Стражнику нравились дневные смены – можно перемигнуться с хорошенькими крестьянками, что несут на графскую кухню корзины зелени, обсудить урожай и погоду со степенными возницами, на телегах которых – мешки с мукой и картофелем. А еще дневной караул освобождался от учений, тогда как весь гарнизон при любой погоде выстраивался в полдень на плацу перед замком.
Но сегодня стражник скучал – ввиду дождливой погоды никто не ехал из Верфена в крепость, на дороге весь день пустынно. С утра, когда разнеслись слухи о болезни графской невесты, провезли в замок городского аптекаря, потом старый лис промчался через мост обратно в город. И чего так торопился, промокнуть боялся, что ли? Честные люди, кто простым ремеслом занимается, так не бегают. Не любил стражник докторов, всех считал колдунами и шарлатанами.
Ведь если разобраться, кого винить в людских хворях? Караульный вздохнул, прислушиваясь к себе. За ужином после охоты угощали вином, и он хватил лишнего. Оттого и голова сегодня тяжелая, и настроения нет. Хочешь быть здоровым – ешь да пей поразборчивей, не мечи в себя все подряд, а остальное от Господа нашего, принимай с благодарностью.
Площадку продувало, и стражник плотнее запахнулся в грубую шерстяную накидку. Если не считать аптекаря, за целый день живой души не видно, только стая воронья с утра кружится со стороны Южной Башни, как сменят, надо бы взглянуть, чего они там нашли. Вот подлые твари, ничего не боятся – графские питомцы всех мелких птиц давно поразогнали, а этим хоть бы что, летают себе.
Смирившись с тем, что дежурство не принесет ничего интересного, стражник вглядывался в подножие Южной башни. Следя за воронами, он упустил момент, когда створка внутренних ворот приоткрылась. Женская фигура в плаще с низко надвинутым капюшоном стремительно пересекла террасу. Незнакомка успела приблизиться, только тогда звук легких шагов достиг ушей караульного. Стражник обернулся и заученно выкрикнул:
– Стой!
От неожиданности окрик получился громким, девушка испуганно замерла, а потом резким движением откинула капюшон:
– Мне нужно в Верфен, у меня срочное дело.
«И эта торопится. Что за день сегодня!» – про себя отметил караульный, а вслух почтительно произнес, пропуская:
– Да, госпожа.
Опыт долгой службы не советовал чинить препятствия господским персонам. Приехавших со свадебным кортежем стражник знал в лицо и немало изумился, что подруга невесты покидает замок без сопровождения и пешком. Но поскольку приказа останавливать выходящих из крепости караульный не получал, то лишь отсалютовал торопливо миновавшей его Катарине, а потом долго озадаченно смотрел вслед, пока фигура в длинном плаще не скрылась за поворотом на Верфен.
Катарина почти бежала по дороге. Ведь если она не ошибается, то аптекарь от страха вполне мог покинуть Верфен, и тогда придется попрощаться с надеждой пролить свет на неожиданную болезнь Лауры. А заодно и с надежной вылечить ее.
То, что она вышла одна из замка, дело не только рискованное, а после нападения в лесу и опасное. Даже сейчас при одном воспоминании Катарину обдало холодом, а ушибленный бок немедленно напомнил о себе тупой болью – мол, ударила меня вчера, не забыла?
Флориан так и не объявился, другие попутчики второпях не попались, и в Верфен пришлось идти одной. Отсутствие Пажа вызывало беспокойство, неприятные мысли потихоньку заворочались в голове, не выходя на передний план, но неприметно досаждая слабыми пока уколами. Заглушив нехорошие предчувствия, Катарина сосредоточилась на наиболее важном, как ей казалось, деле – поскорее добраться до Верфена и не упустить аптекаря.
Если Лаура отравлена, то обычные лекарства от расстройства желудка вряд ли помогут. Нужны противоядия, и Катарина пребывала в уверенности, что пройдоха-аптекарь знает о болезни графской невесты гораздо больше, чем говорит. В замок знахаря вызвали внезапно, аптечная сумка могла не содержать нужных снадобий, но причину недомогания старик определил – в этом Катарина не сомневалась! Объявить открыто о преступлении аптекарь побоялся – тоже понятно, но в Верфене Катарина заставит найти нужное средство, даже если понадобится влить в негодяя все сиропы из аптечной сумки. И пусть стражник сколько угодно смотрит ей вслед – спину буравил пристальный взгляд, пока не свернула за поворот, – надо спасти Лауру, а после этого она как-нибудь сумеет объяснить запрещенную прогулку.
Ходить пешком или ехать в удобной карете или хотя бы на лошади – совсем не одно и то же, разница становится заметной очень быстро. Сначала Катарина долго спускалась с холма в долину, потом раскисшая дорога запетляла среди полей. Изредка попадались одинокие домики, голые ветви садовых деревьев протянулись из-за невысоких заборов, цветники у аккуратных крылечек чернели непрогретой землей. К тому времени, когда показалась окраина Верфена, девушка изрядно устала и замерзла. Несколько прохожих спешили по своим делам, кто-то заинтересованно оборачивался вслед. На главной площади торговали с телег крестьяне из окрестных деревень, городские лавки открытыми витринами зазывали покупателей.
Катарина остановилась у прилавка с накрытыми от дождя мисками с творогом и сыром. Привлекать внимание вопросами не хотелось, но выхода не было. Старуха-торговка ткнула кривым пальцем в сторону уходящей влево улицы: «Третий дом от угла, сразу за постоялым двором, сама увидишь», неодобрительным взглядом проводила одинокую девицу:
– Как же, аптекарь ей нужен! Работу в трактире ищет, как пить дать. Провести меня решила, а то не вижу! Прослышала небось, что Бижон новых шлюх набирает. Тьфу, бесстыжая!
Завернув за угол, Катарина не сразу нашла аптеку. Сначала пришлось миновать недавно построенный дом, новая медная вывеска гордо блестела на фасаде. Неровно выбитые буквы сообщали, что в здании гостиница. Дом трехэтажный, с витражными окнами и покрытой железными листами крышей. У коновязи пощипывала сено нерасседланная лошадь, из раскрытой двери пахнуло жареным мясом и чем-то кислым.
Девушка, опустив капюшон плаща ниже бровей, поспешно миновала здание. Аптека притулилась в соседнем захолустном строеньице, выходя на улицу одним-единственным окном. Катарина поднялась по скрипучим ступенькам узкой лестницы, опасливо сторонясь расшатанных перил. Рука в мягкой перчатке легко потянула шнурок звонка, колокольчик сообщил хозяину о новой посетительнице.
– Я не работаю! – донеслось из глубины комнаты.
«Ах, он не работает!» – ухмыльнулась Катарина. Она толкнула дверь и решительно шагнула через порог. Небольшая комната служила одновременно и приемной, и аптекарской лавкой. Стеллажи у стен до самого потолка уставлены разной формы и вместимости банками и колбами, рядом с окном – грубо сколоченный стол и два табурета. На полу мешали проходу связанные узлы, взгляд отметил разбросанные по прилавкам коробки. Аптекарь начал было сердито кричать на вошедшую, но, узнав Катарину, сбавил тон:
– Что вам нужно? Я оставил лекарства.
Катарина молчала, выжидая. Она успела осмотреться. На столе, среди банок и пузырьков – сверток с едой, стопки вещей сложены у раскрытой сумки. В голосе аптекаря отчетливо послышался страх:
