день всех в подвале свалили, старая ведьма ходила, всех проверяла — а около Люды застряла надолго, ругалась чего-то по-старинному, ошейник ей настраивала?
— Людочка! Она, получается, тебя вылечила, что ли⁈ — выпучила глаза Звенислава.
— Я ж в беспамятстве была…
— Выходит, так! — Драгомирова не удержалась и вскочила на ноги. — мамочки, кто бы мог подумать! Хотела во зло — а обернулось в добро! — Звенислава захлопала в ладоши и тут же сама себя оборвала, ткнув рукой вперёд и чуть в сторону: — Ой! Ребята! Земля!
ДЕЖУРНОЕ
Не знаю для кого какой день тяжёлый — кому понедельник, кому пятница — а по мне так все дни стали слишком лёгкими и от этого чудовищно тяжёлыми. Я от безделья уж стал подробностями крестьянских забот интересоваться. А чем заняться день деньской? В койке с мавкой тешиться? Она, может, и рада была бы, да я как-то опасаться начал под корень стереться от излишнего усердия. Шучу, конечно, но…
Вышел сегодня на крыльцо, поглядел в хмурое небушко. Вон и Кузьма смурной идёт. Опять, наверное, про свою ниппонку сон видел. Мне Момоко совсем не снилась, девица и девица, мало ли у меня их было. А Кузьма к Сатоми прикипел. Вот и сны начались тревожные. Хотя, для меня сам факт того, что меч может видеть сны, оказался довольно странным.
Кузя подошёл, встал рядом.
— Что скажешь?
— Да что, — он насупился, — дело какое-нибудь найти надо, чтоб всякая дурь в голову не лезла.
Дел у нас, считай, что и нет…
— Ну, пошли попробуем ещё раз поиск на Ваньку Демигнисова настроить? Если твой энергетический контур используем как усилитель, глядишь, и пробьёмся. Ты с ним тоже общался, рисунок ментального поля должен помнить.
— А что? Дело! Пошли!
Мы заперлись в кабинете, посадив у дверей пару бронзовых волков, чтобы ни у кого точно не возникло желания вломиться посреди процедуры поиска, и начали строить заклинания. Вскоре над столом замерцала сфера, прозрачная, словно синее стекло, на поверхности которой возникли зеленоватые подсвеченные контуры материков и островов.
— Ну что, на Ивана? — Кузьма сосредоточился, глаза его сделались светло-стальными.
— Да, давай.
Откровенно говоря, надежды у меня было мало. Тем сильнее оказалось моё удивление, когда у западных берегов Норвегии возникла яркая золотистая точка!
17. ДВИЖЕНИЕ
ДЕЛО!
Мы с Кузьмой, как шалые, уставились друг на друга:
— Ванька!!!
Теперь нужно было вычленить кусок глобуса и по возможности увеличить. Маячок настойчиво мигал.
— Движутся! — указал на очевидное Кузьма.
— Понятное дело. Повезли их, что ль, куда? — я слегка озадачился. — Вроде, альвы с норманнами не в дружбе? А если ближе к Моргане хотели подтащить, то почему не порталом? Или Моргана тоже поддерживает дурную идею об опасности порталов для повреждения ума? Тогда почему северным путём, а не через Балтику?
— Я, батя, не провидец, — Кузя сложил на груди руки, — но если ты откроешь мне портал, я могу промчаться вдоль побережья, прояснить обстановочку.
— Во-первых, неплохо бы тебе самому попрактиковаться в постановке порталов. Давно хотел тебе это сказать, да как-то всё не к слову приходилось. Изменения в себе видишь? У меня большое подозрение, что ты, сынок, дозрел до того, чтобы стать аватаром. Только не аватаром стихии или какого-то вида магии, а…
— Аватаром тебя? — обалдел Кузьма.
— Иначе откуда бы взяться снам? Ты за все прошлые годы хоть один сон видел?
— Н-не припомню.
— Ну и вот. А во-вторых, я тоже хочу куда-нибудь уже полететь.
— Так давай, я буду тебя поддерживать? Слевитируем вдвоём?
— Зачем такие сложности, если у нас есть отличное средство передвижения, которое почём зря скучает на каретном дворе.
— Точно! Драккар!
Спустя короткое время мы уже грузились на борт.
Драккар стоял в непосредственной близости от одного из самых ценных объектов нашего склада, где хранились готовые кристаллы-сердечники для будущих механо-големов. Охранял эту часть Хаарт со своими ребятами. А то добросовестность добросовестностью, да обязательно найдётся дурная башка, а то и не одна, которая решит, что драгоценные кристаллы — неплохая добыча. Суд потом чини… Муторное дело. А команда говорящих бронзовых волков отбивала желание запустить ручки в княжеские запасы не хуже, чем василиск, который в моём личном кабинете продолжал караулить шкафчик с Горушевыми камешками.
Да и Драккар волки заодно караулили — мало ли, вдруг тати поджог затеют или ещё что. Кораблик, конечно, был укрыт всякими защитными полями, но разумная охрана — она никогда не лишняя.
Хаарт сидел на снегу, наблюдая за нашими сборами.
— Может передумаешь, князь? Возьми с собой хоть парочку.
Я угнездился на месте кормчего, пристроил рядом поисковую сферу. Как иначе Ивана искать? Заново настраивать?
— Нет уж. Особо твои ребята мне погоды не сделают, а вывалится кто в море — удовольствие до берега по дну пробираться?
— Тоже верно.
На этой глубокомысленной ноте мы отчалили. Кузьма — вперёдсмотрящим. Больше никого с собой не взяли. Если Моргана там, только морока лишняя будет, чтоб она не переубивала никого. Можно было бы Горыныча прихватить, но его магофон упрямо отвечал: «вызываемое лицо просило его не беспокоить». Опять у волчицы своей, поди.
Значит, полетим вдвоём. Я поднял драккар в воздух и развернул носом примерно на горящую точку. Нет, я не собирался проделывать весь путь до Норвегии обычным способом. Это ж сколько часов тащиться! Да и смысл? Портал — лучшее, что изобрела магическая мысль для перемещений.
* * *
Русская четвёрка
Вокруг было только море. Серое море и серое небо без конца, лишь с одной стороны на горизонте очерченная полоской дальнего берега. Звенислава и Сергей спали. Люда дежурила «на ветре», а Иван посматривал по сторонам на предмет внезапной опасности.
Всплеск магического возмущения оба почувствовали, как порыв ветра, усиленный пронёсшимся следом порывом ветра настоящего, но гораздо более холодного, чем царящая вокруг атмосфера. Холод шевельнул волосы на затылках.
— Ваня!..
— Да, я тоже поймал! Серёга, Звенислава, просыпайтесь! Похоже, нас нашли!
— Я больше в подвал к карге не пойду! — дрожащим голосом сказала Люда.
— Не ссы! — Ванька подмигнул ей ободряюще. — У вас есть я. Главное, чтоб рука друзей не дрогнула. И вообще! Русские не сдаются!
— А давайте пока не умирать, а мы попробуем вдвоём, а? — Звенислава подсела ближе к подруге. — Поехали!
