Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
Мама словно застыла на кровати:
— Не преувеличивай, Аннабель. Когда это я сказала, чтоб тебе Тоби бояться?
Она помолчала, опустила глаза, вздохнула:
— Нехорошо это, когда девочка время проводит со взрослым мужчиной, про которого только то и известно, что он — умом тронутый.
— Но…
— Ты ведь видела его ружья, Аннабель? Ты в курсе, что он без них ни шагу?
— В курсе. И что?
— А то! Отец ружья осмотрел тайком, и знаешь, что обнаружил? Из трёх только одно стреляет. Два — никуда не годятся. А Тоби их на себе носит, этакие тяжеленные. Нормальный он после этого?
Я вспомнила, как Тоби рассказывал о войне. О младенце, который и нескольких минут не прожил. Взглянула маме прямо в глаза:
— Просто мы не всё про него знаем. Поэтому и не понимаем насчёт ружей. У Тоби свои соображения. Если он тяжесть таскает по собственной воле, это ещё не доказывает, что он ненормальный. Этак у каждого можно странности найти, даже у нас с тобой.
Я поднялась, стала собирать учебники. Мама ещё посидела, посмотрела на меня. Молча. Потом вышла из комнаты.
В школе было не как всегда, и тому имелись две причины. Во-первых, едва я вошла, все повскакивали с мест и захлопали в ладоши, включая и Генри с Джеймсом; правда, они здорово смущались. Раньше мне никто не аплодировал. Стало стыдно: за что такой почёт? Я спасла Бетти, это да, но сколько я со спасением тянула!
Во-вторых, даром что без Бетти и, соответственно, без Энди в школе было куда лучше, зато я уже не делила парту с Руфью, да и младшие дети не пришли. Понятно, не все знали Тоби, как я; многие мамы оставили малышей дома на случай, если чудовище Тоби рыщет по округе и только и думает, как бы спихнуть в колодец невинное дитя.
Нас было не более двадцати человек, и миссис Тейлор каждому уделила время. Все по очереди вышли к доске, решили пример, поупражнялись в правописании. Именно на арифметике я начала догадываться, что делать дальше. Логика чисел запустила усталые мозговые шестерёнки, и стало вырисовываться решение. Доказать, что Тоби невиновен, — проблема, тут-то и пригодится Энди. Энди всё знает: и кто Руфи глаз выбил, и кто проволоку натянул, и зачем Бетти понесло в Коббову падь. Но попробуй-ка вытяни из Энди правду!
Тут я вспомнила: мне самой гораздо легче стало открыться, когда я поняла, что мама рассекретила Тоби. Это обстоятельство послужило толчком. Джинн выбрался из сосуда. Значит, нужно откупорить другой сосуд. Иными словами — внушить Энди, что правда и без него известна. Что запираться бесполезно. Только как? Об этом я думала до конца занятий. Когда прозвенел звонок, план в общих чертах был уже намечен.
Глава двадцать вторая
Но детали ещё требовали проработки. Весь последний месяц меня бросало от одной проблемы к другой, я прыгала, словно тыквенное семечко на раскалённой сковороде. И очень устала. В голове не укладывалось: всего несколько недель назад я тяготилась своей приятной, но чересчур спокойной жизнью. Воображала перемены в виде румяного пирога: пока не разрежешь, не узнаешь, какая в нём начинка. Теперь мне хотелось одного: чтоб меня оставили в покое. Дали поразмыслить.
Панцирь-камень был недалеко от школы. Олени давно облюбовали папоротники, его окружавшие, и тропки к Панцирь-камню вели в основном оленьи. На такую-то тропку я и ступила. Порадовалась, что можно не бояться Бетти. Задумалась: наверно, дурно радоваться? Решила: ничего подобного. Конечно, я могла бы и поживее сообразить насчёт колодца, но в колодец-то Бетти сама свалилась. А нечего было пакостить.
Генри с Джеймсом, по обыкновению, убежали. Я осталась совершенно одна. Даже мелкие зверушки и птички и те попрятались и словно выжидали: с какими намерениями я пожаловала? А намерений не было никаких. Панцирь-камень лежал посреди поляны — этакая огромная луна в окружении жёлтых кленовых «звёзд». Прожилки кварца пробивались на красноватую поверхность как бы из самой сердцевины. Панцирь-камень казался объектом нездешним — в наших краях подобных ему не было. Откуда он взялся, оставалось только гадать.
Я думала, что сильнее на Бетти уже не разозлюсь, она ведь наказана. А увидела на Панцирь-камне царапины — и просто-таки затряслась от негодования. Я их погладила — вдруг, раненый, оскорблённый, Панцирь-камень сам подскажет решение? Но он поведал лишь о многовековой стойкости, а клёны согласно закивали.
Действительно, мне ли переживать за валун, что появился здесь в незапамятные времена, что перележит и меня, и Бетти, и весь наш округ? Я пришла к Панцирь-камню за ответом, даже за планом. А он, мудрый, ошарашил меня открытием: проживи я хоть девяносто лет, жизнь в масштабах вечности даже на мгновенный промельк не потянет. Даже на слабую вспышку. Даже подобием вздоха во Вселенной не отзовётся.
На обратном пути я думала о фермерах, которые рыли волчьи ямы. Может, они принуждали рыть и своих сыновей, мальчишек всего годом-двумя старше, чем я. Представляла ямы, набитые волками — воющими, огрызающимися, скулящими. Почти наяву я видела обглоданные кости. Я видела нерождённых волчат с розовыми ушками, полупрозрачными, как лепестки.
Я думала о Бетти и её отце, который «свалил»; я начинала понимать причины ненависти Бетти к Тоби. Передо мной мелькали жуткие картины — как иллюстрации к рассказу Тоби; я ощущала под пальцами гадкую мягкость его шрамов. Пусть некоторые вещи изначально недоступны моему пониманию — я должна и буду над ними задумываться. Но что насчёт людей? Как ни кричи я во весь свой слабый голос — до каждого ведь не докричусь.
И пусть, пусть! Если даже вся моя жизнь — просто нота во вселенской симфонии, кто мне помешает тянуть эту ноту максимально долго, максимально высоко? Вот что я надумала, вот за какое решение держалась до самого вечера.
Маму и бабушку я застала в гостиной. Они штопали одежду.
— А где мальчики?
— На сеновале, с Джорданом, — ответила мама, поглядев на меня очень многозначительно.
Я разинула рот:
— С кем?
— С Джорданом, — сказала бабушка, не отвлекаясь от штопки. — Славный какой человек этот Джордан — согласился крышу залатать.
— А можно я тоже к ним пойду?
— Можно, только ненадолго. Чтоб все втроём вернулись, с Генри и Джеймсом.
— Мама, а ты Джордана обедом покормила? Она улыбнулась:
— Нет. Джордан — работник, а не гость. Работников к обеду приглашать не принято.
Бабушка усмехнулась.
— Я просто спросила, мама.
— А я просто объяснила. Ну, ступай. Не задерживайся там — скоро ты мне понадобишься на кухне. Ужин будем готовить.
Я двинулась на стук молотков и на звонкие мальчишеские голоса. Папа и Тоби прибивали дранку, Генри с Джеймсом раскачивались на верёвке, подвешенной за потолочную балку. Чуть кольнула ревность: вон как они без меня обходятся.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
