По залу прокатился неловкий смех — гости пытались проявить вежливость.
— А еще у маленького негодника была привычка ковыряться в носу. «Прекращай есть сладости, — говорил я ему, — иначе у тебя сгниют зубы». — Я в очередной раз покачал головой. — «По вкусу они напоминают леденцы, но это же сопли». — Я отсчитал про себя полные три секунды. — Бедный малыш! Не его вина, что он оказался таким тугодумом. Когда он был маленьким, то пил воду из унитаза и однажды раскроил себе череп и серьезно повредил мозги. Рана оказалась настолько обширной, что нам пришлось вставить ему в голову пластину. Мы с женой не могли позволить себе металл, поэтому врачи обошлись бумагой. — Я пожал плечами. — Сдается мне, в этом-то все и дело. Всякий раз, когда мы отправлялись купаться, пластина намокала и Робби начинал шепелявить.
Смешки в зале стали совсем редкими.
— Он стал первым в истории своей школы парнем, который начал играть в хоккей на траве. В тот год он еще учился в младших классах, и сезон проходил просто отлично, пока ребята из футбольной команды не начали дразнить его из-за клетчатой юбки. — Я в очередной раз покачал головой и изобразил на лице скорбь. — Больше мне нечего сказать. — После еще одной неловкой паузы я продолжил: — К счастью, его учеба в колледже оказалась не такой бурной. Он играл в бадминтон на полном пансионе. Целый сезон его преследовали травмы, а потом при очередном жарком поединке солнце ослепило его и он потерял волан из виду. Как вдруг — шмяк! — тот попал ему прямо между глаз. Он потерял сознание и стипендию с пансионом, а с мечтой стать профессиональным игроком пришлось расстаться навсегда.
Я сделал паузу, чтобы отпить глоток воды, слушая, как за столами все громче начинают звучать приватные разговоры, и бросил быстрый взгляд на часы.
«Осталась всего минута… Слава Богу!»
— Недавно на юбилей — мне стукнуло пятьдесят — Робби нанял для меня стриптизера в западном прикиде. Тот вечер я не забуду никогда. Я просто не знал, куда деваться от стыда. Робби сказал, что хотел нанять стриптизершу, но не смог, потому что с деньгами у него туго.
Я окинул толпу взглядом. Большинство собравшихся — за исключением моей семьи — уже перестали обращать на меня внимание. А Белла, Райли и Майкл улыбались, смеялись и получали удовольствие от моего выступления, словно не понимая, что я горю синим пламенем. Улыбнувшись, я подмигнул им.
— Прежде чем меня вытолкают отсюда взашей, позвольте рассказать одну историю, которая может помочь кому-то из вас. В прошлом году, перед Рождеством, я прошелся по магазинам, чтобы по мелочи стибрить кое-что, как вдруг на меня набросился какой-то наркоша с ножом. Любой из вас, кого хоть раз в жизни грабили, согласится со мной, что это испытание — из тех, что врагу не пожелаешь.
Те же самые ребята у стойки бара вновь рассмеялись, правда, на этот раз они стояли, повернувшись ко мне спиной.
«Смех без причины — признак сами знаете чего, парни», — пошутил я про себя.
— Пожалуй, можно сказать, что мне повезло. Это был нож для масла. — Я покачал головой в последний раз. — Он ковырял им никак не меньше трех минут, прежде чем сподобился поцарапать кожу.
Когда я вкладывал микрофон обратно в гнездо на стойке, столик, за которым сидела моя семья, взорвался аплодисментами. Несколько человек последовали их примеру. Я приостановился и вновь поднес микрофон к губам.
— Благодарю вас, — сказал я, хотя сомневаюсь, чтобы кто-нибудь, кроме Беллы, Райли и Майкла, понял, что я имею в виду. Оглянувшись, я увидел, что они вытирают с глаз слезы. Мне хотелось бы верить, что это были слезы смеха, но я не такой идиот, каким выглядел сегодня, и обмануть им меня не удалось. Я поспешил к ним.
Завершал вечер Эд Главин. Стоило ему появиться на сцене, как своим чувством юмора он буквально загипнотизировал собравшихся, хотя его шуточки выглядели порой довольно безжалостно. Одного критикана он заставил заткнуться, высмеяв его невежество с неукротимой яростью укротителя тигров в цирке.
— Там, где вы раздобыли эту рубашку, вообще можно купить приличную одежду для мужчин? — пожелал узнать он, но оппонент стушевался и ничего не ответил, больше не рискуя вообще открывать рот. Я бы предпочел внимательно понаблюдать за ним, но голова у меня кружилась, и комната плыла перед глазами.
Главин спустился со сцены и прямиком направился к нашему столику. Кивком приветствуя меня, он сказал:
— А вы молодец!
— Спасибо, — ответил я. — Вы не представляете, как это важно для меня.
— Нет проблем. Увидимся на следующем шоу.
— А вот это вряд ли, — возразил я. — Сегодня мой последний вечер. Я решил пораньше выйти На пенсию.
Он пожал плечами.
— Ну, как бы там ни было, вы сделали попытку, а на это хватает мужества далеко не у всех!
Я вновь поблагодарил его и встал из-за столика, чтобы оставить позади самую короткую и безумную жизнь, которую когда-либо знал. Пока мы шагали к автомобилю, я представил себе отекшее лицо Дьюи и мысленно рассмеялся. «Вот тебе и шоу «Сегодня вечером», — подумал я, но, не пройдя и трех шагов, заключил: — Но ведь на самом деле это не имеет никакого значения. Главное в жизни — отнюдь не победа… а сопричастность».
* * *
Спустя несколько напряженных и нервных вечеров я сидел в битком набитой аудитории и смотрел, как мой отважный внук, словно опытный профессионал, играет свою роль. Когда актеры вышли на сцену, чтобы раскланяться перед публикой, Пончик взглянул мне прямо в глаза и улыбнулся. Нам не были нужны слова. На глазах у меня выступили слезы гордости. Мы оба понимали, чего ему это стоило. Он прошел через все свои сомнения и страхи — и победил.
Глава 10
На деревьях начали появляться первые багряные и желтые листья, наступила ранняя осень. Она всегда была моим любимым временем года, но сейчас лишь жестоко напомнила о том, сколь мало у меня осталось времени. Старательно отгоняя мысли о своей неизлечимой болезни, я нетерпеливо грыз удила, рассчитывая поскорее вернуться к списку желаний, о чем и сообщил Белле.
Моя очередная встреча с доктором Райс прошла в увлекательной игре: угадай новое лекарство — или целый коктейль из таблеток — для противодействия запору, усталости и тошноте, включая побочные эффекты самих пилюль. Забава оказалась жестокой, но я был благодарен за то, что она оставалась рядом, помогая мне балансировать на канате еще некоторое время.
Понаблюдав вместе с внуками за тем, как «Балтиморские иволги» уничтожили моих обожаемых «Красных носков», я вернулся к своему шедевру… и не удержался от смеха. Подобно доброй фее из сказки, Белла неустанно трудилась над осуществлением моей очередной мечты. Словно по волшебству, на столе с головоломкой появилась дюжина рекламных проспектов, к верхнему из которых был прикреплен стикер: «На этот раз я еду с тобой». Улыбнувшись, я начал просматривать их. Мне на выбор предлагалось несколько ранчо в Аризоне, приспособленных для приема туристов.
