Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
— Значит, убитый знал своего убийцу, — заключил полковник.
— Ну да. Или убийца прикинулся службой доставки или соседом, который ключ забыл. — Подкинул ему еще несколько версий капитан Ушаков. — В общем, Георгий Викторович, вариантов множество, — печально заключил он, с намеком, чтобы начальство с них много не спрашивало.
— Ну, вот видишь, значит, скучно не будет, — перевернул на свой лад полковник. — Так что, бойцы, вперед на баррикады. Все свободны. Плешаков задержись, расскажи, как у тебя с делом Семенова продвигается.
«Что же с этим Колесниковым делать? — размышлял капитан, стоя в пробке на Лесном проспекте. — Хоть бы какая зацепка, пальчики, окурок в пепельнице, любопытная соседка-пенсионерка с ворохом сплетен. Нет ничего. Нет, пальчики, конечно, есть, их немало накопилось с пятницы по понедельник, именно столько времени прошло между визитами уборщицы, но чьи это пальцы? Самого Колесникова, уборщицы, его родителей, друзей? Предстоит еще выяснить. Придется долго и муторно расспрашивать родственников, коллег, приятелей, разыскивать любовницу.
Есть, конечно, шанс, что бизнесмена Колесникова заказали конкуренты, но, во-первых, он был не того полета птицей, во-вторых, сейчас не девяностые, чтобы всех мочить направо и налево. А вот удар нанесен мастерски. Такое нечасто увидишь».
— Илья был таким хорошим мальчиком. Учился всегда хорошо, спортом занимался, в теннис играл, плавал. У него даже грамоты есть, — глядя на капитана с бездонной собачьей тоской в глазах, рассказывала Наталья Алексеевна, мать Ильи Колесникова. — И университет окончил очень успешно, потом вот с приятелем занялись бизнесом. Я, честно говоря, всегда была против, лучше бы он на государственное предприятие устроился. Или в крупную фирму. Но Илюша всегда говорил, что хочет быть независимым человеком. А вот теперь… — То и дело шмыгая носом и сморкаясь, говорила Наталья Алексеевна. — А сколько у него всегда друзей было! Он был очень добрый общительный человек.
— А семья у него была? Жена, дети? — холодно глядя на Наталью Алексеевну, спросил капитан. Как бы она не расписывала сыночка, но он-то знал, что на самом деле представлял собой покойный.
— Конечно. Илюша был женат, но сейчас они в разводе. Понимаете, это был очень ранний брак, они с Полиной тогда как раз университет оканчивали, оба еще толком на ногах не стояли. А тут Полина забеременела, те родители стали настаивать на браке. Я, конечно, с самого начала понимала, что долго их союз не продержится, …
— А почему?
— Ну, как же, такой возраст. Илюша и погулять еще толком не успел, а тут сразу такая ответственность, ребенок.
— Я тоже в этом возрасте женился, и Илья у нас сразу родился, справились как-то, — буркнул сидящий чуть в стороне Андрей Сергеевич Колесников.
— Андрюша, ну тогда же совершенно другая жизнь была. — Укоризненно взглянула на него жена. — А ребята все равно разошлись через два года. Нет, вы только не подумайте, Илья Полине помогает, алименты хорошие выплачивает, ну, и мы со своей стороны, чем можем… Только у нас возможности, конечно, не большие, мы обычные служащие, — словно извиняясь, проговорила Наталья Алексеевна.
Капитан молча выразительным взглядом окинул комнату. Супруги жили в старом доме недалеко от Мариинского театра, высоченные потолки, пышная лепнина, наборный паркет, все в изумительном состоянии.
«Реставраторов небось нанимали», — предположил капитан. Мебель исключительно старинная, на стенах картины, на постаментах скульптуры, на камине огромные часы, кажется, даже позолоченные, и уж совершенно точно старинные и жутко дорогие. Вообще квартира скромных служащих больше смахивала на какой-нибудь дворец. Если и не царский, то уж великокняжеский точно.
— О, — заметив выразительный взгляд капитана, проговорила Наталья Алексеевна. — Вы об этом? Дело в том, что мой покойный отец десятилетиями коллекционировал предметы искусства, но к нам с мужем все это не имеет никакого отношения, и квартира и все вещи принадлежат маме. Мы с мужем всю жизнь трудились, я преподаю музыку, а муж работает инженером. А все это, — она обвела комнату широким жестом, — не имеет к нам никакого отношения.
Откуда-то сбоку раздалось едва слышное покашливание.
Капитан обернулся и взглянул на сидевшую в кресле у окна крепкую старуху с газетой в руках. Коротко стриженные на молодежный манер седые волосы, решительный нос, прямые плечи и плотно сжатые губы. Вся она была четко очерченная, выразительная. На лице старухи, обращенном к Наталье Алексеевне, читался плохо скрытый сарказм.
Мать Натальи Алексеевны и бабушка Ильи Колесникова являла собой фундаментальный типаж русской женщины. Волевая, решительная, из той породы, что в горящие избы шагают. И было совершенно очевидно, что собственная дочь с ее присюсюкиваниями одобрения в бабуле не вызывает.
— А что касается Илюшиного неудачного брака, так теперь у нас хоть Ванечка есть! — не обращая внимания на мать, продолжала Наталья Алексеевна.
Но капитан краем глаза на старуху взглянул и заметил, как она брезгливо скривила губы. Ясно, прежде внук не нужен был, обуза для всех, а теперь вот «хоть Ванечка есть». Лицемеры.
— Мы все надеялись, что Илюша создаст новую семью, найдет себе достойную пару. — «Вот как «достойную», — отметил в очередной раз про себя капитан, семейство Колесникова ему не нравилось.
— Как-то устроит свою жизнь, — продолжала сетовать Наталья Алексеевна, — но у него отчего-то не складывалось. Илюша очень много работал, был очень ответственный, очень целеустремленный, да и женщины, наверное, подходящей не встретилось…
— Раздолбай он был и эгоист, — не выдержав, сказала, как отрубила, бабуля, откладывая в сторону газету. — И нечего дифирамбы петь, Наташа. Не на панихиде.
— Мама!
— Полиции не нужны твои выдумки. Они убийцу ищут, а не характеристику для выезда за границу составляют. А то, трудолюбивый, морально устойчивый, ответственный, политически грамотный. Не был он таким, — резко, твердо проговорила бабуля. — Был он легкомысленным раздолбаем, эгоистом и бабником, как и большая часть его успешных приятелей. Жил в свое удовольствие, ни о ком не беспокоился. Но, правда, и плохого никому не делал. Злым, завистливым не был. Не подличал, не пакостил. Может, прожил бы подольше, еще повзрослел бы, человеком стал.
— Спасибо, — благодарно кивнул капитан.
— Вы найдете того, кто это сделал? — С надеждой взглянула на него Наталья Алексеевна.
— Непременно.
Глава 2
28 августа 1955 г. Ленинград
— Здравствуй, Анюта! — Николай Васильевич вошел в комнату жены, неся в руках большой букет полевых цветов.
Анна Петровна радостно обернулась на голос мужа. Коля обожал сюрпризы. Вот и сегодня явился совершенно нежданный. Их часть уже неделю как отправилась на учения на какой-то дальний полигон, и она не ждала мужа раньше следующей пятницы. И вот, пожалуйста.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
