Книга Советы столетнего хирурга - Федор Углов

Надя росла в хорошей среде, развивалась успешно. В семнадцать лет она поступила в институт. Там встретила и полюбила однокурсника — Виталия, который был старше ее на десять лет, так как до поступления в институт служил в армии и несколько лет работал на производстве. Он также учился хорошо, хотя и совмещал занятия с работой. Окончив институт, они решили пожениться.

Перед отъездом сыграли свадьбу. Виталий на свадьбе много пил и раз чуть ли не насильно заставил пить Надю.

Отец и мать почти не пили, печальными глазами они смотрели на Виталия, который вел себя недостойно, говорил глупости.

На следующий день, проснувшись, Виталий сразу же попросил опохмелиться. Надя тревожно спросила мужа: «Уж не пьешь ли ты?» — «Да, — сказал Виталий, — выпиваю».

Потом они уехали на юг. У них были деньги, и Надя заметила, как Виталий по вечерам, после прогулки, обязательно заглядывал в кафе, выпить бутылочку вина. Наде это не понравилось, но на ее намеки и деликатные замечания муж не обращал внимания.

Осенью они уехали на Урал и оба поступили работать.

Нередко Виталий приходил домой выпивши.

Однажды Надя решилась на серьезный разговор с мужем. Он ее успокоил, говоря, что выпивки нужны для дела, что ему ничего не стоит бросить и не пить совсем. Надя несколько успокоилась, но потом убедилась: пьянство — хронический порок Виталия.

Надя написала матери письмо и попросила совета; не лучше ли ей приехать к родителям и пожить у них несколько месяцев без мужа.

У нее подходило время декрета.

Виталий отнесся к отъезду Нади спокойно. На прощание сказал: «Даю тебе слово — пить без тебя не стану».

И в тот же день напился.

Такое бесцеремонное отношение к данному слову — плохой признак. Оно говорит, с одной стороны, о безволии человека, которому больше нельзя доверять, а во-вторых, о том, что дурная страсть зашла очень далеко, и он уже находился у нее в плену.

Вскоре Надя поняла, что ее присутствие около Виталия бесполезно; она осталась у родителей.

Роды прошли трудно.

Ребенок родился синим, долго не брал грудь, сосал плохо и все время кричал. Придя в себя, Надя обратила внимание на ненормальную синюшность и на странный, бессмысленный взгляд у ребенка. Когда она выписывалась, ей сказали, что у ее мальчика врожденный порок сердца и водянка головного мозга. С этого момента все ее мысли, вся ее жизнь сосредоточились на одном: как вылечить сына?..

Как только окрепла, она понесла его к одному доктору, к другому, повезла в областной центр, затем в Москву. Везде ей называли тот же диагноз, но помочь не могли.

Ребенок рос, сильно отставая в физическом и, главное, психическом развитии. Когда ему было два года, ей сказали, что у него резко выраженная дебильность и одновременно порок сердца. Полагая, что психическая отсталость есть результат порока сердца, она просила сделать операцию на сердце. Но в то время мало кто делал такие операции.

Надя не успокаивалась, всюду писала, всюду ездила, просила, умоляла сделать ребенку операцию.

Виталий к тому времени совсем спился. Несколько раз его увольняли с работы. Он шел на другую, но и там вел себя по-прежнему. К Наде относился равнодушно. Узнав, что его ребенок так тяжело болен, он сначала забеспокоился, даже кое-куда съездил вместе с Надей, чтобы договорить с врачами, но вскоре охладел и предался еще большему пьянству. Всем теперь говорил: «Пью с горя».

Так прошло шесть тяжелых лет. Мать по-прежнему жила надеждой на излечение ребенка, зная, что детей у нее больше не будет. Нет и не будет семейной жизни. Выхаживая сына, забыла себя и даже свою специальность.

В таком состоянии она обратилась к нам.

После обследования было установлено, что у ребенка сложный двойной порок, незаращение межжелудочковой и межпредсердной перегородки. Требовалась большая, еще недостаточно отработанная операция, сопровождающаяся высокой смертностью.

Но главное — у ребенка был врожденный идиотизм резкой степени. Этот порок никакая операция устранить не могла.

Все это мы объяснили Наде как можно деликатнее, но в то же время достаточно твердо. Дали понять, что лучше всего ей отдать ребенка в дом для подобных дефективных детей, а самой разойтись с Виталием, хорошенько полечиться и выйти замуж, может быть, у нее будет еще ребенок.

Она сидела молча. Инстинкт матери боролся в ней с голосом разума — видно было, что она не может ни отдать ребенка, ни лечиться сама. Но мы продолжали ее убеждать.

— Скажите, — неожиданно спросила она, — пьянство мужа могло отразиться на ребенке?

— Да, несомненно, — ответил я. — Имело значение и другое: в день свадьбы не только он, но и вы были нетрезвы.

Она молча кивала головой:

— Да, да! Я так и думала. Я давно уже решила, что это моя вина… тут больше моей вины. Я не хотела пить, но Виталий… он настаивал. Ну ладно. Вот и расплата.

Я пытался смягчить ее терзания:

— Конечно, и ваша выпивка могла играть роль, но главное — это систематическое пьянство мужа. Поэтому, если вздумаете выходить замуж, не повторите свою ошибку. Не выходите за пьяницу.

— А как их узнаешь? Они ведь так часто врут!

С этим мы и расстались. Я никогда больше не видел Надю, и она мне больше не писала.

Но трагедия этой женщины врезалась мне в память. И сейчас, спустя много лет, передо мной стоит ее страдальческое лицо с безнадежным, обреченным выражением в глазах…

Как наркотическое средство алкоголь вначале способен притуплять неприятные ощущения и в особенности чувство утомления. Однако, он лишь создает на короткое время иллюзию и самообман, а на деле не только не устраняет ни того, ни другого, а, наоборот, впоследствии усиливает их, чем осложняет и отяжеляет жизнь человека.

Согласно данным ВОЗ, каждый третий на земле погибает от причин, связанных с потреблением алкоголя, каждый пятый — от причин, связанных с курением. Как врач, я могу сказать, что, если человек хочет сохранить свое здоровье, развивать, а не губить свои способности, сделать что-то полезное для своей семьи и страны, видеть жизнь ясными и светлыми глазами, он не должен пить никаких алкогольных напитков.