Хорошо бы вся жизнь была такой.
В узком переулке рядом со зданием Бун увидел машину Мика.
Серебристый BMW, на заказном номере которого красовалось оптимистичное «сценарист».[38]
— Ну надо же, — хмыкнул Бун.
— Они тут? — срывающимся от волнения голосом спросила Петра.
— Ну, машина его тут, — поправил Бун, желая остудить ее пыл. Правда, он и сам надеялся, что они обнаружат кого-нибудь в квартире. — Подожди в машине.
— Да ни за что.
— За что, за что, — откликнулся Бун. — Прикинь, если я зайду в дверь, а они утекут через черный ход?
— А, — протянула Петра. — Ну тогда ладно.
Полный бред, конечно, думал Бун, выбираясь из фургончика, зато она купилась и не будет мельтешить перед глазами. Поднявшись по лестнице, он подошел к двери нужной квартиры и прислушался.
Оттуда доносились приглушенные голоса.
Телевизор.
И больше ничего.
Бун попробовал открыть дверь.
Заперто.
С этой стороны в квартире было два окна. На обоих жалюзи прикрыты, но даже через закрытые окна Бун учуял запах травки. Видно, Мик с Тэмми знатно тут покуролесили.
— Мик? — Бун постучал в дверь.
Тишина.
— Эй, Мик!
Никакой реакции.
Или они прячутся, или так яростно трахаются в спальне, что ничего не слышат. Ну, раз ничего не слышат, оно и к лучшему, подумал Бун и разбил стекло. Протянув руку, отпер изнутри окно и проник в квартиру.
На диване спал Мик Пеннер.
Даже не просто спал, а валялся в полнейшем отрубе. Он лежал лицом вниз, одна рука свисала плетью на пол, вторая сжимала бутылку виски «Серый гусь».
Бун прошел мимо него в спальню.
Тэмми там не было.
Открыл дверь в ванную.
Никого.
Бун взглянул на дверь черного хода. До сих пор заперта изнутри.
Тэмми здесь нет. Если она сюда и заходила, то давно. В квартире не было ни женской одежды, ни косметики в ванной. Никаких увлажнителей, пены для укладки волос, лаков для ногтей. Даже духами не пахло.
Пахло обычной холостяцкой квартирой.
Квартирой мужчины, который медленно катится вниз по наклонной плоскости.
Помещение пропитали ароматы застарелого пота, кислого пива, давно не менявшегося постельного белья, объедков, даже рвоты. От самого Мика тоже несло. Вернувшись обратно в гостиную, Бун понял, что парковщик не мылся как минимум три-четыре дня.
Сейчас Мик совсем не походил на голливудского актера. Если бы его богатые любовницы видели, в каком состоянии он валяется на диване — спутанные сальные волосы, на зубах зеленоватый налет, вокруг рта засохшие потеки блевотины, — они бы ни за что не захотели забавляться с ним на хрустящих простынях отеля «Милано». В добром расположении духа они, возможно (только возможно!), бросили бы ему четвертак и отправились дальше по своим делам.
— Мик, — мягко потрепал его по щеке Бун. — Мик!
Бун шлепнул его чуть сильнее.
— Что? — еле-еле открыл тот один желтушный глаз.
— Это Бун. Бун Дэниелс. Вставай.
Мик закрыл глаз.
— Вставай, чувак, ты мне нужен, — сказал Бун и, схватив парня за плечи, усадил его на диван.
— Ты чего это делаешь? — пробубнил Мик.
— Кофе будешь?
— Да.
— А у тебя есть? — усомнился Бун и отправился на кухню.
В раковине и по всей кухне громоздились груды грязных тарелок. Мусорное ведро, забитое пустыми коробками из-под готовой еды, кренилось к заплеванному полу. Открыв холодильник, Бун обнаружил в дверце открытый пакет эспрессо из «Старбакса». Опустошив фильтр в кофеварке, он вымыл стеклянную колбу, нашел новый фильтр, засыпал кофе и начал мыть чашку. Из ванной раздались мерзопакостные звуки — это выворачивало Мика.
Вскоре он появился на кухне. С лица у него капала вода.
— Ну и дерьмо, чувак, — простонал он.
— Ты сам себе это дерьмо устроил, — заметил Бун.
— Много дерьма, — согласился Мик, нюхая подмышки. — Блин, ну и воняет же от меня.
— Я заметил.
— Извини.
— Да ничего. — Бун передал Мику чашку кофе.
— Спасибо.
— Осторожно, не разлей, горячо, — предупредил он.
Мик кивнул и взял кружку.
Бун заметил, как дрожат у него руки.
— Тэмми Роддик, — подал голос Бун.
— Звоночек не звонит, — отозвался Мик.
Что-то в его лице — то ли напрягшийся подбородок, то ли потемневшие глаза — сказало Буну все. Перед ним стоял мужчина, которого бросила любимая женщина.
— А от этого не зазвонит? — поинтересовался Бун и громко продекламировал: — Три месяца назад были ограблены мистер и миссис Хэдиген, проживающие в Торри-Пайнс. Может, мне стоит наведаться и позвонить в звоночек им? Спросить, не знакомо ли им, случаем, твое имя…
— Как мило, Бун, — прошипел Мик. — А я думал, мы друзья.
— Не особенно близкие, — отмахнулся Бун. Я не плачу друзьям по двадцатке, чтобы они отвечали на мои вопросы, отметил он про себя. И мои друзья — не скользкие мальчики по вызову. — Ты не видел в последнее время Тэмми? Вчера, например?
— И рад бы, — покачал головой Мик, — но нет.
Мда, недолго музыка играла, подумал Бун.
— В каком смысле?
— Я ее любил, Бун, — сказал Мик, и лицо его смягчилось. — Любил эту чертову шлюху. На самом деле любил, понимаешь?
Они познакомились в заведении Дэна Сильвера. Мик смотрел, как она танцует, и чувствовал себя околдованным. Заплатил ей за приватный танец, а потом пригласил на свидание — настоящее свидание! К его удивлению, она согласилась. Они встретились в закусочной Дэнни после ее смены и позавтракали. А потом поехали к ней.
— Я думал, что знаю, что такое по-настоящему хороший секс, — горячился Мик. — Я ошибался.
Ему нравилось просто быть рядом с ней, смотреть на нее. У Тэмми были такие зеленые кошачьи глаза, что оторваться от них было просто невозможно. Как-то они провели вечер у телевизора. Он был настроен на канал о животных, и показывали документальный фильм про леопардов. Тогда Мик взглянул на нее и сказал:
— У него ведь твои глаза, крошка. У тебя глаза леопарда.
Но дело, чувак, было не только в сексе и не только в ее глазах — ему просто нравилось проводить с ней время! Вся эта романтическая белиберда, в которую он никогда не верил — теперь Мик начал понимать, что это — чистая правда. Они гуляли по гребаному пляжу, завтракали в постели, держались за руки, разговаривали…
