Маркус и Ено обернулись к ней.
— Ты лучше на дорогу смотри, а не на меня, — напомнила ему Кайлин и сложила руки на груди.
— Не забывай, что я тоже пробужденный.
— Говоришь, прокурором был? Много денег сберег?
— Достаточно.
— Почему же решил второй шанс купить? Не успел все дела завершить?
— Я согласился просто так. Шансов все равно не было. А деньги… Кому они нужны после смерти?
— Живым, у которых их нет.
— Но ты сама ничем не отличаешься от меня. Сколько ты отдала корпорации за процедуру?
— Нисколько, — ответила Катя и отвернулась.
— Что, смотреть в глаза правде тяжело? Проще других осуждать?
— Вы заслуживаете осуждения.
— А ты — нет?
— Даже большего, чем ты можешь себе представить…
Ее новый дом оказался просторным двухэтажным сооружением, таким же кукольным снаружи, как и все соседние. Белый, с зеленой лужайкой и железным почтовым ящиком возле заборчика. Только зайдя внутрь, она поняла, что фасад коренным образом отличается от содержания. Толстые стеклянные стены, автоматическая подсветка пола и потолка, многочисленные приборы и сенсорные компьютерные экраны, которыми она научилась пользоваться в Центре для связи с медицинским персоналом. Все чужое, странное и не вполне понятное.
— Нравится? — спросил Маркус, осматриваясь вокруг.
— Нет. Никогда не любила хай-тек.
— Все эти устройства значительно облегчают жизнь.
— У меня вся жизнь уйдет на ознакомление с инструкциями по эксплуатации, — заметила Кайлин и прошла в гостиную.
Внизу помещение условно можно было разделить на три зоны: холл, гостиную и кухню. В гостиной кроме большого светлого кожаного дивана и стеклянного столика, стоящего на черном ковре, не было ничего. Здесь же, отделенная от остального пространства толстой стеной, высотой около метра, располагалась кухня. Она обогнула декоративную преграду и первым же делом открыла большой двухкамерный холодильник, в котором ничего, кроме пакета молока и двух бутербродов с ветчиной не было.
Кайлин "пробежалась" глазами по стальным створкам многочисленных кухонных шкафчиков и открыла один из них: тарелки и чашки, стоящие внутри, ничем не отличались от тех керамических, которыми она привыкла пользоваться.
Катерина подошла к электрической плите, оценила ее большую электронную панель управления с множеством кнопок, бросила взгляд на духовой шкаф, вмонтированный рядом, и "микроволновку", стоящую на нем, и скептически посмотрела на странный прибор, похожий на стеклянный куб с кнопками на передней панели. Она указала на него пальцем, и Ено, увидев ее замешательство, тут же пришел на помощь.
— Это микроволновый преобразователь. Есть продукты, которые продаются в готовом виде в специальных пакетах. Вы должны положить этот пакет в шкаф и задать программу, указанную на упаковке.
Ено приблизился к одному из шкафчиков и открыл его. На полочках аккуратно были разложены какие-то блестящие пакеты. Он достал один из них и прочитал надпись: "картофельное пюре с индейкой". Затем подошел к "коробке", положил в нее пакетик и нажал на несколько кнопок, светявщихся на передней панели прибора: вспышка синего света мигнула внутри, и Кайлин увидела, что пакет заметно увеличился в объеме. Ено достал его и раскрыл. Внутри на блестящей подставке лежала порция картофельного пюре и кусочек индейки, от которых в воздух поднимался пар.
— Вот, можете попробовать!
Она подошла к странному угощению и понюхала его.
— Не похоже на настоящую картошку, — заметила она и, набрав немного пюре на палец, осторожно попробовала угощение. — Какая гадость! Резина, настоящая!!!
— Здесь содержится набор необходимых питательных веществ, — пояснил Ено.
— Это невозможно есть. Химия сплошная.
— А я привык, — хмыкнул Маркус.
— Хорошо, хоть в Центре еда была настоящей, — только и ответила она. — Ладно, ребята, можете идти.
Маркус и Ено удивленно уставились на нее.
— А покупки? Да и дом мы еще не осмотрели.
— В другой раз. Я хочу отдохнуть.
— А магазин? Тебе завтра на работу. Не пойдешь же ты в этом? — он указал пальцем на ее ядовито зеленую пижаму.
— Это не твои заботы, Маркус. Я хочу, чтобы вы немедленно отсюда убрались! Вон!!! — закричала она.
Ено и Маркус только переглянулись, и, ничего не говоря, вышли из дома.
— Ну и мигера! — пожаловался он роботу, садясь в машину.
— У нее депрессия, такое поведение оправдано.
— Ты останешься здесь?
— Да. Гийон поручил мне постоянно за ней наблюдать.
— И где ты обоснуешься?
— Вон под тем кустом.
— Замечательный ты агрегат! Ни холода не боишься, ни спать тебе не надо. Завидую я тебе.
— Не стоит. Это — моя работа.
— Ладно, я поехал. Франческа наверняка уже заждалась.
— Твоя любовница ждет тебя дома?
— Боже упаси! Я не привожу их домой. Это мой шалаш, там им делать нечего.
— Тогда, до завтра, Маркус.
— Пока, Ено. Заеду утром. Звони, если что.
— Хорошо. Маркус?
— Да.
— Тебе не кажется, что эта девушка очень необычная?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Она красива, но на тебя не произвела впечатления.
— Это как?
— Ты не оценил ее, как привлекательную женщину.
— Не могу сказать, что она ужасна, но рядом с Сианной, которую я отношу к разряду привлекательных, ей лучше не стоять.
— И в этом твоя главная ошибка.
— Тебе виднее, Ено. Наверняка ты уже смоделировал в своем электронном мозгу всевозможные образы этой "красавицы".
— Я определяю красоту исходя из биометрических параметров. Ее тело и лицо симметрично на вяносто два процента, что означает, что ее внешность на семь процентов более совершенна, чем у Сианны. Однако, при этом ты не стал причислять ее к разряду красивых женщин. Что же я упустил?
— Мужчина не оценивает женщину по симметрии лица. Она может быть вообще не симметричной, и в этом будет заключаться ее привлекательность. С Кайлин дело совсем в другом. Эти светлые волосы и бледное лицо на фоне зеленого больничного костюма смотрятся просто ужасно. Кроме того, она какая-то слишком худая и скрюченная. Бесформенная, короче. А грация, кокетство? Ты видел, как она ходит?
— Мне интересна твоя точка зрения, Маркус. Я обязательно подумаю над этим.
— Думай. Потом поделишься своими выводами.
