Но данетия ввели в оторопь глаза харена. Насыщенно янтарного цвета, с длинными, как у девушки, серыми ресницами, они казались скованными льдом. Когда харен взглянул на него, данетию показалось, что его окатили зимним холодом.
— Харен Ранхаш Вотый, — представился новый начальник.
— Мы рады с вами познакомиться, — его спутник решил побыть любезным и за себя, и за харена. — Позвольте представиться. Личный лекарь господина Ранхаша, Шида̀й Да̀ший.
Лекарь? Данетий едва удержался от недоумённого взгляда. Харена сопровождает лекарь? А где помощник? Слуга, на худой конец?
Судя по весёлому прищуру, господин Шидай представлял, о чём мог подумать Трибан. В отличие от своего господина, он выглядел на удивление живым и солнечным. Будучи выше харена на целую голову, он маячил за его плечом, как телохранитель.
— О, какая прелесть! — господин Шидай неожиданно обогнул харена и направился к окну, где ярко пестрели цветочки. — Это явно для меня. Наш холодный господин такое не оценит.
Стоящий за спиной харена Варлай смертельно побледнел и испуганно посмотрел на данетия Трибана, ожидая, что наглому лекарю сейчас язык вырвут. Но харен словно задался целью не замечать лекаря вообще и пропускать его колкие фразы мимо ушей.
Господин Шидай, широко улыбаясь, склонился над цветами. На его лице было много морщинок, которые говорили о том, что улыбается он часто и с удовольствием. Данетий, пристально наблюдающий за ним, отметил, что мужчина явно не молод. Короткие волосы были совершенно седы, а жёлтые глаза выцвели, приобретя прозрачно-холодный оттенок. Только холодными они не казались. В окружении лучиков морщинок они горели весьма живо и посматривали по сторонам с интересом.
— Сами собирали? — лекарь весело посмотрел на Трибана.
Тот растерялся и лишь поэтому ответил:
— Нет, дочь.
— О, уверен, что это прелестная маленькая госпожа!
Данетий почувствовал, что это дружелюбие выбирает почву у него из-под ног, и мрачно спросил у харена Ранхаша:
— Прошу прощения, но на территории сыскарей могут находиться только сами сыскари. Вы уверены, что вашему лекарю можно здесь быть?
Шидай улыбнулся ещё шире и насмешливо взглянул на своего господина. Тот впервые дал понять, что всё же знает о его присутствии.
— Уверен, — твёрдо заявил господин Ранхаш и похромал к столу.
— Ну, если это ваш приказ… — Трибан поморщился.
— Это приказ Шѐреха Вотого, — холодно отрезал харен, присаживаясь.
Лекарь подмигнул обескураженному оборотню.
— Здесь всё? — уточнил харен, осматривая документы.
— Вы хотите посмотреть их сейчас? — растерялся Трибан. — Разве вы не сегодня прибыли в город?
— Сегодня. Не вижу смысла откладывать. Где здесь описание подозреваемого?
— В самом низу, — подсказал Варлай.
Три листа с описанием подозреваемого были скреплены сургучом зелёного цвета. Господин Ранхаш бегло просмотрел их и, не отрывая взгляда от написанного, уточнил:
— Амайярѝда? Что за странное имя? Какое у него значение?
— Мы не смогли выяснить его происхождение, — признался Трибан. — Лично я предполагаю, что это ничего не значащий набор звуков. Сейчас нередко называют детей не пойми как.
— Человечка… — тихо произнёс харен.
— Имя рода у неё вполне человеческое. Только Мыймы очень многочисленны, так что вычислить её прямых предков не удалось. Директор школы, где девушка училась, сказал, что она сирота. Приехала сюда с севера из местечка под названием Ро̀зыши специально, чтобы учиться. Вполне успешно отучилась три года.
— Санаришская магическая школа… Я не вижу, на каком отделении она училась, — голос господина Ранхаша звучал ровно, но данетий живо домыслил недовольство и даже почувствовал вину.
— Моё упущение. Она училась на боевом отделении и после окончания учёбы собиралась пополнить ряды военных магов.
— Нынешние девушки уже не так нежны, как прежде, — сокрушённо прицокнул лекарь харена.
— У боевых магов высокие требования, — заметил харен. — С каким результатом она прошла отбор?
— Директор, господин Пийш, сказал, что у неё был весьма хороший результат. Но даже если бы она была безграмотной деревенской девчонкой, он всё равно бы её взял. Уровень её магии выше среднего! И девочкой она была весьма умной и способной. Видимо, это и помогло ей уйти, — данетий помрачнел.
— Это не оправдание того, что вы её упустили, — холодно отчеканил Ранхаш.
— Я не оправдываюсь, — сквозь зубы ответил Трибан.
Харен переворошил остальные бумаги, и в воздухе повисло недовольство.
— Это всё? — уточнил он. — Копии этих отчётов я уже видел. Неужели нет ничего нового?
Самолюбие данетия в очередной раз болезненно заныло. Он проработал в сыске почти семьдесят лет и очень редко оказывался в таком унизительном положении. Увы, в этом громком деле было очень мало улик. Когда они прибыли в сокровищницу, то выяснили, что придурковатый старик-уборщик успел привести помещение в порядок. Старуха, которая якобы видела что-то подозрительное на улице, неожиданно скончалась от сердечного приступа. Главная подозреваемая сбежала, не оставив ни единого следа или зацепки. В наличии у них имелся только сам факт кражи, список украденного, труп хранителя сокровищницы и мужчина-свидетель, который видел, как девушка убивает старика-хранителя и забирает реликвии, которые тот пытался спасти.
— Я сожалею, — глухо пророкотал Трибан.
Лицо харена по-прежнему было спокойным, но недовольство, витающее в воздухе, сгустилось.
— Вы следили за её знакомыми? Может, кто-то из них общается с ней?
— Мы следили за всеми, но ничего подозрительного за ними не заметили.
— Характеристики ей дали положительные, — харен ещё раз задумчиво пролистал бумаги.
— Они все, словно сговорившись, утверждают, что она не виновата и что они не могут поверить в то, что она совершила подобное, — сдержанно подтвердил данетий. — Если бы не её побег, я бы даже усомнился в словах свидетеля.
— Если бы была не виновата, то не сбегала бы, — неожиданно буркнул Варлай.
Данетий мрачно посмотрел на него и показал кулак. Парень мгновенно прикусил язык и спиной вперёд выскользнул из комнаты.
— Прошу прощения, малоопытный он у нас, — извинился Трибан, — но учится быстро.
Но харена больше заботили бумаги, чем языкастый парень.
— Жених? — серая бровь едва заметно приподнялась. — Да ещё и оборотень?
— Да, — данетий почувствовал себя весьма неуютно. — Они вместе учились. Их школьные товарищи утверждают, что началось всё с дружбы, а на третьем году обучения они объявили о помолвке.
