Мои сестры, сидящие напротив полубогини, взорвались радостным ликованием. Я их веселья не разделяю. Работая в компании мистера Беккера – отца Паломы, я полюбила свой труд больше, чем саму себя. Это одна из немногих радостей в моей жизни. Наверное, недовольство отразилось на моем лице.
– Теар, тебе не нравится, что я освободила вас от работы? – слащаво спрашивает Палома.
– У меня очень сложный заказ, боюсь не справиться. Думала, сегодня потрудиться сверх нормы, – врать своей полубогине нельзя – она чувствует обман. Но я и не обманываю – Хейзел Дарк все-таки заключила контракт с нашей компанией. Благо, встречаться с ней лично мне не пришлось, все документы пришли по электронной почте. Но теперь на меня легла непосильная ответственность руководить проектом. – Мне предстоит организовать мероприятие в честь восьмилетнего цикла смерти для дома Аида. У заказчиков настолько высокие запросы, что на их реализацию и жизни не хватит, а у меня есть всего месяц.
– Как интересно. Я тоже буду в списке приглашённых? – это был, скорее, не вопрос, а прямое указание во что бы то ни стало добыть приглашение на самое дорогое светское мероприятие для богов. Даже если они не пожелают её там видеть.
Дверь соседней комнаты открылась. К нам вышел Леам, на ходу застёгивая белую рубашку. Он подошёл к Паломе и легко поцеловал её в щеку.
– Не знал, что у нас гости.
Видно, она не предупредила о нашем появлении. Хотя чему я удивляюсь? В её духе метить территорию. Прошло около года после моего романа с Леамом, но она в который раз напоминает о своих правах собственности.
– У моих нимф сегодня день рождения. Я не смогла сдержаться и поздравила их первой.
– Понятно. С праздником, девочки!
Мы, словно мультяшные персонажи, хором сказали «Спасибо». Смотрю на Леама, и меня одолевает дикая тоска. Не потому, что мы расстались, и я вижу его с другой – мне грустно потому, что, несмотря на все, что было между нами, сейчас он меня ни капельки не интересует. Ни любопытства, ни ревности, ни сожаления – просто белая безэмоциональная пустота. И вот от этого становится печально.
– Я слышал, вы обсуждали семью Дарк?
– Да, Теар заключила контракт на проведение мероприятия, – пояснила Палома.
За прошедший год я сказала Леаму не более десяти слов. Групповое «Спасибо» было одиннадцатым.
– Теар? Какая молодец! – мимолётная фраза, от которой веяло опасностью. – Ну, и как тебе высшие боги?
– Очень сильные.
Взгляд Леама вцепился в мой, долю секунды мы выжидающе смотрим друг на друга, но я отворачиваюсь к окну, прерывая пытку, и изображаю заинтересованность пейзажем. Нельзя смотреть в глаза, нельзя разговаривать, а от случайного прикосновения может произойти взрыв атомной мощности. Наш разрыв был слишком болезненным. Леам из меня всю душу вытряс, пока смирился с тем, что я его оставила. Нельзя давать неоправданных надежд, ещё раз я такого не переживу.
– Что за глупости, Теар? Я не верю, что могут существовать боги могущественней, чем Леам!
Какая топорная грубая лесть. Иногда меня поражают их взаимоотношения. То, что Палома от него без ума, было ясно с самого начала – Леам красивый, сильный, состоятельный и перспективный. Но главное его достоинство – родословная. Он – чистокровный бог, сын Астерии – богини справедливости. Для Паломы – полукровки, которая мечтает выйти в свет наравне с чистокровными, а то и высшими богами – Леам необходим, как кислород. Но что удерживает его рядом с ней – до сих пор не могу понять.
Лицо Леама озаряет улыбка. Попрощавшись с нами, отпускает полубогине воздушный поцелуй, от которого Палома тает, как пломбир в сорокоградусную жару. Звук захлопнувшейся двери – и наш женский коллектив остаётся без мужчины.
– Девочки, обязательно хорошенько повеселитесь. За деньги не беспокойтесь, я все оплачу, – новая волна радости накрыла нимф. – Бегом, бегом по своим делам! У меня сегодня уйма забот.
Поднявшись с кресла, направляюсь к двери, но меня останавливают слова главы дома Гемеры.
– Теар, не сильно обидишься, если я попрошу подвезти меня в одно место? – на языке Паломы это звучит, как «поработай моим шофёром, немедленно!»
– Нет, конечно. У меня же свободный день благодаря вам, – не удержалась от иронии, которую она не заметила.
– Отлично. Тогда пригони машину, а я скоро спущусь. Поедем на твоём авто.
Мне захотелось разбежаться и удариться головой о стену. Но я натянула улыбку и произнесла:
– Как пожелаете, полубогиня.
Сдался ей мой «FORD Focus», у неё в гараже стоит розовый «Bentley». Что-то здесь не чисто.
Через десять минут я скучаю в машине с работающим двигателем в ожидании, когда же её божественность снизойдёт в карету. Но Палома даже не думала торопиться. Она любила заставлять себя ждать. От безделья включаю магнитолу и выжимаю громкость на максимум. Удар басов и приятный мужской голос проникают в самую душу. Звуковой вал и лёгкое касание слов заставляют сердце податься им навстречу. На мгновение начинает казаться, что оно бьётся. Однако, это лишь иллюзия. Музыка затрагивает крохи чувствительности, которые остались после проклятья Паломы. А их осталось очень-очень мало. С каждым днём я становлюсь все холодней и безразличней.
Дверь бесцеремонно открывается, и на соседнее место садится Палома. Огромные очки на пол лица и волосы, спрятанные под серым платком, наводят на мысль, что нам придётся за кем-то следить. Палома Беккер никогда не скрывает своего превосходства.
– Куда едем?
– Китайский квартал. И выключи эту ужасную музыку, у меня от неё голова болит.
У нас с полубогиней разные музыкальные вкусы. Странно, что мужчины нам нравятся одни и те же. Точнее, нравились.
Выезжаю с Ист-Виллидж и заворачиваю на Седьмую авеню. За окном центральный парк. Зелень природы резко контрастирует с серым запылённым городом. Почему-то вспомнилась наша первая встреча с Леамом. Не нужно было с ним разговаривать. Теперь память болью отдаёт в висках, напоминая, как же бывает прекрасно, когда ты любишь…
***
Год назад
Центральный-парк был местом моего регулярного паломничества. Я приходила сюда почувствовать себя частью природы, побыть поближе к первозданному. Когда ты прожил много лет по ту сторону мира людей7, шумная жизнь огромного города становится бокалом с ядом, который принимаешь по капле, каждый день отравляя себя маленькими дозами. Здесь же мне удавалось отвлечься от этой гонки и почувствовать себя, как дома.
На мне серое холщовое пальто, поверх – красный шёлковый шарф. Для сентября погода идеальная. Солнечно, в воздухе слышны ароматы уходящего лета. Я стояла на небольшом мостике и бросала кусочки хлеба уткам. Пернатые плескались в воде и выпрашивали ещё угощенье. Меня забавляли игры птиц.
