и Снежке, к моей великой радости.
Питомец свернулся калачиком у моих ног, напоминая огромный сугроб, и виновато поскуливал, считая, что сделал для спасения хозяйки недостаточно. Я щекотала его ногами и шептала слова утешения.
У тёмной кляксы на полу, которая осталась от злодея, суетились маги-артефакторы, а к нам приблизился очень недовольный воин в кожаных доспехах. Именно он возглавлял отряд, ворвавшийся в трактир для освобождения заложников. Уколол меня взглядом и повернулся к Элевизу, который общался с одним из пострадавших:
– Значит, вы утверждаете, что в одиночку справились с Дреем?
– Не говорил ничего подобного, – ухмыльнулся магистр и, махнув на прощание знакомому магу, нежно посмотрел на меня. – Моя ученица предложила интересную идею, и она сработала. Теперь я раздумываю, как будет называться курсовая работа адептки Никаноровой. Влияние бытовой магии на боевые заклинания? Возможность объединения сил боевых магов с помощью бытовых заклинаний? Уверен, её открытие оценят многие боевики.
Страж проследил за взглядом Тродо и с подозрением прищурился:
– Мне кажется или между вами особые отношения? Не так ли?
Элевиз будто окаменел от этих слов.
– Как вы смеете? – процедил он. – Это моя ученица.
У меня самой глаза округлились и дыхание спёрло. Лишь сумела выдавить:
– Ч-что?!
– Очень уж отчаянно магистр Тродо рвался внутрь захваченной таверны, – внимательно наблюдая за мной, задумчиво продолжил страж. – А потом и вовсе исчез, появившись в пространстве с замкнутой магией. Это невозможно. История знает лишь несколько подобных случаев, но все они происходили с парами, которые соединила истинная связь.
– Вы о драконах? – саркастично фыркнул Элевиз и дёрнул манжет, опуская рукав ниже. Выгнул бровь: – Разве я похож на ящерицу с крыльями?
– А у вас есть другое объяснение? – страж сложил руки на груди. – С удовольствием послушаю. Может, вы, адептка Никанорова, что-то можете добавить?
– Могу!
Я уже пришла в себя и быстро закипала от ярости. Глянув на стража исподлобья, со стуком отставила чашку и, сбросив плед, поднялась. Встала руки в боки и елейным тоном поинтересовалась:
– У вас всё в порядке со зрением?
– Что за вопрос? – опешил он.
– Да вы глаза разуйте! – искренне возмутилась я. – Он же старый! Лысый! И весь в тату, и выглядит как бандит… Без обид, магистр, но вы совершенно не в моём вкусе.
Элевиз поперхнулся и, закашлявшись, подозрительно сильно покраснел. Страж же расхохотался и, похлопав Тродо по спине, проговорил:
– Ох уж эта молодёжь… Не берите в голову. И прошу прощения за оскорбительное предположение. Я укажу в отчёте, что девушка была похищена, а вы прибыли её спасать. Но всё же остаётся кое-что подозрительное.
Он выпрямился и поманил Эни. Адепт с бытового факультета побелел, как лабораторная мышь, и гулко сглотнул, но всё же поплёлся в нашу сторону. Замер рядом со мной и опустил голову.
– Этот парень поведал кое-что интересное, – сообщил страж. – О том, что в академии «Изумруд» чрезвычайное происшествие, связанное с неким любовным проклятием.
– Это должно быть известно вам, как и мне, – удивился Элевиз. – Ректор прежде всего уведомил власти.
– Разумеется, – нетерпеливо поморщился тот. – Но вряд ли вы знаете, что у адепта Энкила Кояма была своя роль в устроенном переполохе.
Мы с магистром одновременно воскликнули:
– Какая?!
Страж строго покосился на парня:
– Может, сам расскажешь?
Эни несмело глянул на меня и пробормотал:
– Прости. Я не знал, что этот человек собирался тебя убить. Думал, он влюбился в кого-то, вот и согласился передать «подарок». Когда узнал, что за артефакт вручил мне Дрей, сразу отказался! Но тёмный маг не знает слова «нет»…
Я содрогнулась, понимая, что снова была на волоске от гибели. И на всякий случай решила не принимать никаких подарков, если получаю их от малознакомых людей.
– Где сейчас этот предмет? – сурово уточнил Тродо и недоверчиво нахмурился: – В академии?
– Спрятал его в общем зале, – покраснев, признался парень и тут же встрепенулся, пылко заявив: – Но к любовному проклятию я отношения не имею! Уверен, это Дрей хотел воспользоваться паникой, чтобы проникнуть на территорию академии…
– Ректор разберётся, – оборвал его Тродо и обратился к стражу: – Я могу увести адептов или у вас ещё остались вопросы?
– Остались, – неохотно признался тот и вздохнул. – Но, вижу, вы сами мало знаете. Можете идти, но прошу явиться по первому зову королевской стражи.
Элевиз отвёл нас в трактир, где был преподавательский переход в академию.
– Я должен вернуться тем же путём, что и покинул «Изумруд», – пояснил магистр.
Нам с Эни было всё равно. Мой новый приятель дрожал как осиновый лист, страшась разговора с ректором, а я не могла дождаться момента, когда снова увижу своего Шаманчика. Но, как и адепту с бытового факультета, мне сперва предстояла встреча с Маркусом Дорреном.
Старик выглядел невероятно уставшим: морщины стали глубже, взгляд потух, однако при нашем появлении он сразу закатал рукава мантии. Я была первой, за кого взялся Маркус, и через полчаса покинула его кабинет в совершеннейшем сумбуре чувств.
– Так это был приворот?!
Ноги сами понесли меня к монстрятнику, где я бросилась в объятия своего питомца.
– Снежка, придуши меня! Я была такой дурой, поверить не могу… Бегала за Шаманом, как собачонка, в любви ему признавалась, стены исписала стихами! Ох! Если я встречу этого адепта, провалюсь от позора под землю. Но это ещё не самое страшное…
Рассказала всё, что со мной случилось, и, не выдержав, разрыдалась на мохнатой груди зверя.
– Я назвала Элевиза лысым стариком! – всхлипывая, повинилась Снежке.
– Р-рыф-ф! – утешал он. – «Это всё проклятие. Ты не виновата».
– А вдруг он обиделся и разлюбил меня? – в ужасе сжалась я. – В кабинете ректора Тродо на меня даже ни разу не взглянул!
Мы с питомцем долго сидели в обнимку. Я плакала, Снежка гладил меня лапой по голове. Слёзы закончились, а боль осталась. Мне было так совестно перед Элевизом, что хотелось лечь и перестать дышать. Я не знала, как извиниться, и не верила, что такое поведение можно простить.
«Я бы простила?» – спрашивала себя, и становилось ещё хуже.
Друзья встретили меня десятками забавных историй, которые произошли в академии во время любовного безумия, а я помалкивала в тряпочку. Кира заметила, что на мне лица нет, и выпроводила парней. Но я и слова не смогла выдавить. Стыд давил на грудь могильной плитой.
Он не отступил и на утро, и через неделю. За это время жизнь вернулась в прежнее русло, возобновились занятия, все адепты были освобождены от проклятия. Магистры один за другим уходили в отгулы, чтобы восстановить силы, потраченные на снятие приворота. Тродо не было несколько дней, и я думала,
