Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
– Ой, мамочки мои, – всплеснула руками Эмма. – Отдел по расследованию… Убийств! А что? А что случилось?
– Все в порядке, Эмма Григорьевна, – нежно взял ее за локоть Сергей. – Ну, мы в связи с тем делом, о котором вы нам сами и говорили. Мы к Алексею Викторовичу как к свидетелю.
– Какой я вам свидетель? – возмутился тот.
– Можно нам войти? – спросил Слава и на всякий случай придержал дверь. – Свидетель – это любой человек, который способен пролить свет на обстоятельства. Мы решили, что вы можете.
Они вошли в прихожую, неприветливый хозяин провел их в комнату, показал рукой на стулья.
– Алексей Викторович, – произнес Слава. – У нас есть информация, что вы бывали у Надежды Ветлицкой, когда ваша дочь находилась в заключении, и потом, когда она вернулась.
– Откуда такие сведения?
– От соседей, разумеется. Квартира заметная. Вы поддерживали отношения с Надеждой Ветлицкой?
– Заходил несколько раз.
– С какой целью?
– Проведать.
– Когда были в последний раз?
– Не помню.
– О чем говорили?
– Да так, про Вальку, наверное.
– Разве не логичнее было бы поговорить о Валентине с ней самой?
– С Валентиной не логичнее, – вдруг отчеканил Кривицкий. – Невозможно с ней говорить.
Сергей вынул сигареты, оглянулся в поисках пепельницы. Кривицкий достал с полки, поставил ее на стол. Сергей предложил ему сигарету, он жадно закурил.
– Что вы думаете об убийстве Надежды Ветлицкой? – спросил Земцов.
– Это я должен у вас спросить, что вы думаете, – ответил Кривицкий с вызовом. – Сначала мою дочь арестовали, потом выпустили… Так она не убивала, что ли?
– Мы не нашли доказательств ее вины. – Слава поднялся. – Прошу вас подумать, может, получится вспомнить, когда и по какому поводу вы были у Надежды Ветлицкой в последний раз. Вот мои телефоны. Возможно, мы вас вызовем. Мне сказали, что вы не выходите? Что-то со здоровьем?
– А куда мне выходить? – буркнул Кривицкий.
– Значит, приехать сможете. Отвечайте, пожалуйста, на звонки. Думаю, вы заинтересованы в завершении этого дела.
– А я…
– Ну, не чужие вам люди в нем задействованы. Погибла женщина, с которой вас связывали непростые отношения.
– Какие еще…
– Ее сестра писала при жизни, что непростые. Ну, это не наш, собственно, вопрос.
Они вышли из квартиры, подъезда, сели в машину, зная, что за ними сейчас наблюдают по крайней мере четыре пары глаз: Кривицкого, Эммы Григорьевны, Иржика и Степаниды. Сергей положил в «бардачок» аккуратный сверточек из салфетки.
– Его окурок и помада. Жены Зинки.
– И что ты о нем думаешь?
– Я думаю, что он был лучше раньше, – задушевно сказал Сергей. – Но не настолько, чтобы изменять с ним Майорову. Нам с Эммой Григорьевной этого не понять как женщинам. А если ближе к делу… Слав, их надо рассмотреть под лупой. И хаты эти, нелегальные риелторские конторы прошмонать. Ветлицкая жила одна в огромной квартире. Валентина находилась в тюрьме. Алексей был вхож к Ветлицкой. И тут – явление Зинки, у которой женихи на всех этажах и за углом. Стремная парочка. Как бы фальшивая дарственная не всплыла.
– Попрошу ребят из УБЭПа. Сам светить новых подозреваемых не собираюсь. И так постоянно чувствую себя участником «Дома-2».
– Только фанатов меньше, да? – сочувственно спросил Сергей. – И денег, полагаю, тоже… Слушай, а ты не пытался выяснить, кто у тебя засланным казачком работает?
– Да вряд ли засланный. Предложили небось сделку: утром стулья – вечером деньги… Идея такого бизнеса летает в воздухе. Будет вдохновение – подловлю. Выгоню – другой его место займет. Бюджетники, блин. А цены растут… Говорил, кстати, сегодня с главврачом санатория: Антонов в нормальном состоянии, даже слишком резв, особенно по отношению к женскому персоналу. Завтра поедем за ним.
Глава 16
Роман Антонов поставил стакан с недопитым чаем, лениво направился к выходу из столовой. В коридоре подумал: вернуться в палату поспать или прогуляться по саду. Решил прогуляться. После ночного ливня трава и кусты были мокрыми, дорожки грязными, но он потопал в больничных тапках и синей фланелевой пижаме: других нарядов у него не было. Подумал, что надо бы позвонить Валентине или Кольке с Ниной, чтобы привезли какую-то одежду. На скамейках сидели тихие обитатели подмосковного неврологического санатория, Ромке давно уже тошно было на них смотреть. А вот это интересно. В беседке сидели три девушки – санитарки и подавальщица, что-то читали, восклицали, ужасались… Он решительно направился к ним.
– Что читаем, девочки?
Они посмотрели на него и синхронно взвизгнули. Одна показала пальцем. Две другие застыли с отрытыми ртами. Он шагнул в беседку, взял с коленей одной газету… и увидел себя собственной персоной, а рядом снимки адвоката Петрова и Валентины.
– Ничего себе! – Роман вытащил газету из рук девушки и, еще раз полюбовавшись на свою фотографию, сложил издание несколько раз и сунул в карман. – Я сижу тут, манную кашу жую, а про меня уже в газетах пишут. Скоро будут в кино показывать. – Он по очереди внимательно рассмотрел всех девушек, потом сел рядом с полной блондинкой и крепко прижал ее к себе. – Хочешь со мной в кино сниматься?
Девушка покраснела, стала молча, сосредоточенно вырываться. Ее подруги тихонько и предательски испарились. Они как раз дочитали до того места, где было сказано, что Антонов – насильник. Романа сопротивление девушки забавляло. Он смеялся, говорил пошлости, хватал ее за грудь, лез под юбку.
– Роман Антонов, – услышал он вдруг спокойный мужской голос. – Рекомендую прекратить сексуальные домогательства. Ваши действия мы уже зафиксировали. Для задержания достаточно.
Роман с изумлением уставился на довольно молодого, очень серьезного человека в строгом костюме. Рядом с ним стояли еще несколько мужчин. Один из них выключил видеокамеру.
– Чего-чего? Вы кто такие?
Слава Земцов протянул Антонову удостоверение.
– Вы поедете с нами, главврач дал разрешение.
– Куда это я поеду?
– В отдел по расследованию убийств, где вы будете допрошены как свидетель и подозреваемый по делу об убийстве Надежды Ветлицкой. И, соответственно, в следственный изолятор. Взяли мы вас на сексуальном домогательстве. Не пойдете добровольно – поведем в наручниках.
– А кто сказал, что я не пойду добровольно? Только не в чем мне ехать. Кроме того, что на мне, ничего больше нет.
– Ничего. Вы можете позвонить родственникам, чтобы привезли соответствующую одежду.
– А в чем вообще дело? Все из-за того, что я адвокату говорил? Про это в газете написано? Так я еще не прочитал.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
