на редкость суровой. Морозный воздух щипал щёки, пока мы с Григорием пробирались сквозь толпу на Южнопортовом рынке. Вокруг царила атмосфера всеобщего безумия: люди толкались, орали, размахивали руками. Кто-то пытался продать старые часы, кто-то — потрепанные джинсы. Но мы пришли сюда не за этим. Наша цель была куда серьёзнее — мы хотели купить машину.
— Хлыст, глянь-ка туда, — Копченый дёрнул меня за рукав, указывая на ряд подержанных автомобилей с картонками цен на лобовом стекле. — Вроде то, что надо.
Я присмотрелся. Среди разномастных «Жигулей» и «Москвичей» выделялась симпатичная «девяносто девятая» цвета мокрый асфальт. Выглядела она почти как новая.
— Пошли глянем, — кивнул я, и мы направились к тачке.
Возле неё топтался невысокий, коренастый брюнет с пышными усами и горбатым носом. В мороз он не боялся носить кепку-аэродром, правда какой-то утепленный вариант.
— Генацвале продает, — тихо сказал Копченый, засовывая руки в куртку
— Сам бог велел такого прокидать.
Увидев нас, расплылся брюнет в широкой улыбке.
— Вах, дорогие, подходите, подходите! Машина — зверь, не машина! — заговорил он с сильным грузинским акцентом. — Меня Гиви зовут. Что, приглянулась красавица?
— Гамарджоба, Гиви, — я протянул руку — Я Сергей, это Григорий. Расскажите про машину.
— Ой, что тут рассказывать, батоно Сергей? Сами видите — красавица! Не бита, не крашена. Год всего проехала, пробег — двадцать тысяч. Мотор — зверь! Коробка — песня! Салон — как новый. Отдаю с чехлами и летними шинами. Видишь, сейчас «Снежинка» стоит!
Пока Гиви расхваливал товар, мы с Гришей внимательно осматривали машину. Я открыл капот, проверил уровень масла, осмотрел днище на предмет ржавчины, ходовую. Григорий тем временем изучал салон и багажник.
— А документы в порядке? — спросил я, захлопнув капот.
— Обижаешь, дорогой! — Гиви прижал руку к сердцу — Всё чисто, как слеза младенца! Вот, смотри, — он достал из внутреннего кармана куртки пачку бумаг.
Мы с Гришей переглянулись. Я сел за руль, грузин дал ключи. Завели мотор, послушали. Вроде ничего не стучит. Посмотрел пробег на одометре. Ну это ничего не значит — могли и скрутить. По шинам тоже не поймешь. Зимние ставят только в сезон, и то не все, а летом на тачке могли натаксовать по полной. Эх, жалко, магнита нет — проверить крылья и бампер. Хотя по зазорам вроде все чисто.
— Проехаться бы…
— Не, не, — пошел резко в отказ Гиви. — Тут жопу поднял — место потерял. Второй раз заехать на рынок — опять братве платить.
Ладно, это было понятно. Пора было переходить к главному.
— Сколько хочешь за машину, Гиви? — спросил я как можно небрежнее.
— Для вас, дорогие мои, особая цена! Сто двадцать тысяч рублей, и машина ваша!
Я присвистнул. Сумма была немаленькой.
— Скидка на накидку?
— Что?
Грузин шутки не понял.
— Слушай, Гиви, — вовремя вступил в разговор Григорий — А если мы долларами заплатим? Какой курс дашь?
Глаза продавца загорелись. 'Вай мэ, дорогой! Доллары — это другой разговор! Сам собирался их покупать после продажи тачки. Давай по девяносто рублей за доллар. По рукам?
Мы с Гришей снова переглянулись и кивнули друг другу. План начинал работать.
— Хорошо, Гиви, — сказал я — Мы согласны. Только нам нужна расписка и справка-счёт. Оплатим возле ГАИ, как снимешь с регистрации.
Дальше все прошло быстро. Мы сели в машину к Гиви, махнули на Вагоноремонтную улицу в ГАИ. Толпа перед зданием была огромная, в очереди можно было провести весь день, а то и два. Слава богу, у крыльца клубились «жучки», которые за деньги ускоряли весь процесс.
Когда грузин снял машину с учета, мы прямо у ворот, рядом с толпой сунули ему деньги. Франклины произвели на грузина неизгладимое впечатление, он начал их пересчитывать, а мы его торопили.
— Давай скорее, тачка остынет, на холодную придется заводить, — нажимал я.
— Сейчас… сейчас…
Продавец даже язык высунул от усердия, пересчитывая баксы по четвертому разу. Каждую бумажку он чуть ли не обнюхал, посмотрел водяные знаки и потер пальцем шершавый воротник президента. Рублевый хвост он уже пересчитал и положил в карман куртки.
— Тысяча сто… тысяча двести, дарагой! — возмутился Гиви. — Сто долларов нет!
— Да ладно! — удивился я. — Дай-ка пересчитаю!
— На! — протянул тот купюры. — Считай! Тут тысяча двести, а должно быть тысяча триста!
— Сто… двести, — бубнил я, — тысяча сто, тысяча двести! Прости дорогой! Ошибся! Сейчас добавлю!
— Вот видишь! — довольно подбоченился продавец. — Я четыре раза считал!
— А ну, пошел отсюда! — рыкнул Копченый на какого-то плюгавого мужичка, который даже подпрыгнул от неожиданности. Да и мы с Гиви подпрыгнули тоже. — Чего тут шкуру трешь!
Он развел руками и улыбнулся нам виновато.
— На бабки зырил, сволочь!
— Все верно, дорогой, забери, — вложил я деньги в руки продавца, который свирепо рассматривал ни в чем не повинного мужика, подозревая его во всех грехах.
— Да! — облегченно выдохнул он и поспешно спрятал баксы в карман.- Жулье вокруг одно!
На самом деле это были не баксы, а качественные ксерокопии, которые мы подготовили в НИИ заранее. В суматохе и при явном желании Гиви побыстрее заключить сделку у нас был шанс, что он не заметит подмену настоящих долларов на куклу.
— Вот еще сто, — протянул я купюру, а Гиви и ее изучил с прежним рвением. — Прости, дорогой! Бывает.
Я протянул Гиви заранее заготовленный лист бумаги.
— Теперь пиши расписку. Мол, я такой-то такой-то, паспортные данные, такого-то числа продал автомобиль ВАЗ-21099, цвет — мокрый асфальт, номер двигателя такой-то, номер кузова такой-то. Получил сто двадцать тысяч рублей. Дата, подпись, расшифровка.
Гриша тем временем корпел над каким-то бланком,
