Ощущение страшной усталости и вместе с тем огромного облегчения разом охватило Стэси, и она, вглядываясь в родное лицо, улыбнулась и еле слышно прошептала:
Он остановился на краю лужайки, его склоненное лицо осветилось неизъяснимой нежностью.
— О, моя любимая! — воскликнул он, так осторожно касаясь губами ее потрескавшихся губ, что не будь у нее открыты глаза, она бы не догадалась, что ее поцеловали. Но глаза Стэси были открыты, поэтому она прижалась к мужу и еле слышно вздохнула от нахлынувшего на нее безмерного счастья.
Глава 20
Открыв глаза на следующий день, Стэси сразу же вспомнила, что сегодня День подарков. Сквозь разрыв в свинцово-серых тучах сияло солнце, и поскольку весь мир вокруг был запорошен снегом, потолок отражал ослепительно белый свет. Бодрые голоса чистивших снег работников и звук их лопат приглушались царившим вокруг застывшим очарованием.
В комнате уютно горел электрический камин, а толстый ковер на полу не пропускал сквозняков. Она с любопытством огляделась. Обстановка показалась ей отдаленно знакомой, и наконец она догадалась, что находится в запасной, предназначенной для самых дорогих гостей спальне в коттедже Беатрис Аден. На окнах висели ситцевые занавеси, расписанные бутонами роз. Чехол из такой же ткани покрывал глубокое кресло. У кровати стоял маленький столик, на который бесшумно вошедшая Беатрис Аден, как раз ставила поднос с завтраком.
— А, так ты проснулась! — воскликнула она. — Не я ли тебя разбудила? Как ты чувствуешь себя, дорогая?
— Замечательно, — заверила ее Стэси, несмотря на то, что вдруг обнаружила, что ее рука почти до плеча перевязана бинтами. — Я спала как убитая!
— Это из-за снотворного, которое дал тебе твой муж, — сообщила Беатрис и добавила: — Какая удача, что нам не пришлось посылать за доктором! Господи, что тебе довелось пережить, бедняжке! Не могу выразить словами, как мне жаль, что тебе выпало такое ужасное испытание!
— Но ведь Мартин, наверно, пострадал от огня? — неожиданно встрепенулась Стэси. — Он… он…
— Я здесь, — донесся от дверей спокойный голос Мартина, от звука которого Стэси словно пронзило электрическим током.
Беатрис заметила, как залились румянцем ее щеки и как радостно вспыхнули ее глаза. Она решила, что ей лучше удалиться и оставить наедине супругов, так счастливо спасшихся от пожара прошлой ночью.
Голову Мартина сбоку украшал здоровый кусок пластыря, а темные волосы на правом виске оказались сильно подпаленными, в остальном он, похоже, не пострадал. Усевшись рядом с кроватью, он с такой любовью смотрел на девушку, на которой женился почти полгода назад, что она сразу же опустила глаза. Но потом, вспомнив, как он назвал ее на ледяном холоде, когда нес на руках через заснеженный двор, подняла на него свои фиалково-синие глаза, и они сказали ему все без слов.
Он осторожно взял здоровую руку Стэси и, повинуясь профессиональному инстинкту, несколько секунд держал палец на ее учащенном пульсе.
— Как насчет завтрака? — спросил он. — Тебе следует поесть.
— Я поем, но немного позже.
— И тогда я расскажу тебе, как оказался в «Фонтанах», да еще в самый нужный момент.
— Да.
— Ну, хорошо, сядь, — велел он ей, ласково улыбаясь.
Он взял жену за плечи и, приподняв, прислонил к кружевной подушке, затем накинул на нее теплую пижамную курточку Беатрис и заботливо завязал на ней тесемки.
— Вот так! — сказал он. — А ты выглядишь значительно лучше, чем я ожидал!
Стэси внезапно страшно смутилась и, стараясь скрыть это, взяла чашку и принялась потихоньку отхлебывать чай. Когда она выпила весь чай, Мартин взял у нее чашку и убрал на поднос.
— Стэси, почему ты бросила трубку, когда я звонил тебе позапрошлым вечером?
Она уставилась на простыню, которую нервно мяла пальцами.
— А ты не догадываешься почему? — еле слышно прошептала Стэси.
— Теперь догадываюсь, — тихо ответил Мартин. — С той прошлой ночи, когда ты открыла глаза и прошептала мое имя, словно оно значило для тебя все на свете, радуясь, что я, наконец приехал, — и это не имело никакого отношения к тому, что я вынес тебя из пылающего дома! — и сейчас утром, когда я вошел, и ты так посмотрела на меня…
Внезапно набравшись храбрости, Стэси снова подняла на него глаза.
— Стэси! — воскликнул он. — Тебя действительно так расстроило, что я не приехал в «Фонтаны»?
— Нет, не расстроило, — ответила Стэси. — Я думала, что умру от горя!
Мартин обнял жену, осторожно положив ее голову к себе на плечо и нежно поглаживая ее щеку. Его рука слегка дрожала от сдерживаемого желания страстно заключить ее в объятия, чтобы она догадалась без слов, как часто и как отчаянно он мечтал об этом, когда они еще были совершенно чужими друг другу. И лишь ее состояние после пережитого ею кошмара и забинтованная рука мешали ему сделать это.
— Моя дорогая! — прикасаясь губами к ее волосам, воскликнул он. — Если бы ты только знала, чего мне стоило все эти недели удерживать себя вдалеке от тебя. Понимаешь, ты ничего не стала мне объяснять о своем друге, Хатерлее… ты даже ничего не возразила, когда я почти обвинил тебя в любовной связи с ним!
— Но между нами никогда не было любви, — прошептала она, прижимаясь к мужу. — Никогда! Он приехал лишь для того, чтобы сообщить мне о своей женитьбе. Мне следовало бы объяснить тебе это тогда, только…
— Что — только?
— Ты не дал мне возможности, к тому же я… я думала, что у тебя роман с Верой!
— Я всего лишь использовал ее, — без тени смущения признался Мартин. — Я хотел возбудить в тебе ревность, но в любом случае она знала, что я любил… и люблю только тебя, Стэси! — хриплым от избытка чувств голосом воскликнул Мартин. — Сколько же времени мы потеряли даром, как мне хотелось схватить тебя на руки и унести на край света — и это еще тогда, когда все только начиналось, в тот самый первый день, когда ты впервые пришла в мой врачебный кабинет. Честное слово, с той самой минуты я не мог думать ни о чем другом, кроме тебя!
Стэси с изумлением подняла глаза на Мартина.
— Неужели? — прошептала она.
— Именно так, — ответил Мартин. Он вдруг прижался губами к ее губам, и она с готовностью ответила на его поцелуй, такой долгий и неописуемо блаженный.
— Мартин, — наконец смогла прошептать она, — Мартин, я люблю тебя!.. Я полюбила тебя с первого взгляда!
Позже Стэси расспросила его о судьбе «Фонтанов», и он сообщил ей, что от дома почти ничего не осталось. Большая часть вещей Стэси тоже сгорела, но это легко поправить.
— Мы купим новый дом поближе к Лондону, как только подыщем подходящий. А пока снимем квартиру. Или ты не хочешь жить со мною в Лондоне?
