Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
– Что? – удивился Соловьев.
– Сделайте! Отмените распоряжение!
– Так, – Соловьев поднялся и заходил по кабинету. – Конструктивного разговора не получается. Давайте попробуем еще раз.
– Не будем мы ничего пробовать, Игорь Константинович. Отменяйте распоряжение и возвращайте меня в камеру. И пожалуйста, примите меры к тому, чтобы лица вашего я больше не видел.
– Очень хорошо, – Соловьев дернул скулой. Нервно и еле заметно. Поправил волосы. – Очень хорошо, – еще раз сказал он.
Он остановился у стула, на котором сидел Ганин, и теперь смотрел на него сверху вниз.
– Вы не понимаете, от чего отказываетесь, Андрей Андреевич, и на какой тонкий лед ступаете.
– Я все прекрасно понимаю, – сказал Ганин и в следующий миг заорал: – Полиция!
Полицейские вломились в дверь оба одновременно – и застряли.
Разом пройти сквозь дверной проем их массивные зады не смогли. Несколько секунд были слышны пыхтение и треск ткани форменных брюк. Потом дверной проем сдался и втолкнул их внутрь.
– Что? Как? Игорь Константинович! – полисмены были уверены, что кричал Соловьев.
Этот Ганин, этот недобитый и стремный уголовник наверняка уже повалил Соловьева на пол и теперь душит его. Один из полисменов пальцем пытался поддеть застежку на поясной кобуре: он будет стрелять! Он применит табельное оружие, и никто не осудит его за это.
Застежка кобуры не поддавалась, а Соловьев – к их удивлению – стоял посреди кабинета цел и невредим.
– Спецназ! – уважительно прокомментировал появление бойцов Ганин.
– Игорь Константинович… – уже неуверенно, оставив застежку, произнес полисмен.
– Что «Игорь Константинович»? Я уже сорок лет Игорь Константинович! – Соловьев шагнул сквозь них вон из кабинета, бортанул одного из полисменов плечом. – Устроили тут балаган!
– Игорь Константинович! – закричали ему вслед уже оба. – Исполнять?
Ответа не последовало.
Что нужно было «исполнять», Ганин не понял и поначалу встревожился. Тревога усилилась, когда его повели по коридору и, вместо того чтобы спустить в камеру, толкнули в спину – мол, двигайся дальше. «Неужели и впрямь пристрелят?» – забеспокоился он. Рассудок успокоил: «Не может такого быть. Не в районном же отделении полиции». Паранойя возразила: «Именно что в районном. Далеко, дико, круговая порука и суда ни на кого нет». Рассудок рявкнул: «А ну заткнись!»
Ганина привели в другой кабинет, где тоже стоял стол, а за столом сидел полисмен, незнакомый ему. От других его отличали роскошные подкрученные усы.
– Ну? – спросил усач.
– Освобождаем.
– Как так? – удивился он.
– Особое распоряжение губернатора.
У Ганина закружилась голова. Ноги стали ватными, и он пошатнулся.
– Стой смирно, Андрюха, – поддержал его за плечо полицейский.
Усач взялся заполнять бумаги, и, казалось, им не было числа. Заполнив одну, он ставил на нее печать, откладывал в сторону, тут же из стола доставал следующую. Ганин и сопровождающие стояли и ждали. Трижды ему предлагали на бумагах расписаться.
Каждый раз, наклоняясь с ручкой, он внимательно читал документ: не дай бог распишется под каким-нибудь диким признанием – с этих станется. Но бумаги были обычными формулярами, и в конце концов он ставил подпись.
Усач поднял трубку телефона. Не набирая номера, продиктовал кому-то:
– Ганин Андрей Андреевич. Да. Несите все.
Он вернул трубку на место и поднял на Ганина глаза.
– Как же так, Андрей Андреевич? Чем же вы так угодили губернатору?
– По секрету, – сказал Ганин и оглянулся. – Я его дочку шпилю.
– Не понял.
– Что непонятного? Страсть у нас с ней.
За его спиной восхищенно выдохнули:
– Красавчик!
– Я вам больше скажу. Когда стану губернаторским зятем – разгоню вашу контору к чертям собачьим!
– Погоди-ка, – усач нахмурил брови. – Так у губернатора вроде ж был сын?
Принесли его вещи – носовой платок, нож, паспорт, мобильный телефон.
Спросили:
– Все на месте?
– Нет, – сказал он. – В камеру надо вернуться. Книгу оставил в камере.
– В камеру ты вернешься, – пообещали ему. – Раньше, чем думаешь.
– Я без книги не пойду, – уперся Ганин. – Это память, подарок.
– Вот ты черт! – огрызнулись на него. – Ладно, пойдем в камеру.
В сопровождении нового полицейского Ганин пробухал берцами по лестнице, ведущей в трюм, прошел тусклый коридор и остановился перед дверью – теперь уже не его, а чужой камеры. Ключи звякнули. Дверь грохнула и отошла.
– Давай там шустро, – напутствовал полицейский. – И клопов не принеси.
Отец Дормидон сидел на нижней шконке и задумчиво перебирал четки. Увидев Ганина, он подскочил:
– Жив? Жив, паскудник! А я уж беспокоюсь: не убили они тебя наверху?
Ганин потупился.
– Я это, отче, попрощаться зашел. Выпускают меня.
– Да ну? – не поверил священник. – Это как же ты учудил?
– Говорят, губернатор распорядился. Я же танк в лесу нашел. И сдал властям. Говорят, за заслуги перед обществом.
– Ну, орел! – восхитился отец Дормидон. – В огне не горишь!
В порыве чувств он притянул Ганина к себе и обнял. От попа пахнуло застарелым ладаном, пылью и почему-то лесной ягодой земляникой. Ганин не смог сдержаться и обнял попа тоже. Потом поп отстранился, обсмотрел его с головы до ног и утер слезу. Фингал у отца Дормидона, полученный в драке с неизвестным Ганину священником, почти сошел. Кожа под глазом еще кое-где продолжала зеленеть. Но большей частью уже пожелтела, стала по цвету почти неотличима от нормальной.
– Сколько ж тебе осталось сидеть, отче? – спросил Ганин.
– Да немного, служивый. Отсижу два денька, а потом еще два отсижу. И тронусь в свою Каменевку, – отец Дормидон перестал называть Ганина шпионом и перешел на дружелюбное «служивый». Видимо, иностранный камуфляж и берцы Ганина продолжали сбивать его с толку. Но раз человека выпускали, раз сам губернатор вступился за него, значит какой он шпион? Значит, служивый.
– Крест-то, – сказал Ганин, – отдать тебе?
– Я те отдам! – замахнулся поп. – В кресте спасение твое! А потому носи и почаще в небо поглядывай! Вспоминай Творца! И, взглянув на небо, молитовку твори – про себя или вслух. Верую, говори, во единаго Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли, видимым же всем и невидимым. И во единаго Господа, Исуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век. Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, не сотворенна…
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
