Однако основной причиной его исключительной агрессивности явилось противоречие между высоким экономическим потенциалом германского империализма и его ограниченными возможностями в рамках сложившейся империалистической системы, тесное переплетение монополистического капитала с прусским юнкерством. Это и обусловило то, что именно он стал инициатором и главным агрессором в развязывании Второй мировой войны.
Вторая мировая война, равно как и ее предыстория, была не только выражением острого конфликта внутри всей системы империализма, но одновременно и ярким подтверждением основного противоречия между социализмом и капитализмом, начало которому положила Великая Октябрьская социалистическая революция. В восстановлении и упрочении господства империализма на всем земном шаре империалистические группировки видят свою главную классовую цель, которую они пытаются осуществить различными средствами и в достижении которой германскому империализму отводится роль ударной силы в борьбе против первого в мире социалистического государства. Именно в этом плане Вторая мировая война являет собой наглядное выражение общего кризиса империалистической системы.
В связи с агрессивными актами фашистской Германии во Второй мировой войне установление оккупационного режима в отдельных странах и областях было главным средством в реализации ее стремления к господству, осуществляемого под лозунгом «нового порядка» в Европе. В этом режиме особенно наглядно воплощалась политика господствующей государственно- монополистической системы, суть которой сводилась к тому, чтобы добиться покорения, ограбления и порабощения народов. В то же время этот режим был использован для того, чтобы в угоду классовым целям немецкого империализма жестоко расправиться со всеми силами общественного прогресса. К агрессивной оккупационной политике фашизма как нельзя лучше подходит данная В.И. Лениным в 1921 г. оценка международной политики финансового капитала. Он писал, что порождаемые финансовым капиталом империалистические войны неизбежно несут с собой неслыханное усиление национального угнетения, грабежа и удушения порабощенных народов. Тот факт, что из 50 млн жертв войны, развязанной фашистской Германией, 24,5 млн составляют гражданские лица, погибшие в подавляющем большинстве не в результате непосредственно боевых действий, показывает безудержность, с которой правящие круги гитлеровского рейха стремились достичь своих целей.
1. Некоторые основные черты фашистского «нового порядка» в Европе в начальный период Второй мировой войны
Планы, лежавшие в основе насильственной экспансии германского фашистского империализма и его оккупационной политики, составляли в своей совокупности целую систему политических, военных, хозяйственных и идеологических мер, которые были распределены во времени и дифференцированы по степени важности. При этом учитывались как конкретные цели в отношении отдельно взятых стран, так и складывающееся в тот или иной момент соотношение сил, в особенности военные возможности фашистской Германии. Примером этому может служить так называемое бескровное «присоединение» Австрии и Чехословакии, так же как и попытки создать Юго-Восточные Штаты Европы, а также включить в сферу своей власти и влияния, комбинируя различные средства политического и экономического давления, такие страны, как Швеция, Финляндия, Турция и другие.
Главным же средством осуществления этой программы была агрессивная война. Наиболее подходящим временем для этого германский империализм считал 1939 г. Гитлер 23 мая 1939 г. заявил в своей речи перед руководящими военными деятелями, что дальнейшее осуществление «германских притязаний» невозможно без вторжения в другие государства, что «дальнейшие успехи невозможны без кровопролития»[12].
В фашистских планах установления «нового порядка» нетрудно распознать различные его ступени, которые, если даже определенные их формы не всегда ясны, выражают степень вовлечения различных стран в сферу господства германского империализма. Первые шаги в этом направлении представляли собой включение завоеванных областей в состав великогерманского рейха. К этим территориям относятся Польша, часть Югославии, Бельгия, Люксембург, значительные территории северной и восточной Франции, которые должны были быть либо прямо «аннексированы», либо «присоединены» к Германии на правах протектората.
Подобные планы вынашивались в отношении Дании и Норвегии. Что касается остальной части капиталистической Европы, то в более отдаленном будущем планировалось объединить ее в некое политическое и экономическое «великое европейское пространство» под господством германского империализма. Основой программы установления «нового порядка» являлось уничтожение социалистического государства, присоединение значительной части его территории, захват его огромных экономических богатств и превращение его народов в рабов германской «расы господ». Разгром Советского Союза не только устранил бы главное препятствие на пути германского империализма к мировому господству, но и решил бы классовое столкновение империализма с социализмом в пользу капитализма.
И наконец, чтобы поддерживать подобный континентальный «новый порядок», планы мирового господства германского империализма предусматривали захват большей части Африки, Ближнего и Среднего Востока, а также ставили своей задачей твердо закрепиться на Американском континенте[13].
Военные цели, лежащие в основе этих планов, не представляли собой чего-либо нового, так же как и не являлись только лишь творением Гитлера или его узкой нацистской руководящей клики.
Уже перед Первой мировой войной и в ходе ее немецкие империалисты преследовали аналогичные цели[14]. Такие идеологи немецкого империализма, как Нейман, Гойсгофер, Дайц и другие, а также ведущие представители германского финансового капитала Рехлинг и Дуисберг в период между двумя мировыми войнами развивали концепции создания «великого европейского пространства», которые фактически предвосхищали основные аспекты фашистской экспансионистской политики. Применение их в ходе Второй мировой войны в максимально широких и исключительно жестоких формах явилось закономерным результатом тесного слияния монополий и государственного аппарата в рамках фашистской диктатуры.
Марксистская историческая наука с полным правом отмечает, что планы, преследующие военные цели, порожденные такими могущественными монополиями, как «ИГ Фарбениндустри», Цейсе, а также электроконцерны, объединение концернов угля и стали, частично уже перед войной, и особенно в 1940–1941 гг., на вершине милитаристских успехов гитлеровской Германии, были важнейшими документами фашистской политики экспансии и войны[15].
