Ожидание она обычно коротала за подсчетом заработной платы по школе — это занятие успокаивало ее. Она внимательно высчитывала сумму, откладывала деньги для каждого работника, заворачивала в лист бумаги и надписывала сверху имя того, кому они предназначались, а потом отмечала в платежной ведомости дату и сумму выплаты. Дома она держала только книги с платежными ведомостями. Оливия вела тщательный ежеквартальный учет расходов на заработную плату, потому что таким образом могла заниматься важным и нужным делом в ожидании Калпеппера. Кроме того, вид Калпеппера, когда он смотрел на ее стол, заваленный бумагами, приносил ей удовлетворение. На этом столе лежали доказательства того, что она прекрасно справляется с материнским наследством, в то время как он выдает средства из отцовского состояния на совершенно унизительных условиях. В целом ему удавалось контролировать ее, но она, как могла, усложняла ему эту задачу.
В этом квартале в фонд школы поступили новые средства из имущества Алоиза Биба. Она возблагодарила за это Бога, с улыбкой перебирая стопку ассигнаций. Джордж предложил вложить половину капитала, пока они будут продумывать небольшое расширение школы. Совет ей понравился, так она и поступила, но на руках у нее осталась кругленькая сумма на то, чтобы благоустроить помещения школы. Оклеить обоями. Купить новые кровати для самых маленьких девочек. Покрыть восточное крыло новой крышей. Улучшить систему водоснабжения. Водопровод получает все большее распространение. А еще мясо, решила она. Детям будут давать мясо два раза в неделю, а не только по воскресеньям и праздникам.
А лорд Райвал получит свою зарплату.
Она отсчитала двести фунтов и аккуратно завернула их в бумагу, испытывая одновременно возбуждение и легкий страх. Как он на это отреагирует? И что сделает с деньгами? Он, наверное, по уши в долгах, сказал, что восьмисот фунтов в год ему не хватит. Интересно, расплатится он со своими кредиторами? Или проиграет все деньги? Несомненно, именно так он и влез в долги. Ситуация для аристократа вполне обыденная. Странно только, что азарт не чужд даже ему, человеку с деловой хваткой.
Она как раз дописывала его имя на обороте конверта с деньгами, когда Калпеппер тихонько постучал в дверь. Он вошел, крепко вцепившись в зажатый подмышкой портфель. На его изможденном лице была написана крайняя озабоченность. Он нерешительно потоптался на пороге, словно пытаясь собраться с духом перед встречей с ней.
Оливия удивленно на него посмотрела:
— Как поживаете? Прошу вас, мистер Калпеппер, проходите. Что-то не так?
— Благодарю вас, ваша милость, — сдавленно произнес он, но с места не сдвинулся. — Боюсь, что да.
Оливия подумала было, что он заметил Эдит. Она отложила перо и внимательно посмотрела на поверенного, пытаясь скрыть свое беспокойство. Молоденькая графиня становилась все более неугомонной и, забыв об осторожности, вполне могла попасться на глаза кому-либо из гостей. Калпеппер, поверенный семьи Фэрфаксов, был предан Ральфу как главе семьи больше, чем любой из женщин, и не колеблясь выдал бы местонахождение Эдит ее жестокому супругу.
Но на лице Калпеппера отражалось скорее негодование, нежели гнев. Брови Оливии удивленно поползли вверх.
— Надеюсь, вас не ограбили по дороге сюда?
— Нет, мадам. — Он решительно надвинул очки на нос. — К великому моему сожалению, я вынужден сообщить вам неприятные новости. Увы! Это мой долг.
— Боже мой! Прошу вас, садитесь и немедленно выкладывайте, что произошло.
Он сел и лишь после долгого молчания заговорил:
— Не знаю, с чего и начать, ваша милость. Я совершенно растерян.
Оливия смотрела на него с растущей тревогой. Его лицо покрылось красными пятнами. Наконец он остановил на ней взгляд и выпрямился на стуле.
— Такие новости невозможно сообщать деликатно, — объявил он. — Я вынужден сказать прямо. Поверьте, я бы никогда в жизни не принес вам таких вестей, если бы не был абсолютно уверен в их достоверности.
Сердце у Оливии ушло в пятки. В прошлый раз, когда Калпеппер говорил с ней таким тоном, он вручил ей письмо Люка. Она чувствовала, что ее ждет ужасный удар, и судорожно вцепилась в ручки кресла, моля всем сердцем, чтобы новости, которые он собирается сообщить, не касались…
— Эти новости касаются лорда Райвала.
На секунду она закрыла глаза. Ее молитвы не были услышаны. Она заставила себя открыть глаза и встретила взволнованный взгляд поверенного.
— Что же вы узнали о нем? — Она старалась говорить спокойно.
Калпеппер тяжело вздохнул.
— Дорогая моя леди Оливия, мы все жестоко обмануты, — произнес он. — Крайне жестоко. Вы пригрели змею на груди.
— Продолжайте, — едва слышно произнесла она. Он подался всем телом вперед и прошептал:
— Ваша милость, этот мужчина — самый настоящий повеса!
— Да, — оцепенело согласилась она. — И что с того? Она взяла себя в руки, готовая к любому ужаснейшему открытию.
Но Калпеппер в замешательстве моргнул:
— И что с того? Леди Оливия, да что вы такое говорите? Я узнал, что лорд Райвал — повеса! Он распутник, мадам, о его победах на любовном фронте гудит весь Лондон! У него отвратительная репутация, и должен заметить, он ее заслужил. Я все подробно разузнал, прежде чем оскорбить ваш слух подобными разговорами! Надеюсь, вы не подумали, что я поверил сплетням! Нет-нет, ваша милость, это истинная правда, и легко доказуемая! Она в замешательстве уставилась на него:
— Что правда? Не понимаю.
— Тсс! Послушайте, ваша милость, — раздраженно сказал Калпеппер. — Вы должны знать, что такое повеса. Повеса — это соблазнитель, осквернитель женщин.
— Да, но…
— А я говорю вам, мадам, что, к моему глубокому сожалению, лорд Райвал — не тот человек, с кем стоило бы поддерживать отношения.
У Оливии отлегло от сердца.
— И это все? — воскликнула она. Ее слова ошеломили Калпеппера.
— Все? Все! Дорогая моя леди Оливия, вы привели этого негодяя в школу! Показали ему наши счетные книги! По-дружески отнеслись к нему! Его надо прогнать. И немедленно! Вы рискуете стать посмешищем! Запятнать свою репутацию!
Оливия откинулась на стуле:
— Господи, как же вы меня напугали! Но для меня это отнюдь не новость.
— Не новость? — Он был поражен. — Вы хотите сказать, что знали о репутации этого человека?
Она улыбнулась:
— Конечно. Почему бы и нет?
Калпеппер побагровел, казалось его сейчас хватит удар.
— Дорогая мадам. Леди в вашем положении должна быть крайне осторожна. Вы невинная, незамужняя леди! Малейший намек на скандал, если ваше имя, не дай Бог, свяжут с именем лорда Райвала — и ваша безупречная репутация погибла.
— О моем добром имени судят по моим собственным поступкам, а не по поведению моих друзей.
