Пашка всегда хотел есть.
– Сейчас сделаю, – я попыталась встать, но Пашка еще крепче прижал меня к себе.
– Еще пять минут поваляемся, – пробормотал он и зарылся лицом в мои волосы.
– Паш, да мы все выходные можем валяться. Или у тебя другие планы?
– Нет у меня никаких других планов. Кстати, надо позвонить Томке. Кажется, я их вчера перепугал…
– Успеется, – отмахнулась я, но тут, словно Пашкины слова были способны достичь Москвы, заверещал мой телефон. Он валялся тут же, на тумбочке.
– Яна! Господи, слава богу! Ты нашлась! Что у вас там происходит? Пашка вчера был совершенно невменяем! – заорала трубка Томкиным голосом, едва я включила громкую связь.
– Том, не кричи. Все в порядке. Просто немного повздорили…
– Немного? Ты в своем уме? Яна! Я же тебе говорила – не смей выкидывать свои фортели! Надо же было довести мужика до такого состояния!
– До какого состояния? – я посмотрела на Пашку, совершенно расслабленного и довольного.
– Ты что, не понимаешь? Да он вчера нас так перепугал с Ванечкой. Требовал, чтобы Ваня чуть ли в федеральный розыск тебя объявил! Что там у вас случилось?
– Все в порядке. Том, давай я тебе ближе к вечеру позвоню и все расскажу.
– Точно все в порядке? А где Павел? – подозрительно спросила Томка.
– Тома, добрый день. Прости, что я вас вчера переполошил, у нас уже все хорошо, – смущенно проговорил Павел.
– Ну, знаете! – возмутилась Томка. – С вами не соскучишься! Еще раз что-нибудь подобное учудите, приеду и настучу обоим по башке. Мы уже собрались в Питер ехать.
– Прости, Том. Мы не хотели так вас пугать, – проговорила я, вложив в эту фразу все раскаяние, на которое была способна. – Давай, я тебе потом позвоню и все объясню.
Я отложила трубку и посмотрела на Пашку.
– Федеральный розыск? – засмеялась я.
– Томка преувеличивает, – проворчал Пашка. – Ну, я просил, чтобы может, Стрельцов по своим каналам что-то пробил… Ну, мало ли там… И вообще, ты кормить меня будешь?
– Только после того, как ты подметешь на кухне пол. Завел моду стаканы бить.
Через полчаса мы снова забрались в постель, прихватив бутерброды и бутылку брюта. Правда, Пашка сначала желал ее выбросить, потому что она выдохлась за ночь. Но подозреваю, что причина была в другом, – это была бутылка, принесенная Стасом. Но поскольку в доме больше ничего не было, я спасла брют.
– И все-таки, что-то тут не так! – сообщила я, удобно устраиваясь на Пашкином плече с бокалом.
– Ты о чем?
– Обо всем! Паш, ну сам подумай. Что это все вертятся вокруг нас? И Милана. И Стас твой. Да еще и Вера до кучи.
– Да, с Верой просто какое-то феерическое совпадение, – признал Пашка. – Ты думаешь, что встретила ее не случайно?
– Да нет. Неслучайно не получается. Ну, нельзя было так подгадать. Никто не мог предвидеть, что я начну бегать ночью по Невскому, да еще и выберу именно это кафе. Но все равно. Не могу отделаться от мысли, что все это неспроста! – я припомнила папку в прихожей Веры.
– Ну, Вера тут вряд ли замешана…
– Но именно ей выгодно, чтобы в твоей компании были неприятности. Согласись, у Стаса с Миланой прямой выгоды не прослеживается. Им зачем? Кстати, твоя Милана дружила с кем-то в твоем офисе?
– Милана? Да вроде бы нет. Ну, про Лидию, ее тетку, ты в курсе. А больше…
– В том-то и дело, что Лидии в пятницу не было, ты же ее к стоматологу отпустил.
– И что?
– Просто, когда я утром пришла на работу, уже все знали, что мы с тобой вместе. И не просто вместе – а живем в твоей квартире! А об этом кроме нас знала только Милана! Вот и откуда все так быстро оказались в курсе?
– Да, непонятно, – признался Пашка. – А с чего ты решила, что все знают?
– Да все было ясно. И потом мне Олеся сама сказала. И что все только об этом с утра и говорят, тоже она сказала. Ну и финдиректор твой от меня шарахался, – я засмеялась.
– Правильно делал. Еще не хватало нам, чтобы Цукерман стал за тобой бегать.
– А ты ревнуешь! – почему-то обрадовалась я.
– Ты же сама этого хотела? Чтобы я ревновал. Какие теперь претензии?
– Ну, я же не знала, насколько ты страшен в гневе. Форменный Отелло. Слушай, а если серьезно, то понятно же, что у Миланы есть какие-то хорошие знакомые среди твоих сотрудников.
– Ну, есть, возможно. И что? Я не могу запретить всем общаться со своей бывшей.
– Но тогда получается, что она могла все это организовать, – и кражу документов, и разгром в твоем офисе…
– С какой, интересно, целью? – поинтересовался Пашка.
– Не знаю. Мотив есть только у Веры, хотя она мне и пыталась доказать обратное. А вот возможности – у Миланы. Кстати, они не могут дружить с Ингой?
– Почему именно с Ингой?
– Потому что стерва твоя Инга. Они очень друг другу бы подошли.
– Инга-то тебе чем не угодила?
– Самоуверенная, высокомерная и бесцеремонная! Ты бы слышал, что она мне говорила на этом вашем корпоративе. Да если бы главбухше не стало плохо, я бы вцепилась ей в ее патлы.
– Елене Викторовне стало плохо?
– Ну да. Сердечный приступ, вроде. Ее на скорой увезли.
– Час от часу не легче, – расстроился Пашка. – Ну вот совсем сейчас не вовремя. Ладно, будем надеяться, что она до понедельника оклемается. Мне как раз она будет очень нужна… Да что ж все одно к одному.
– Вот я и говорю – слишком уж много всего навалилось сразу! И все эти проблемы с твоими машинами на таможне, и прочее. И даже Милана со Стасом активизировались. Кстати, прости, я так и не спросила. Ты удачно съездил? Решил свои проблемы?
– Более-менее. Осталось кое-что доделать в понедельник, деньги перевести, а так, вроде бы, обошлось.
– Ну, хоть тут все слава богу. И все равно, Паш, все это не просто так. Ну, ладно, Вера. Но Стас и Милана вдруг одновременно решили проявиться. Они что, все еще встречаются?
– Не знаю и знать не хочу. Мне нет до них никакого дела.
– А вот им, кажется, есть дело до тебя. Может быть, зря ты выгнал вчера Стаса? Надо было послушать, что он хотел тебе сказать.
– Не желаю ничего слушать! – заупрямился Павел. – Ян, мы можем вообще больше о них не говорить?
– Не можем! Паш, ну как ты не поймешь, что надо понять, что им было от тебя надо. Или ты считаешь, что Стас действительно вдруг раскаялся и пришел к
