Майкл набрал полную грудь воздуха и выдохнул.
— Мы с тобой два придурка.
— Не иначе.
— Как думаешь, может как-то через Монику действовать?
Как бы я не пытался забыть о ней, Майкл то и дело припоминал ее в течение всего разговора. Было трудно себя сдерживать, и мне еле хватало сил, чтобы не рассказать ему все, как есть.
Я потянулся к бару.
— Может пропустим по одной?
— А, давай.
Одной, конечно же, мы не ограничились.
Моника.
Я открыла глаза и поежилась. Прохладный ветер колыхнул тонкий тюль и впустил в комнату свежий ночной воздух. На часах показывало два часа ночи.
Я с трудом могла заснуть впервые за несколько дней и все равно тревожный сон не позволил мне долго нежиться в объятиях Морфея. Я приподнялась на кровати и осмотрелась. Везде темно. За окном слышны отголоски ночной жизни Нью-Йорка.
Я на секунду представила себя обычной девушкой. Сейчас я могла бы отдыхать в каком-нибудь клубе с Ксю, или проводить вечер в компании своего парня и нежиться в его объятиях. Только парня у меня нет.
Голова загудела от нахлынувших эмоций. Мой исход предрешен. Скоро моя жизнь круто изменится, и я не могу ничего изменить.
* * *
За 4 дня до этого.
Я сидела за столиком лучшего ресторана в центре Нью-Йорка и ждала. Он должен прийти с минуты на минуту. Нервно перебирая края блузки, я не заметила, как оказалась уже не одна.
Он, само собой, с иголочки одет, со своими тошнотворно вежливыми манерами джентльмена припер с собой букет. До чего смешно!
Он протянул мне цветы, а я откинулась на спинку стула и безразличным взглядом посмотрела на него.
Он подозвал официанта, попросил поставить цветы в вазу и принялся изучать меню.
— Долго будем молчать? — его хриплый и явно недовольный голос разрезал тишину между нами.
— Мне тебе нечего сказать.
— Как же так? Мы теперь не чужие друг другу люди. Ты должна понимать, что все, что я говорю имеет под собой вес. Мои слова не пустой звук. Поэтому, подумай еще раз, прежде чем ответить мне.
Я сглотнула образовавшийся ком в горле. Обстановка смахивала на романтическую, отчего мне становилось не по себе. Погруженная в сои мысли, я не заметила, как на столе появились свечи, вино и морепродукты.
Я не выдержала и спросила.
— Это все к чему?
— Не нравится? Думал такие, как ты, любят всю эту сентиментальную чушь. — он улыбнулся, а я разозлилась.
— Ты — не Дарси, а я не Элизабет. Ни к чему ломать тут комедию и пытаться превратить дерьмо в шоколад. — я основательно разозлилась. С кем бы я и хотела проводить подобные вечера, так это с Риком. Жаль, что не все мечты воплощаются в реальность.
Оказалось, мои слова его ничуть не задели. Он лишь нагло ухмыльнулся.
— Хочу тебе напомнить, что от тебя зависит жизнь человека. Давай не будем вдаваться в излишние демагогии и поужинаем, как типичная пара.
— Пара? — я хотела было выскочить из-за стола, но охранник жестом дал мне понять, что лучше бы мне присесть обратно и не дергаться. — Ты совсем оборзел? Мы не будем парой. НИКОГДА. Ты всего лишь урод, которому я теперь принадлежу, но не более.
— Посмотрим, — под его взглядом я опустила глаза и бездумно начала ковыряться в тарелке, с трудом еще понимая в какой выгребной яме я оказалась. Пути обратно не было. Я дала свое согласие и отступать не имела права.
Глава 28
Моника.
Настоящее время.
Я сидела за ноутбуком, обложившись бумагами и пыталась сосредоточиться на статье. Коллеги сновали туда-сюда, заканчивая новый номер журнала, который готовился отправиться в печать уже сегодня ночью.
Мои мысли, ожидаемо, были далеко от работы.
Уже почти неделю я пыталась прийти в себя и влиться в работу, но давалось с трудом. Каждый раз, когда я вспоминала, во что превратилась моя жизнь, мне становилось безумно больно душевно, но, несмотря на это, я должна терпеть.
Вчера Эверсон прислал мне несколько фото, доказывая серьёзность своих намерений. На фото был Рик в разных локациях в разное время суток. Было видно, что слежку он не замечал и от этого становилось еще страшнее. Получается, если его захотят убить, он даже не успеет среагировать и что-то предпринять.
Сердце забилось с усиленной тревогой. Что бы между нами не произошло, моя любовь к нему не прошла ни на йоту.
Из мрачных грустных мыслей меня вырвал голос Миранды.
— Эй, подруга, что с тобой происходит? Я тебя уже в третий раз зову.
— А, прости, просто задумалась.
— После того вечера в баре ты сама не своя. Я понимаю, что тебе больно и все такое, но видеть тебя такой невозможно. Сердце разрывается. Давай немного отдохнем? Возьмем Ксю и где-нибудь оторвемся. — Миранда увидела, что я собираюсь отказаться и тотчас меня остановила. — Даже не думай. Ты идешь! Знаю я твои отговорки. Будешь сидеть дома и пожирать мороженое ведрами, проливая слезы над очередной мелодрамой?
Мне было жутко неловко перед подругами. Они не знали, что происходит в моей жизни, и продолжали думать, что единственной проблемой моих терзаний и мучений был Рик.
На телефон пришло сообщение.
— Завтра будь готова. Заеду в девять.
Господи, неужели это действительно происходит со мной.
Я медлила с ответом, но понимала, что от него ничего не зависит.
— Хорошо.
Я даже не стала выяснять куда и зачем мы едем. С того самого дня в ресторане, когда я дала свое согласие, он никак не проявлялся, за исключением пары букетов мне на квартиру от курьера и записки в них.
«Ты — моя. Помни об этом»
Я врала Ксю, что не имею ни малейшего понятия о том, от кого эти цветы, а она искренне радовалась за меня, считая, что
