-то ради того, чтобы слышать этот смех, он готов был буквально на все. С какой-то странной горечью сейчас вспоминалось, как из кожи вон лез, пытаясь быть для нее остроумным и забавным. И только теперь понимал, что на самом деле был просто идиотом.
— Видимо, про нее, — обронил он сухо, пригубливая терпкий напиток.
— Это моя подруга, — сказала Элеонора, устраиваясь на стул рядом с ним.
— Серьезно? — Кирилл издевательски вскинул бровь и не сдержал саркастического смешка. — Я видел твоих подруг, моя дорогая. С такими, как эта девушка, ты не дружишь.
— И тем не менее ты ошибаешься, Кирюш. Варя — моя школьная подруга, — ответила жена и с какой-то странной улыбкой добавила:
— А почему ты о ней спросил? Она тебе понравилась?
Он ощутил внезапную злость — резкую, острую, накрывающую с головой. Судя по выражению лица, Элю ничуть не беспокоил тот факт, что он видел другую женщину практически в чем мать родила.
— Странный вопрос с учётом всех обстоятельств, тебе не кажется? — процедил он сквозь зубы и со стуком поставил опустевший бокал на стойку.
— Да что с тобой? — удивилась Эля и он, уставившись на нее немигающим взглядом, ответил:
— Что со мной? Спасибо, что поинтересовалась. Мне все надоело, Эльвира, вот что со мной.
— Элеонора, — поправила она.
— Этим вычурным именем будешь кичиться среди своих подруг, — грубо отрезал он. — А я буду называть тебя так, как хочу!
Кирилл и сам не заметил, как случилось так, что он буквально навис над ней, вынуждая прижаться спиной к барной стойке. Взгляд сполз к ее губам, с которых сорвался приглушённый звук — то ли испуганный вздох, то ли чувственный стон, и при виде того, как она провела по губам языком, понял, что опасно близок к тому, чтобы забыть обо всем, что собирался сказать и просто задрать на ней это чёртово короткое платье, взяв то, за что платил очень дорогую цену, и речь при этом шла далеко не только об одних лишь деньгах. Эта женщина буквально выворачивала наизнанку его душу, и за это он ненавидел ее тоже.
С усилием оттолкнувшись от стойки, на которую опирался руками, Кирилл отошёл от жены на расстояние, достаточное для того, чтобы суметь вновь собрать в голове все, что собирался ей сказать.
— Нам нужно кое-что обсудить, — начал он. — Я заводил об этом разговор не раз и не два, но ты всё время делала вид, что не понимаешь. Поэтому говорю прямо, — Волконский поднял на жену тяжёлый взгляд, — Я хочу завести ребенка. Если ты не готова мне это дать, то я найду того, кто будет готов.
Сердце тяжело бухало в ушах, пока он ждал ее ответа, а она просто смотрела на него с ужасом и страхом, а затем… разрыдалась.
Он редко видел Элю плачущей и сейчас эта картина настолько его поразила, что руки невольно потянулись ей навстречу, чтобы прижать к себе и успокоить.
— В чем дело? — спросил он отрывисто, но вместо ответа она зарыдала ещё отчаяннее.
А он сжимал ее в своих объятиях и гладил по волосам, ощущая, как рубашка пропитывается ее слезами, казавшимися ему обжигающими, и отчего-то чувствовал себя распоследним конченым ублюдком.
— Ну тихо, тихо, — пробормотал Волконский, не зная, какими словами ее успокоить и не нашел ничего лучше, чем просто пообещать:
— Мы что-нибудь придумаем. Просто расскажи мне, что случилось.
Ещё несколько всхлипов — и Эля подняла на него покрасневшие глаза, заставляя почувствовать новый укол совести. Иногда ему хотелось причинить ей боль, такую же дикую, какую испытывал сам, сознавая, что он для нее — всего лишь безотказный кошелек, но теперь, когда видел жену в таком состоянии — понимал, что совершенно не способен радоваться тому отчаянию, что плескалось в огромных голубых глазах.
— Не хотела тебя расстраивать… — начала она севшим голосом и на душе у него резко похолодело. Он вдруг четко осознал, что именно она сейчас ему скажет.
— Я говорила с врачом и… — Эля сделала паузу, а затем вскрикнула, когда он невольно сжал до боли ее плечи в ожидании того, что должно было прозвучать. — …И он сказал, что я не могу сама выносить ребенка.
Она снова заплакала, а он ощутил, как внутри у него что-то оборвалось и упало, разлетаясь на тысячи самых разных эмоций — от грызущего чувства вины до глухого отчаяния.
Господи, он все это время тихо ненавидел ее, а она, вероятно, страдала, зная, что не может дать ему то, что он хочет. Собственная фраза о том, что найдет для этого другую, показалась Кириллу теперь отвратительной и низкой. Может быть, именно эта проблема делала Элю порой такой отстранённой? Что он мог знать о том, что чувствует женщина, неспособная родить ребенка самостоятельно?
— Кир… — донёсся до него ее голос словно бы издалека. — Я много думала об этом и… у меня есть одно предложение.
Глава 4
Варя встала ближе к шести утра. Кажется, она так и не смогла сомкнуть глаз — всё время думала о том, что теперь её жизнь может измениться к лучшему. Если Эля и вправду предложит ей какое-нибудь приличное место… она всё сделает, чтобы подруга об этом не пожалела.
И наконец накопит на путешествие, чтобы свозить маму куда-нибудь на море, например. Ну или в один из небольших старинных городков, которые та так любила, когда папа был жив.
Стараясь двигаться бесшумно, Варя пробралась на кухню. Из спальни матери не доносилось ни звука — видимо, крепко спала, по традиции выпив снотворного.
Варя подошла к окну и улыбнулась. Город только-только просыпался. Было ещё темно. До встречи с Элей, назначенной на время обеда, оставалось ещё несколько часов. Дотерпеть бы…
Вздохнув, Варя заварила себе кофе и, устроившись за столом, принялась ждать.
Когда стрелка на часах подбиралась к девяти, она решила, что просиживать так и дальше, теряясь в догадках относительно того, что же там за работу предложит Эля, достаточно. Так или иначе, всё станет известным уже вот-вот. А приготовить завтрак будет гораздо полезнее. Глядишь, и мама тоже поест, если, например, сделать её любимых блинчиков с творогом.
Уже не стараясь соблюдать тишину, Варя поднялась из-за стола и принялась за готовку.
— М-м-м… пахнет вкусно.
Голос мамы раздался в кухне так неожиданно, что Варя едва не выронила миску с тестом. В последнее время их разговоры сводились к короткому обмену малозначимыми фразами, потому теперь она удивлялась, если слышала нечто отличное от того, к чему уже привыкла.
— Да, я твои блинчики любимые пеку. Доброе утро.
— Доброе. Сегодня действительно доброе.
Варя быстро обернулась к маме, которая уже устроилась за столом, и у неё даже сердце пару ударов пропустило. Возникло чувство, что она вернулась туда, где они ещё были счастливы. Все вместе.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
