в пивную. Он знает, что делает.
Рация молчала. Канал был открытым, и вызов наверняка слышали шестьдесят-семьдесят офицеров. Ни один не отозвался.
Снова донесся голос Кола:
– Ребята, ради Бога!
Безотказэн хотел было отключить рацию, но я не позволила. Села в машину и включила микрофон:
– Кол, это Четверг. Где вы?
Виктор удрученно покачал головой:
– Был рад знакомству с вами, мисс Нонетот.
Я злобно глянула на обоих и рванула в ночь.
– Какая девушка, – прошептал Виктор.
– Мы собираемся пожениться, – решительно сказал Безотказэн.
Виктор, нахмурившись, посмотрел на него.
– Любовь – она как кислород… Правда, Безотказэн? И когда же радостный день?
– О, она еще не знает, – ответил Безотказэн со вздохом. – Она такая, какой должна быть женщина. Сильная, находчивая, верная и умная.
Виктор приподнял бровь:
– Когда вы собираетесь сделать ей предложение?
Безотказэн смотрел вслед удалявшимся огням машины.
– Не знаю. Если я правильно понимаю, во что влип Кол, то, возможно, и никогда.
17
ТИПА-17: Сосунки и Кусаки
Для меня звать на помощь стало просто привычкой. Во всяком случае с тех пор, как Чесней перешел на сторону тьмы. Я и не думал, что кто-то откликнется, – просто таким способом я говорил им: «Ребята, я все еще жив». Нет, ответа я никогда не ждал. Вовсе не ждал…
ОФИЦЕР «КОЛ» СТОКЕР
Интервью газете «Ван Хельсинг»
– Вы где, Кол?
Пауза. Затем пришел ответ:
– Четверг, подумайте хорошенько, прежде чем…
– Уже, Кол. Координаты.
Он объяснил, и через пятнадцать минут я подъехала к Хэйдонской средней школе.
– Я здесь, Кол. Что вам нужно?
Его голос, доносившийся из рации, прозвучал несколько натянуто:
– Аудитория четыре, быстрее. В бардачке моей машины возьмите аптечку…
Вопль. Передача оборвалась.
Я бросилась к полицейской машине, стоявшей у темного входа в старый колледж. Луна зашла за облако, стало темно. Сердце мое сдавила незримая рука. Я открыла машину, порылась в бардачке. Вот оно – маленькая аптечная сумка на молнии с поблекшей золотой надписью «Стокер». Я схватила ее и побежала по ступенькам к главному входу. Внутри слабо горели аварийные лампы. Я включила рубильник, но напряжения в сети не было. При скудном освещении нашла указатель и побежала к четвертой аудитории. И вдруг ощутила сильный запах – мрачный запах смерти, такой же, какой доносился из багажника машины Кола при нашей первой встрече. Я инстинктивно остановилась, волосы на затылке зашевелились от порыва холодного ветра. Я резко обернулась и увидела в тусклом дверном проеме силуэт мужчины.
– Кол? – пробормотала я.
В горле у меня пересохло, и я осипла.
– Боюсь, нет, – сказал незнакомец, неслышно подходя ко мне и направляя мне в лицо фонарик. – Я Ворчи, вахтер. Что вы тут делаете?
– Четверг Нонетот, ТИПА-Сеть. В аудитории номер четыре офицер. Он вызывал подмогу.
– Да? – сказал вахтер. – Возможно, преследовал кого-то. Ладно, нам лучше пойти вместе.
Я присмотрелась: отблеск аварийной лампы блеснул у него на шее золотым крестиком. У меня вырвался вздох облегчения.
Он быстро пошел по коридору, я следом.
– Это такое старое и чудное место, – бормотал Ворчи, сворачивая в следующий коридор. – Кого вы, говорите, ищете?
– Офицера Стокера.
– А он что делает?
– Ищет вампиров.
– Да? Последнее заражение было в семьдесят восьмом. Студент по имени Паркер. Пошел с рюкзаком в Динов лес и вернулся назад другим.
– С рюкзаком в лес Дина? – недоверчиво повторила я. – Каким дьяволом его туда понесло?
Вахтер засмеялся.
– Хороший подбор слов. Саймондз Йат[13] тогда не охранялся так, как сейчас, – мы приняли меры. Весь колледж тогда освятили, точно церковь.
Свет фонарика выхватил большое распятие на стене.
– Мы не хотим, чтобы это повторилось снова. Вот ваша аудитория.
Он распахнул дверь, и мы вошли в большую комнату. Ворчи обвел фонариком обшитые дубовыми панелями стены. Кола нигде не было.
– Вы уверены, что он говорил о четвертой аудитории?
– Да, – ответила я, – он…
Вдалеке послышался звон разбитого стекла и приглушенное ругательство.
– Что такое?
– Может, крысы, – ответил Ворчи.
– Выругались?
– Невоспитанные крысы. Идемте…
Но я выскочила из аудитории, захватив фонарик Ворчи, и бросилась к соседней аудитории. Распахнула дверь, и мне в нос ударил отвратительный запах формальдегида. Это была анатомическая лаборатория, совершенно темная, если не считать лунного света, льющегося из окна. Вдоль стен стояли стеллажи с образцами – по большей части органы животных, несколько человеческих, – такими мальчики пугают девочек на уроках биологии в шестом классе. Послышался звон стекла, я перевела луч на другой угол комнаты, и сердце застыло у меня в груди. Кол, потерявший контроль над собой, только что разбил банку и теперь рылся на полу среди осколков. У его ног валялись осколки других банок: он явно успел попировать.
– Вы что делаете? – спросила я, подавляя приступ отвращения.
Кол обернулся. Глаза его были широко раскрыты, рот изранен осколками стекла, в глазах плескался ужас.
– Я был голодный! – провыл он. – И не смог поймать ни одной мышки!
Он на миг закрыл глаза, с титаническими усилиями взял себя в руки, собрался с мыслями и, заикаясь, пробормотал:
– Мое лекарство…
Я подавила злобный смешок, открыла аптечку и достала похожий на шариковую ручку шприц. Отвинтила крышку и шагнула к Колу, который, свернувшись, лежал на полу и молча рыдал. Тут я ощутила на плече чужую руку и резко обернулась: Ворчи. На лице вахтера играла неприятная улыбочка.
– Оставьте его. Ему так лучше, поверьте мне.
Стряхивая его руку, я на мгновение коснулась кожи. Она была холодной, как лед, и по моей спине прошла ледяная дрожь. Я быстро попятилась, налетела на стул, упала и выронила шприц. Выхватила пистолет. Направила на Ворчи. Тот словно скользил по направлению ко мне. Я не стала предупреждать его – просто сняла предохранитель, и лабораторию озарила яркая вспышка. Ворчи отбросило к противоположной стене, он ударился о доску и сполз на пол. Я пошарила в поисках шприца, нащупала его и бросилась к Стокеру, который подбирался к большой банке с очень узнаваемым и неудобосказуемым мерзким образцом.
Я посветила фонариком в испуганные глаза, и Кол прошептал:
– Помоги мне!
Сняв колпачок шприца, я всадила иглу в его ногу и два раза щелкнула. Отобрала у него банку. Он со смущенным видом сел.
– Кол, скажите что-нибудь!
– И правда больно.
Но говорил не Кол. Говорил Ворчи. Поднявшись с пола, он повязывал на шею что-то вроде салфетки.
– Пора обедать, мисс Нонетот. Не стану утомлять вас перечислением блюд, потому что это вы!
Дверь лаборатории с грохотом закрылась. Посмотрев на пистолет, я поняла, что он для
