Уговаривать его бесполезно. Почему не понимает, что это может дать результат.
Я заталкиваю упаковку молочки и снеки без глютена. Грызу хрустящую корочку, запивая латте, когда перед моим носом виснут полоски черных трусиков. Моих же, между прочим.
— Это что? — спрашивает, натягивая между пальцами и рассматривая детальку интимного гардероба.
— Ну-у-у, их как бы надевают под низ. Я тебе удивляюсь, с виду такой умный, а элементарного не знаешь. — Вавилов теряет дар речи от моей наглости, или сдерживается. Я внутренне ликую, все — таки надеясь на первое.
— То есть, ты сейчас без них? — оставив первоначальный вопрос, что они делали на фикусе, концентрируется на другом.
— Ну, да, — с восторгом ловлю его замешательство. Умалчивая о том, что на мне другой комплект. Выжидающе смотрю, что он выдаст
— Одевайся, съездим в торговый центр.
Пулей несусь наверх, пока он не передумал и собираюсь за пару секунд. Дамир уже ждет меня у двери, и подозрительно оглядывая внешность.
Видок конечно трешовый. Мятое худи и модное пальто. Сочетаем, не сочетаемое. Знал бы он про ажурное бра, сломал свой мозг.
Сам он в утепленной джинсовке и белом свитере под ней. А еще, кофейные брюки. На голове черная шапка с отворотом. В общем весь неприлично красив.
А я, в сравнении, выгляжу как неформал. А ведь могла спокойно собраться, когда предлагали, укоряю себя по пути к лифту.
— А нам же вроде как нельзя
— На квартиру и только тебе, на меня не распространяется, — хмыкает, нажимая первый этаж, я пожимаю губы и закатываю глаза, прося у бога терпения.
Всю дорогу отстраненно смотрю в стекло.
— А что у тебя за проблемы с поцелуями? — прерывает молчание.
— Никаких — огромных трудов, стоит сдержаться, и не задать интересующее, хотелось бы ему меня поцеловать.
Ну, в губы, то есть, остальное он уже пробовал. Непроизвольно хихикаю, Дамир косится непонимающе. Сожалеет наверно, что не может пробраться мне в голову.
— Я заметил. Почему целовать нельзя? — продолжает допытываться. Автострада слегка подвисает на пробке и Дамир, непринужденно развалившись, забрасывает руки за голову, коленями удерживая руль.
— Поцелуи без любви, это как курить не в затяг, — выдаю, тоном мудреца познавшего жизнь.
— Странная беличья философия. Ты же не куришь, как понимаешь разницу?
— Доношу тебе на языке роботов, — снова многозначительный взгляд, в котором я тупая белочка и мозгом размером с орех, — Ты можешь, руль нормально держать, — обеспокоено высказываю, когда скорость повышается. Слушается, только после того, как я сама хватаюсь за баранку.
Витрина бутика привлекает внимание уютной овечьей шкуркой светло-бежевого цвета и белый комбинированный рукав. Удлиненая, теплая демисезонка. У меня в Питере, почти такая, только однотонная и темнее. В пальто ходить зябко, да и со спортивками смотрится, очень не очень. А до нормального гардероба, я еще неизвестно когда доберусь.
— Вавилов, хочешь искупить свою вину? — произношу, с явным подвохом, для него естественно.
— Ну, допустим, — отвечает с паузой, мои глаза с хитринкой не внушают ему доверия.
— Купи чебурашку.
О, боже! Свершилось!
Силюсь, не подпрыгнуть. Такой знаменательный момент, жаль, телефона нет. У Дамира на лице ошеломление. Правда быстро проходит, но все — таки было. Тоже считается.
— Даже, боюсь представить, зачем он тебе, — ржет аморальная сволота. Так и знала, что выходка в душе, прилетит ответно — Я настолько плох? — без тени сомнения гад. Сказать бы, что были и лучше. Но врать себе, я не умею.
— Ужасен, а Чебурашка, это такая шубка. Вон, как на витрине — вздернув бровь вверх, скептически смотрит на меня.
Не шуба из цельного меха, мне такие вещи нравятся. Для него это не стандарт. Я даже неловкость испытываю рядом с ним. А еще, каким взглядом нас меряют продавщицы. Я, не считаю себя страшненькой, да и бирочки на одежде, не с китайского рынка, но рядом с Дамиром теряюсь, как и моя шутка.
— М-м-м, ясно. А к ней, для комплекта, сумочка из крокодила Гены, чтобы не разлучать друзей
— Это уже по желанию. Хочу заметить, что для пошива этой модели, не один чебрик не пострадал, — умничаю, хватаю пушистика и убегаю в примерочную.
Надеваю, кручусь, распускаю волосы. Такой образ для меня привычен. Практически без мейка. Без пафоса. Стильно и очень удобно.
— Зеленые будут в восторге — лениво прислонившись к перегородке, ухмыляется, как всегда с холодком в голосе.
— А ты? — не отрицаю того, что мне очень хочется ему понравится. Глупо, не спорю, но удержаться это выше моих сил.
— А я, оставлю эмоции для нижнего белья.
— Можно подумать, тебе его кто-то покажет.
Давит на меня взглядом, по смыслу подходит только одно: Можно подумать, меня будет кто-то спрашивать.
На подходе к кассе, растерянно выворачиваю карманы. Я же точно помню, что кинула карту сюда перед входом. Ее нет. Расстегиваю рюкзак, когда боковым зрением замечаю
— Дамир, не надо. Я пошутила, сама заплачу.
Блин, неудачно конечно, но теперь уже не отмотаешь.
— Упс — нахально улыбается, прикладывая телефон к терминалу и махая моей картой перед носом — Это потеряла?
Да как он успевает, все делать незаметно.
— Давай сюда и телефон, я тебе верну деньги.
Неловкость теперь мой постоянный спутник. Преследует с первого дня знакомства. Дополняю свои щеки пунцовым румянцем и недовольно пыхчу.
— Можно шоу не устраивать. Я бы тебе один хрен, не дал рассчитаться. Дыши глубже и принимай мои извинения, спокойно.
Обсуждать и Вавилов не встречались. И как ему втолковать, что брать подарки у чужого мужчины, это как бы подозрительно. С учетом того, что у нас был секс вдвойне.
Глава 27
Мерить нижнее белье, я не решаюсь, просто хватаю все необходимое, сверяя по ярлыкам размер. Бросаю на стойку, и не дождавшись, выхожу из магазина.
Жутко неудобно от этой ситуации, но заводить разговор по поводу денег, нет ни какого желания. Прекрасно знаю ответ. К тому же цирк посреди многолюдного мола, это в моем положении рискованно.
С разочарованием вожу глазами по витринам. Не то чтобы я шопоголик, с вещами действительно промах.
— Что еще нужно? — наигранно терпеливо спрашивает Дамир.
Можно было пару джинс и свитера. Но, блин, карту мне так и не вернули.
— Да нет, все. — слышу, как неубедительно звучат мои слова.
Дамир раздраженно вздыхает.
— Можно обойтись без выпендрежа. Быстро взять необходимое и свалить отсюда. Терпеть не могу магазины.
Признаваться в таком, было очень опрометчиво. Злорадство, полноправным хозяином, размещается во мне. И я этого не скрываю.
— Ах, вот, где твое слабое место, — направляю в него указательный палец, — Шопинг, — моргаю соблазнительно ресничками
