выхватывает его пистолет. Я бью другого, затем тяну его вниз в захвате головы и краду его пистолет, одновременно ломая ему шею рукой.
Пошел ты, мудак.
Меня захлестывает волна энергии, когда мы с Рай стреляем во всех, в кого можем. Она выстрелила лидеру в член — я должна сделать то же самое с другим ублюдком.
Я подтягиваю штаны и застегиваю их. Как только привожу себя в порядок, мы прикрываем друг друга на выходе.
Мы выходим из комнаты, которая, похоже, находится в огромном подвале, и направляемся по длинному коридору, оглядываясь на любые перекрестки на случай, если кто-то из них последует за нами.
Рай вытирает кровь с лица тыльной стороной ладони и украдкой смотрит на меня.
— Твое имя Александр? Ты предпочитаешь, чтобы я тебя так называла?
— Александра, — я опускаю глаза. — Спасибо, что помогли мне.
— В любое время.
Мы бежим по коридору так быстро, как только можем. Наркотик определенно начинает действовать, и адреналин помогает, но мы восстановили далеко еще не все свои силы. На самом деле, мне требуется много усилий, чтобы оставаться сосредоточенной, продолжая бежать.
Мне приходится время от времени качать головой, когда пол становится размытым.
Сверху доносится шум, и мы прячемся по обе стороны коридора, который пересекает главный.
Мы стреляем в солдат, следующих за нами, и, несмотря на головокружение, мне удается убить двоих. Однако я нахожусь в том же затруднительном положении, что и до моего похищения — у меня заканчиваются патроны. У Рай ситуация не лучше.
И нам нужно убираться отсюда к чертовой матери, прежде чем они снова поймают нас, потому что на этот раз, с учетом ущерба, который мы нанесли их лидеру, они убьют нас, не задавая вопросов.
Буум!
Мы замираем, когда что-то похожее на взрыв бомбы взрывается возле лестницы, ведущей в подвал. Затем следует град выстрелов.
Парни, которые были позади нас, исчезают, и вскоре после этого мы слышим русские слова и приказы.
О, Боже.
Я отражаю улыбку Рай, когда она смотрит на меня. За нами пришло подкрепление. Или за ней, потому что она внучатая племянница Пахана.
Все еще прикрывая друг друга, мы выскальзываем из-за стены и направляемся в эпицентр.
Многие из наших людей, людей Дэмиена и Кайла расстреливают все это место. Даже у Дэмиена есть пулемет с патронами, перекинутый через его тело, как будто это какая-то игрушечная война.
Но это не то, что привлекает мое внимание.
Это Кирилл.
Он на передовой, одет в жилет и ведет за собой Виктора, Юрия, Максима и парней, которых я стала считать своей семьей.
Кирилл выглядит царственно в своем костюме, несмотря на то, что он немного растрепан, а на лбу у него капельки крови.
Он здесь ради меня.
Борьба покидает мои плечи, и я хочу упасть на землю и заплакать. Нет, я хочу обнять его и заплакать.
Я бегу к нему, игнорируя всех и все на своем пути.
— Кирилл, — зову я, но мой голос заглушается хаосом.
Однако он слышит меня, потому что его внимание немедленно переключается в мою сторону. Он бежит ко мне, убивая человека по пути. Кровь брызжет на его очки и лицо, но он даже не моргает, продолжая бежать, пока чуть не врезается в меня.
— Ты в порядке? — он выдыхает слова, как молитву, и мне хочется закрыть глаза и слушать его голос весь день.
Я киваю и поднимаю руку, чтобы коснуться его щеки, затем вспоминаю, что мы не одни, и позволяю ей упасть вдоль моего тела.
— Ты жив.
— Никто не сможет убить меня. Или тебя. Слышишь? Ни единая гребаная душа.
Я проглатываю слезы.
Я хочу плакать. Я хочу сказать, как счастлива, что он здесь, но если скажу это прямо сейчас, то не смогу гарантировать, что не разрыдаюсь.
Поэтому я молчу и концентрируюсь на битве.
Вскоре после этого албанцев массово уничтожают, в основном наши люди и Дэмиен, который стал совершенно неуправляемым.
Мне удалось застрелить только двоих, прежде чем у меня закончились патроны, поэтому Кирилл заслонил меня от пуль. Он физически толкнул меня за спину, как будто он был телохранителем, а я была под его защитой.
Из укрытия я могла только наблюдать за его спиной, мышцы которой сокращались с каждым выстрелом, который он делал.
— Оставайся рядом со мной, — говорит он, приказывая остальным убираться.
— Это закончилось слишком быстро, — жалуется Дэмиен. — Они не могли сражаться подольше или что-то в этом роде?
Я пытаюсь помочь с уборкой, но взгляд Кирилла удерживает меня на месте. Я смотрю на Рай, и она улыбается.
Я подхожу к ней, когда ее муж, Кайл, прижимает ее к себе.
— Спасибо.
— Взаимно, Александр.
Тепло наполняет меня тем, как она уважает мой очевидный пол. Я была в ужасе, что она наверняка воспользуется этой информацией — что Кирилл нанял женщину-охранника, которая притворяется мужчиной — чтобы угрожать ему, но она доказала, что я ошибалась.
Во многих отношениях.
Может быть, Рай не так плоха, как я изначально думала.
— Вы можете называть меня Сашей, мисс, — я кланяюсь ей в знак уважения. Когда я поднимаю голову, мои глаза сталкиваются с ледяными глазами Кирилла. Он вытирает кровь со своих очков и смотрит на нас.
Я бегу трусцой в его сторону, или столько бегу трусцой, сколько могу в данных обстоятельствах. Последнее, что я хочу сделать, это спровоцировать какую-то войну между Кириллом и Рай из-за меня.
Когда я останавливаюсь рядом с ним, он делает Рай жест «Я наблюдаю за тобой», затем надевает очки на нос.
— Ты не должен был это делать…
— Заткнись нахуй и иди, — он подталкивает меня перед собой не так нежно, и я спотыкаюсь, но затем восстанавливаю самообладание.
Что с ним сейчас не так? Я бы почти поклялась, что он злится на меня, но с чего бы ему злиться?
Я не сделала ничего, чтобы вызвать его гнев... или сделала?
Глава 15
Саша
Пахан вызывает Кирилла и Дэмиена, чтобы сообщить о том, что произошло с албанцами.
Я следую за ними к машине, слегка прихрамывая и без особой энергии. Моя рана на руке больше не кровоточит, так что это хороший знак. Прежде чем я успеваю открыть дверь, Кирилл разворачивается и останавливает меня своим фирменным взглядом. Люди прямо-таки трепещут, когда он смотрит на них в такой загадочной манере,
