– И я не хочу, чтобы за мной ухаживали ради того, что у меня есть. Я хочу, чтобы меня любили просто за то, какая я на самом деле. И за то, какой могу стать рядом с подходящим мне человеком.
– Очень мудрая позиция.
Элизабет радостно улыбнулась:
– Спасибо. Я знала, что вы поймете. По-моему, у нас много общего, Шарли. Чувство независимости, любопытство, интерес к миру и к тому, как все в жизни устроено. Вы согласны со мной?
– Возможно, в некотором смысле, – осторожно ответила Шарли.
– Видите, вы полностью независимы. У вас свое дело, и вы используете собственную сексуальность для достижения финансовых целей. О, прошу вас, не поймите меня неправильно… – Она подняла руку. – Я с самого начала поняла, что вы только владелица «Лунного дома». Женщина, которая выглядит так, как вы, и ведет себя так, как вы, никогда не стала бы одной из его работниц.
– Вы так думаете?
– Я в этом абсолютно уверена. Почему, по-вашему, сейчас столько представителей высшего общества открыто посещают «Лунный дом»? Они приходят, потому что там есть вы, Шарли. Вы настолько же элегантны и величественны, как любой посетитель резиденции принца-регента. Даже больше, чем они все. Вы принимаете своих гостей в соответствии со всеми правилами хорошего тона, как Салли Джерси, и вы столь же неприступны, как миссис Драммонд-Берелл.
Шарли наморщила нос, когда Элизабет сравнила ее с двумя главными патронессами «Альмака».
– Выдаете людям понять, что «Лунный дом» в общем порядке вещей стоит всего ступенькой ниже, чем, скажем, Кавендиш-сквер, и с вами они чувствуют себя куда как уютнее, чем с Каро Лэмб. Давайте посмотрим правде в глаза, Шарли. Вы настоящая леди. Где бы вы ни были и чем бы вы ни занимались, вы всегда ей останетесь.
Лицо Шарли чуть смягчилось, она улыбнулась Элизабет:
– Вы слишком добры.
– Вовсе нет. Я просто честна с вами. Ну и к тому же, я, конечно, намереваюсь порасспрашивать вас о кое-каких вещах, происходящих в «Лунном доме». Девушка не может знать многого, пока она, наконец, не отдастся мужчине. А я хочу знать об этом все. Как доставить ему удовольствие, как сделать так, чтобы он наверняка доставил удовольствие мне, чем мы с ним вместе могли бы заниматься. Все те восхитительные сведения, которые девушкам вроде меня знать не положено.
Шарли вдруг рассмеялась, удивив тем самым не только Элизабет, но и саму себя.
– И вы думаете, что я все это знаю? – Вопрос, очевидно, очень ее позабавил.
– Конечно, моя дорогая Шарли. Не может быть, чтобы, побывав в постели с Джорданом Линдхерстом, вы хоть чего-то об этом не узнали.
Шарли резко захлопнула рот, но Элизабет вмешалась прежде, чем Шарли успела обратить к ней свои упреки.
– Даже не пытайтесь возражать, Шарли. Когда вы находитесь с ним в одной комнате, вы в буквальном смысле высекаете искры. Клянусь, Джордан раздел бы вас и овладел бы вами прямо передо мной вчера ночью, если бы дело не было таким серьезным. Ему было очень тяжело.
Она усмехнулась Шарли со своего сиденья:
– Таким образом, между нами есть все-таки несколько различий. Я сомневаюсь, что вы девственница. И вы влюблены в Джордана Линдхерста. И я хочу знать, на что это похоже – заниматься с мужчиной любовью по-настоящему?
15
Шарли была избавлена от необходимости отвечать на совершенно немыслимый и недопустимый вопрос Элизабет, потому что как раз в этот момент они услышали цокот копыт приближающейся лошади. Через несколько секунд карета замедлила ход, и в нее запрыгнул Джордан. Он бросил свои перчатки для верховой езды на сиденье рядом с Элизабет и удобно устроился рядом с Шарли.
– Ну, дамы, надеюсь, вам было интересно в компании друг друга. Мы должны прибыть на место уже через пару часов.
От его сюртука исходил аромат свежего воздуха, перемешанный с запахом лошадей, и Шарли с трудом преодолела искушение прижаться к его груди и глубоко вдохнуть. Смешиваясь с его собственным мужским запахом, аромат творил жуткие вещи с ее телом. Жутко прекрасные вещи.
Она посмотрела на его руки, сложенные на колене, и постаралась отвлечься от физического ощущения его присутствия.
Все ее попытки с треском провалились – она могла думать только о том, что эти руки делали с ней в темноте спальни. Ей пришлось сделать над собой огромнейшее усилие, чтобы снова сосредоточиться на разговоре.
– Так что я все-таки смог вас догнать. Конечно, Артур тоже тут, он едет за нами в другой карете. Он никогда особо не любил верховую езду.
Шарли повернула голову и позволила себе взглянуть на него.
– Вы уверены, что это лучшее, что мы сейчас можем сделать, милорд?
Джордан ухмыльнулся:
– Так как ты давно уже называешь меня Джордан, в том числе и в присутствии Элизабет, было бы глупо вдруг начинать обращаться ко мне столь официально, ты согласна?
Шарли покраснела и отвернулась.
– Шарли, любимая, Элизабет – мой хороший друг. Я прекрасно к ней отношусь и доверяю ей. Надеюсь, ты тоже.
– Конечно. Я просто…
Элизабет нагнулась и потрепала Шарли по руке.
– Я понимаю, Шарли. Вы человек замкнутый, ценящий конфиденциальность. Это видно невооруженным взглядом. И только из-за того, что я порой бываю слегка резковата…
Джордан расхохотался:
– Назвать тебя резковатой, Элизабет, все равно что сказать, будто лондонский Тауэр – всего лишь большой каменный дом.
Элизабет нахмурилась и, проигнорировав его заявление, снова обратилась к Шарли:
– Порой он бывает просто невыносим, Шарли. Но вы можете доверять Джордану, и, я надеюсь, вы будете доверять и мне. Хотелось бы думать, что мы можем стать подругами, вы и я…
Шарли подняла глаза и встретилась с улыбающимся и честным взглядом сияющих синих глаз Элизабет. Она смотрела на Шарли так, словно просила поверить ей и убеждала, что у них есть нечто общее, какие-то ценности или взгляды, которые обе они разделяли, как женщины и как потенциальные подруги.
Шарли почувствовала, как уголки ее губ приподнимаются в улыбке, а ее рука сама потянулась и сжала руку Элизабет.
– Вы сам дьявол, не так ли? – Она усмехнулась, Элизабет посчитала это за большой комплимент:
– Да. И понять это могла лишь такая умная женщина, как вы.
Джордан шумно вздохнул:
– Ну вот. Началось.
Элизабет повернулась к нему, явно намереваясь разразиться гневной тирадой, но прежде, чем она успела это сделать, Джордан взял Шарли за руку и крепко сжал ее, отказываясь отпускать:
– Шарли, я хочу, чтобы ты знала, что в Кальвертон-Чейз ты будешь в безопасности. – Он еще сильнее стиснул ее руку, его тон стал серьезным. – Я поклялся защитить тебя и Элизабет и уже отдал распоряжения в отношении различных мер безопасности, которые будут приняты к нашему приезду. На рассвете я отправил в поместье гонца с письмом.
