– Теперь понятно, почему вы живете здесь, а не на борту «Настоящего позора», – сказал Уит.
– Собственно, «Позор» просто не предназначен для человека в инвалидной коляске. Я появляюсь там только для нечастых выездов на рыбалку. Кофе? Пиво?
– Нет, спасибо, – ответил Уит, сев рядом с Гучем, который тоже склонился к окну, сцепив свои мощные руки за спиной. – Мы не займем у вас много времени.
– Вы просто не сможете этого сделать, судья, потому что мы ничего не знаем о смерти Пита. Да, яхта «Настоящий позор» действительно принадлежит мистеру Дэлоучу-старшему, и уже в течение пяти лет. Но Пит был приятелем младшего, Джуниора. А сам мистер Дэлоуч никогда с ним не встречался.
– Пистолет, обнаруженный в руке мистера Хаббла, не был зарегистрирован.
– Если на борту находилось незарегистрированное оружие, значит, это Пит или его подруга принесли его туда. Он не наш.
– Женщина утверждает обратное.
Энсон улыбнулся.
– Когда она справится со своим горем, возможно, память ее улучшится.
Уит подумал, уж не наступит ли такое улучшение под действием кулаков и угроз.
– Я говорил со свидетелями, которые утверждают, что Джуниор регулярно навещал Пита на пристани. Ссорился с ним из-за денег. И вчера тоже вел себя вызывающе.
– Что значит «вызывающе»?
– Пытался избить Пита.
– Кто? Джуниор? Да он просто плюшевый мишка. Он в принципе не может кого-то поколотить. Послушайте, мне кажется, что вы опираетесь на слухи. Есть ли у вас человек, который может подтвердить, что видел именно Джуниора и именно там?
– Вот этого не надо, – сказал Уит. – Яхта принадлежит его отцу.
– Да, принадлежит, но я повторяю: есть ли у вас свидетель, кто опознает в Джуниоре того скандального типа, которого вы разыскиваете?
– Да.
– Правда? Это странно, потому что вчера Джуниора здесь не было. Как, впрочем, и меня. Последние несколько дней мы провели в Хьюстоне и вернулись только сегодня утром. Кстати, у нас есть куча народу, который сможет это подтвердить.
– Тогда почему вы здесь? Потому что кто-то умер на вашей собственности?
– Джуниор отвечает перед отцом за завершение курортного проекта. Вы можете считать его менеджером проекта. И это будет правильно. Он любит свое дело.
Уит удивленно поднял брови.
– Неужели? Мне сдается, что Джуниор руководит проектом, а вы руководите Джуниором.
Энсон ухмыльнулся, обнажив пожелтевшие от длительного, курения зубы.
– Насколько хорошо вы знали Пита? – поинтересовался Уит.
– Я встречался с ним всего раз. Хочу сказать вам, судья, что я нахожу порнографию скучной. А порнозвезд – еще более скучными. Особенно если это мужчины. Вместо мозгов у Пита была сплошная перхоть.
– А как насчет тех денег, из-за которых предположительно препирались Пит и Джуниор?
Энсон прокашлялся. Тембр старческого голоса был мягким, но в его тоне мягкости не было и в помине.
– Послушайте, судья. Я согласился рассказать вам то, что нам известно, а не участвовать в допросе. Мы знали этого парня, но не имеем никакого отношения к его смерти, поэтому мистер Дэлоуч хочет срочно получить свою яхту назад.
– Мистеру Дэлоучу придется подождать, пока закончится расследование, – вежливо ответил Уит. – И господам Дэлоучам – как старшему, так и младшему – нужно будет ответить на ряд вопросов.
– Позвольте и мне кое-что спросить у вас. Сколько раз стреляли в Пита?
– Один раз.
– Куда?
– В. голову.
Энсон наморщил лоб.
– Ага. Один выстрел в голову. Ставлю четыреста долларов на самоубийство.
– Но возможно, это была и казнь, – возразил Уит. – В гангстерском стиле.
– Гангстеры? Господи, я уже лет сто не слышал этого слова, с тех пор как по кабельному показывали многосерийный сериал с Джеймсом Кагни.[11]
Энсон откинулся на спинку своей коляски.
– Послушайте, судья, если вы готовы ответить за клевету, продолжайте этот разговор. У нас в Хьюстоне есть целая толпа адвокатов, которые в мгновение ока разделают вас под орех и даже не заметят этого.
– Да, но пока я занимаю судейское кресло и, используя свою выигрышную позицию, могу вызвать вас и Джуниора в суд как свидетелей по этому делу. И мистера Дэлоуча тоже.
– Я уже сказал вам, что мы ничего не знаем. И мне нечего предложить вам, судья, кроме моей приятной компании и чашечки хорошего кофе. – Старик улыбнулся. – Я уверен, что вы знаете замечательные рыбные места в бухте Святого Лео. Может быть, нам стоит провести как-нибудь совместную рыбалку?
В представлении Уита выезды Энсона на лодке скорее ассоциировались со специфическим использованием цемента криминальными элементами и мольбой о пощаде, чем с лосьоном для загара и дешевой наживкой.
– Спасибо, что уделили нам время. Увидимся в суде. – Мозли направился к лифту и нажал кнопку вызова, Гуч молча следовал за ним.
Дружелюбность старика испарилась.
– Это плохая идея – тратить попусту время мистера Дэлоуча.
– Тратить попусту мое время – тоже плохая идея, – парировал Уит, заходя с Гучем в кабину. Энсон Тодд внимательно смотрел на них, пока двери лифта не закрылись.
– А ты все-таки нахал, – сказал Гуч. – Я с перепугу уже успел наложить полные штаны.
– Так вот почему от тебя такой странный запах, – усмехнувшись, ответил Уит. – Сам увидишь, как он выпучит свои маленькие, как бусинки, глазки, когда я их обоих вызову в суд по повестке.
Двери лифта со скрипом раздвинулись. Перед ними стоял Джуниор Дэлоуч с мятой коробкой хлопьев и упаковкой из шести бутылок пива в руках. Он выглядел как опустившийся рассыльный из продуктового магазина, но в глазах его горел холодный огонь.
– Эй, Джуниор, – обратился к нему Уит. – Mожно тебя на минутку? Надо поговорить.
Джуниор покачал головой.
– Я должен обеспечить Энсона его фирменной овсянкой.
– А мне хотелось бы знать, какое отношение все вы имеете к Морскому Раю. У меня всего пара вопросов.
Джуниор пожал плечами, и Уит с Гучем пошли за ним через фойе в большой внутренний двор, главной достопримечательностью которого был пустой растрескавшийся бассейн. Пройдя вперед, они увидели в тусклом свете вспыхивающих огоньков сигнализации заброшенный, покосившийся от времени открытый бар с навесом из пальмовых листьев.
– Добро пожаловать в центр для тех, кто любит побалдеть! – развязно произнес Джуниор. – В один прекрасный день мы все здесь вычистим и будем развлекаться с молоденькими цыпочками, которые слетятся сюда со всей окрути.
