Пятница, но в этот день у Бена состоится первая поездка на тележке в супермаркете.
— Пятница не подходит, — сказала я.
Он быстро посмотрел на меня, удивляясь, что у меня могла быть более важная встреча.
— Любители утреннего кофе «Плюшевые медвежата» устраивают пикник в парке, пока стоит хорошая погода.
Он похлопал меня по колену.
— Нина, я рад, что у тебя наладилась жизнь. Я боялся, что ты не сможешь… адаптироваться.
Я попыталась расслабиться, но не смогла, хотя его рука ласкала мое бедро. Мой обман кружил и жужжал вокруг машины. Интересно, слышит ли он его?
— Тогда как-нибудь в другой раз, но не затягивай с этим. Мы не можем позволить, чтобы они сидели вместе в загсе, совершенно не зная друг друга.
Я содрогнулась при мысли, как мать будет вести себя с Констанс. В присутствии посторонних мама возвращалась во времена своего девичества, вертела в руках заколки для волос и становилась невнимательной. Она пожалуется, что не в состоянии переварить мясо, приготовленное Джонатаном на вертеле. Почему еда стала такой проблемной?
Джонатан остановился на желтый свет, хотя мог и проскочить. Когда снова зажегся зеленый, мы не смогли ехать. Белый автофургон заблокировал дорогу. Отовсюду раздавались автомобильные гудки. Проснулся Бен, недовольный тем, что он все еще находится в машине.
— Нам надо выбираться. Так нельзя ездить, просто насилие — посмотри на улицу мамы.
— Мы не живем на улице твоей мамы.
— Нам тоже надо переехать. Ты разве против? Нас здесь ничто не держит.
— А как же Бет и Мэтью, — отчаянно произнесла я.
— Будем встречаться с ними, приглашать. Они хорошие друзья. Они же не бросят нас из-за того, что мы будем жить за городом.
Все это слишком стремительно! Минуту назад его раздражало движение. Теперь мы уже прячемся в коттедже с низким потолком и выпущенными балками, чтобы Бет и Мэтью могли нас навещать.
— Но мне нравится квартира, где мы живем, — запротестовала я. Я именно это хотела сказать.
Я сама была удивлена тому, что переехала в квартиру Джонатана. Новое ощущение, которое испытываешь, живя в чистой, хорошо оборудованной квартире, еще не изгладилось. Я даже купила необычные небольшого размера предметы — картинную рамку, подсвечник в одном из никчемных магазинов, расположенных рядом с Бет, — чтобы «пометить» свою территорию.
— Наша квартира слишком маленькая. Бен не может вечно находиться в нашей комнате. Нам потребуется еще одна спальня. Две, когда у нас будет еще один ребенок.
— Мы могли бы использовать твой кабинет, — произнесла я взволнованно.
— Какое-то время, может быть, да, когда они маленькие. Да и что нас здесь может удерживать? Мы никуда не ходим и не хотим этого. Если бы мы жили за городом, мы имели бы все: пространство, спокойствие, более просторный сад — целое владение только для нас.
У меня закружилась голова, видимо, от подливки, которая все еще плавала внутри меня. Из грузового фургона, спотыкаясь, вылез мужчина в перепачканной краской спецовке. Он почувствовал всеобщую к себе неприязнь и, осмотревшись, сунул голову в пассажирское окно желтовато-кремового цвета «жучка». Словно в подтверждение слов Джонатана об ужасе городской жизни, из «жучка» вылез стройный мужчина в блестящем костюме и треснул его по злой физиономии.
— Видишь? Здесь нельзя воспитывать нашего сына.
Наконец движение оживилось. Бен трогательно опустил рот. Джонатан, напротив, сжал свой рот. Может быть, он прав: сельская жизнь была бы спокойнее до неподвижности. Никаких яростных стычек на дорогах. Сами того не замечая, мы бы перенеслись в Средние века. Он носил бы кардиган с коричневыми пуговицами и построил бы замок, чтобы прятаться в нем. Я бы посещала собрания ассоциации женщин, ходила бы в церковь, даже несмотря на то, что не помню ни одной библейской истории, кроме той, в которой женщина превратилась в соляной столб. Я бы делала повидло. Кухня пахла бы апельсином и сахаром. Некоторые люди стремятся к такой жизни. У Чейза, моего прежнего шефа, есть дом из красного кирпича в Суррейе. Но он там не живет. Он ездит туда только на выходные, чтобы повеселиться.
— Представь себе, у нас поместье. Только подумай, сколько всего мы сможем там сделать…
Земельное владение? Я задумалась. Да на кой черт оно мне понадобилось?
Глава 14 РЕБЕНОК В ТЕЛЕЖКЕ
Когда я рассказала Бет о возможном переезде в сельскую местность, она скорчила такую гримасу, словно ее сейчас стошнит.
— Ты не можешь жить за городом, — произнесла она и резво покатила коляску по булыжной мостовой так, что пухлые щеки Мод затряслись. — Поверь мне, я жила пленницей в отвратительной маленькой деревушке до восемнадцати лет. Не могла дождаться, когда уеду оттуда. Представь, соседи никогда не снимали полиэтиленовую упаковку со своего дивана. И с такими людьми тебе придется иметь дело.
Мы направились с детьми на городскую ферму. В чем ее смысл? На самом деле это не настоящая ферма. Вас окружают конструкции башенного типа и белье, вывешенное на веревках. Конечно, там есть животные, однако эти бараны знают, что здесь они только для того, чтобы терпеть побои восьмилетних олухов. При этом они не хотят быть нанизанными на вертел и съеденными. Им настолько надоели эти злобные лица, сосущие чупа-чупсы, что они даже не озабочены тем, чтобы иметь ягнят. Я ни разу не видела молодняка на городской ферме. Когда мы приехали, Бет заметила грязную надпись, которая гласила: «Животноводческий питомник. После поглаживания немедленно вымыть руки». Она въехала в покосившееся каменное строение, надеясь увидеть зайчонка, но обнаружила лишь двух девушек с ввалившимися щеками, куривших одну сигарету на двоих.
Посетить городскую ферму была идея Бет. Она чувствовала себя виноватой, что так мало бывает с Мод, с тех пор как появилась Рози. Во всяком случае, Рози прекрасно знает свое дело. Едва от задницы Мод потянет неприятным душком, как она тут же уже сухая, и Бет остается лишь беспомощно помахать подгузником. Неудивительно, что она заполняет свое время ненужной работой: делает свое собственное клубничное мороженое и разукрашенные булки с высушенными помидорами внутри. В ее кухне с трудом можно пройти из-за множества светлых блестящих приспособлений и переплетений электрошнуров.
По булыжному двору бродили несколько противных куриц, нервно клюющих рваные ароматные упаковки.
— Мы никуда не поедем. Это всего лишь каприз Джонатана. Возможно, тут какая-то связь с женитьбой. Он возбужден, контролирует, все ли я сделала. Шведский стол заказали у Фокса. Выбрали загс. Теперь он озабочен тем, каким образом перевезти всех оттуда в ресторан Фокса.
Бет молчала. Она часто вела себя так, устремляясь мыслями в параллельный мир, может быть размышляя о своем будущем хлебопекарном проекте.
— Плюс его костюм: портной оставил зашитым один из его карманов.
