Курдран не стал атаковать, поднял Под’небес выше, закружил, выжидая. Птица? Летит необычно высоко и очертания диковинные. Орки новую напасть выдумали? Если так, то она не больше орла! Дворф рассмеялся. Может, Орда наслала на них орлов, возможно, с гномами на спинах? «Да никакая летучая тварь против моей красотки не выстоит!» — подумал с нежностью, погладив шею Под’небес — и услышав в ответ мелодичный тихий клекоток.
Но тень приближалась и, приближаясь, росла — становилась все больше, больше, больше!
— О небеса! — выдохнул пораженный Курдран.
Как может существо, способное летать, быть настолько огромным? Оно уже казалось больше грифона — а ведь еще далеко и высоко! Теперь различались и очертания твари: длинная, тонкая, с длиннющими хвостом и шеей, огромными крыльями, помахивающими лишь изредка. Она планировала! Насколько ж высоко должна лететь, чтоб так пользоваться ветрами, насколько должна быть огромна! По Курдрановой спине пробежал холодок. Он знал лишь одну породу крылатых тварей такого размера, но какое ей дело до драки людей, эльфов и орков?
Остатки облаков рассеялись, и в ярком солнечном свете тварь вспыхнула алым — стремительная кровавая искра в небе. Да, тан не ошибся — над ним парил дракон!
— Дракон! — заорал Курдран.
Большинство его воинов еще сражались с двухголовыми бестиями, но молодой Мурхад, услышав, глянул вверх, куда указывал тан, — и пришпорил грифона! Тот яростно замахал крыльями, набирая высоту.
— Ты что делаешь, недоумок?! — заголосил Курдран, но если Мурхад и услышал, ответом не озаботился.
Молодой дворф направил грифона к стремительно снижающейся рептилии, занес высоко молот бури. Испустил свирепый боевой клич, помчался к пикирующему дракону — и исчез, не издав и звука. Дракон, разинув пасть с острыми клыками длиною во взрослого дворфа, колыхнул алым раздвоенным языком, цапнул — и заглотил беднягу Мурхада вместе с грифоном. Несчастный не успел заметить ни отчаянной тоски и горечи в огромных золотистых глазах дракона, ни коренастого зеленокожего на драконьей спине, ни кожаных вожжей, обмотанных вокруг руки орка.
— Слава Свету! — кричал Туралион, ликуя вместе с воинами, когда явились Громовые Молоты и Курдран свалил огра.
Но радость сменилась отчаянием, когда, услышав крик тана, глянул в небо — и увидел огненного дракона, проглатывающего грифона вместе со всадником, будто сардельку. Первый дракон стремительно снижался к полю битвы, а за ним — еще и еще. Словно алыми искрами усеяно небо, и искры эти все ближе, все больше. Огненный у них не только цвет — дым вьется из ноздрей, искры летят из пасти, страшные, яркие — ярче солнечных отблесков на чешуях, на перепончатых крыльях и ужасных когтях. И все гуще валит дым, ярче искры!
Туралион вдруг понял, что сейчас произойдет.
— Назад, отходим! — закричал, ткнул щитом Кадгару в руку, привлекая внимание. — Все — отходим!
Поднял молот, замахал, надеясь привлечь внимание людей и эльфов.
— Все назад, прочь от леса, уходите!
— Подальше от леса?! — переспросила Аллерия недоуменно.
Туралион вздрогнул — в горячке боя и не замечал, что она еще рядом.
— Зачем отходить? Мы же побеждаем!
Туралион начал было объяснять, но понял: времени нет, не успеет.
— Отходим, и все! — прокричал яростно. — Сообщи своим: пусть отходят к холмам! Быстрее!
Ярость и отчаяние, прозвучавшие в голосе, подействовали: Аллерия подняла нерешительно лук, подавая сигнал эльфам. Туралион же подскакал к первому попавшемуся офицеру Альянса, прокричал приказ, велел передать остальным. Тот кивнул, заорал, понуждая солдат перестраиваться, сообщая товарищам.
Больше делать нечего — отступаем! Туралион погнал коня галопом к горам. На скаку услышал за спиной странный звук: будто ветер подул внезапно или гигант выдохнул — и оглянулся. Первый дракон спикировал, расправив крылья и разинув пасть, а из пасти вырвался поток пламени, широкий, лютый. Огонь захлестнул край леса. Неимоверный жар мгновенно выжал всю влагу из растений, из почвы — и лес задрожал, будто мираж, в волнах горячего воздуха. Деревья, хоть и мокрые от дождя, чернели, съеживались, рассыпались пеплом за секунды. Черный жирный дым повалил от них, грозя снова закрыть солнце. Но огонь не угас: где деревья не сразу рассыпались пеплом, они занялись ярким пламенем, быстро побежавшим от ствола к стволу. Зрелище страшного пожара притягивало гипнотически, Туралион едва заставил себя отвернуться, посмотреть, куда же несет его коня. Вскоре достиг подножий холмов, развернулся и замер, глядя на чудовищное пожарище, уничтожавшее эльфийский лес.
— Сделай же что-нибудь! — взвизгнула Аллерия, снова оказавшись рядом.
Ударила его по ноге кулаком.
— Сделай же!
— Я ничего не могу поделать, — отозвался Туралион скорбно, глядя на огненный ад, разверзшийся на краю леса.
Сердце его сжалось болезненно.
— Если бы я только мог, если бы мог…
— Тогда хоть ты сделай! — крикнула Аллерия, повернувшись к магу, не отстававшему от командира. — Используй магию, загаси огни!
Но казавшийся старцем маг лишь покачал головой.
— Слишком много огня, у меня не хватит сил. — В голосе мага прозвучали горечь и обида. — И я уже выложился без остатка, призвав давешнюю грозу.
Туралион пожалел друга, не его вина, что потратил силы на первые, еще слабые пожары и теперь бессилен перед настоящим пеклом.
— Мне нужно в Луносвет! — пробормотала Аллерия, растерянная, сконфуженная, вне себя от отчаяния и горя. — Там мои родители, там старейшины! Я помогу им, мне нужно обязательно туда!
— И что ты сможешь сделать? — спросил Туралион.
Прозвучал вопрос куда грубей, чем хотелось, но зато Аллерия опомнилась, посмотрела уже осмысленней.
— Ты можешь как-то справиться с этим огнем?
Показал на лес — драконы кружили над ним, заходя по очереди в пике, поливая лес пламенем. Кель’Талас пылал уже от края до края. Дым встал плотной серой стеной над родиной эльфов, тень его легла на подножия холмов, протянулась до гор. Наверняка отблеск пожарища виден и в столице.
Аллерия покачала головой, по щекам ее струились слезы.
— Но мне хоть что-то надо сделать, хоть что-то, — выговорила хрипло, сдавленно. — Моя родина умирает!
— Я знаю. Я разделяю твою боль. — Туралион нагнулся, положил осторожно руку ей на плечо. — Но отправиться туда сейчас для тебя — верная смерть. Даже если проберешься к реке, там спасения не найдешь: она, наверное, вскипела от жара. Ты попросту погибнешь, а это никому не поможет.
— Моя семья, мои старейшины — они уцелеют? С ними все будет хорошо? — спросила беспомощно, растерянно — наверное, отчаянно пытаясь поверить в лучшее.
— Они — могущественные маги, — заметил Кадгар. — И хотя я никогда не видел Солнечный Колодец, знаю: он — источник огромной чародейной мощи. Старейшины защитят город — даже от драконов. Их огонь не сможет его коснуться.
